Валерий Цыганов: “История горнолыжного Красноярска давняя”

Валерий Цыганов — фигура в горнолыжном спорте легендарная. В 1981 году он первым из советских горнолыжников выиграл этап Кубка мира. В Красноярск Валерий Иванович приехал уже в качестве спортивного чиновника, на сегодня он является исполняющим директором и вице-президентом Федерации горнолыжного спорта. Мы встретились с Цыгановым во время проведения тестовых соревнований Универсиады-2019, как раз после совещания, на котором обсуждалось наследие студенческих игр.

— Валерий Иванович, расскажите подробнее о вопросах, которые поднимались сегодня на заседании. Стоит ли красноярцам после Универсиады ожидать в нашем городе проведения ещё каких-нибудь крупных международных и всероссийских стартов по горнолыжному спорту?

— Что касается тех всероссийских мероприятий, которые регулярно проводились и сейчас идут в Красноярске, то все они включены в единый календарный план спортивных событий министерства спорта России. И реализуются они в соответствии с этим планом. А вот в следующем году Универсиада уже, так сказать, накладывает определённый отпечаток на этот календарный план, и планировать здесь другие соревнования в дни студенческих игр, естественно, нельзя. Но больше мы говорили о том, что будет в Красноярске уже после Универсиады. Та колоссальная работа, которая проведена в фанпарке “Бобровый лог”, где на сегодня по готовности одни из лучших в стране трасс, не должна кануть в лету. Всё это должно и дальше функционировать и развиваться. Причём подготовлены не только трассы высочайшего уровня, проведён целый комплекс серьёзных и значимых мероприятий. Созданы профессиональные судейские бригады, что чрезвычайно важно, поскольку грамотные высококвалифицированные специалисты — это, наверное, один из главных потенциалов наследия Универсиады. И мы как федерация заинтересованы в таких обустроенных склонах, как в Красноярске. Соответственно, думаем, как задействовать их дальше.

Сегодня речь шла не только о крупных всероссийских соревнованиях, таких как спартакиада, чемпионат и первенство страны, но и говорили о международных стартах, которые можно было провести у вас. Это Кубок Азии — аналог Кубка Европы. В горнолыжном спорте соревнования, условно говоря, делятся на класс А (Кубок мира) и Б, куда входят Кубок Европы, Кубок Северной Америки, Кубок Южной Америки и Кубок Азии. То есть это старты, которые стоят в одном ряду, и, проводя такие состязания у себя в стране в конкретном регионе и городе, мы учим судей и получаем больше возможностей стартовать по снегу. Ну и, выступая у себя дома, надеемся, конечно, и на лучшие результаты. То есть выстраивается целая цепочка интересов. А главное, мы становимся страной, способной не только участвовать в таких соревнованиях, но и проводить их. В горных лыжах всё нужно делать заранее. Буквально в мае мы уже будем обсуждать проект календарного плана на 2022—2023 годы. И я очень благодарен оргкомитету Универсиады-2019, который откликнулся на наше предложение обсудить наше дальнейшее взаимодействие и вопросы развития горнолыжного спорта, в том числе и в Красноярске.

— На тестовых соревнованиях Универсиады-2019 проверяется работа различных служб. На каких моментах делается акцент непосредственно во время проведения стартов горнолыжников?

— Перед Олимпийскими играми в Сочи мы провели три крупных старта. Это Кубок мира, финал Кубка Европы и Кубок Европы. Тестовые соревнования просто необходимы, поскольку именно на них отрабатывается вся методика поведения масштабных состязаний. Вот сегодня на трассе совершенно нет такой необходимости пускать группы заглаживания. Трасса настолько хорошо подготовлена, что от того, что там проезжают специалисты и гладят её, она сильно не изменится. Но группы работают, потому что должно быть чёткое понимание, куда они едут, где они останавливаются. Просто на словах такие вещи сложно объяснить, нужно своими ножками всё пройти и попробовать. Горные лыжи — очень опасный вид спорта. Вот идут соревнования по скоростному спуску, тренировка, перерыв между спортсменами — одна минута. То есть группа заглаживания должна пройти свой участок за тридцать секунд и уйти, встать в сторону к забору, чтобы, как говорится, не отсвечивать. Последнее важно. Представляете, едет машина, водитель смотрит на дорогу, там одно промелькнуло, там другое, глаза начинают бегать… То же самое у горнолыжника, он едет со скоростью сто километров в час и смотрит на трассу.

— Есть какие-то вопросы, замечания по организации соревнований?

— Здесь работают наши специалисты, которые уже достаточно длительное время вместе с оргкомитетом Универсиады отслеживают всю ситуацию. Кроме этого, у вас в городе сильная судейская бригада. История горнолыжного Красноярска давняя, я как спортсмен приезжал сюда ещё в семидесятых года прошлого столетия. На сегодня очень многое сделано и практически все вопросы решены. Ну а то, что выявляется, тут же оперативно устраняем. Вот сегодня обсуждали технический момент — рации. Нам предложили использовать цифровые, но они, к сожалению, не такого качества получились, как того требуют соревнования. В горных лыжах связь чрезвычайно важна. К примеру, упал спортсмен на трассе, судья должен оперативно сказать по рации: “старт, стоп!”. Ведь если ты выпускаешь другого спортсмена, он непременно наедет на упавшего, а дальше вы и сами всё понимаете…Сама по себе горная лыжа имеет определённый вес и наточена как бритва. К сожалению, были в истории печальные случаи. Поэтому хорошая связь необходима с точки зрения мер безопасности. А когда у тебя в рации что-то бухтит, это может обернуться весьма плачевными последствиями. Но на то, собственно, и тестовые соревнования, чтобы вовремя выявить и решить проблему.

— Вы становились победителем Универсиады, которая проходила в Испании в 1981 году, чем она Вам запомнилась? И были ли в то время студенческие игры такими же статусными, раскрученными, как сейчас?

— Я ж тогда был спортсменом и в вопросы организации и проведения студенческих игр не вникал. Мы тогда активно участвовали в различных соревнованиях, включая Кубок мира. И я, если честно, даже как-то не задумывался, раскрученная Универсиада или нет. Получилось-то всё так. Я прилетел с Кубка мира, мне сказали, что утром отправляюсь в Испанию. В общем, утром я сел в самолёт, прилетел в Испанию, оттренировался, выступил, вечером сел в самолёт и отправился в Москву, а оттуда уже улетел на другие соревнования. Будучи спортсменом-горнолыжником, я дважды облетел земной шар. Условно говоря, мы вылетали из тогда ещё Советского Союза в Европу, а домой возвращались уже из Японии. Горные лыжи — своеобразный вид спорта, у нас Кубок мира проходит, мы неделю здесь стартуем, неделю в другом месте, неделю в третьем. Вот так по всему миру и перемещаемся. И когда мне говорят, ты весь мир повидал, я отвечаю: “А чего я видел-то! Самолёты, аэропорты, горы, тренировки, соревнования — и так по кругу. Так что мне сложно говорить о том, какой статус в то время носили студенческие игры, одно скажу — Универсиады считались крупными соревнованиями.

— В одном из своих интервью Вы рассказывали, что начали заниматься горными лыжами в одиннадцать лет, что по нынешним меркам очень поздно. На Ваш взгляд, в каком возрасте нужно отдавать детей в горнолыжный спорт?

— Я начал заниматься поздно и по тем меркам, и по нынешним. А сегодня родители стараются детей отдавать в спорт в раннем возрасте. Хотя я, откровенно говоря, противник этого. Давайте поймём разницу между физической культурой и спортом. Когда ты занимаешься физкультурой, то получаешь удовольствие от выбранного вида спорта. А спорт означает занятия в спортивной школе, это систематические тренировки, из года в год ты должен выполнять разряды, переходить из группы в группу, иначе тренер зарплату не получит. Мы выстроили систему, которой в мире больше нет. С одной стороны, она хороша с точки зрения натаскивания спортсменов и повышения их уровня мастерства. С другой, многие к моменту выпуска из спортшколы и завершая обучение в общеобразовательной школе, уходят из спорта, потому что им всё надоело. В Москве утром идёшь на работу и смотришь, как бедные ребятишки торопятся в ЦСКА на тренировку, волоча за собой огромные сумки с экипировкой. Иногда просто жалко, детства нет! Если взять скандинавов, я, когда был председателем спорткомитета в Мурманске, много с ними сотрудничал, у них дети занимаются спортом, потому что им это нравится. И никто не спрашивает тренера, пришёл твой воспитанник сегодня на тренировку или решил прогулять. У них принцип такой: нравится — занимайся, устал — отдохни.

— Единственный из россиян, кому удалось, спустя много лет после вашего триумфа, вновь подняться на первую ступень пьедестала этапа мужского Кубка мира, стал Александр Хорошилов. Почему мы не блещем результатами в горных лыжах, что тормозит развитие этого вида спорта в нашей стране?

— Как ни странно, но в нашей стране мы имеем средние трассы с перепадами высот порядка двухсот метров. А если взять Австрию, один большой горнолыжный курорт, то, наверное, там длина горнолыжных трасс больше, чем все вместе взятые трассы нашей страны. Поэтому говорить о том, что мы являемся горнолыжной державой, к сожалению, нельзя.

Да, у нас есть горы. Возьмём тот же Кавказ, но там ничего не обустроено, всё ещё предстоит сделать. На сегодня мы имеем проблему с наличием своих центров подготовки. В горных лыжах, фристайле и сноуборде нет таких центров зимних видов, куда могла бы приезжать сборная и тренироваться. У нас пять дисциплин, везде параметры трасс разные, поэтому вынуждены мотаться по всей стране и обращаться в комплексы, как ваш “Бобровый лог” с просьбой оказать содействие. Большое спасибо всем, кто откликается и идёт навстречу, поскольку мы прекрасно понимаем, что организаторы, которые это проводят, несут убытки. Ведь на время проведения тренировок и соревнований они вынуждены закрывать трассы и подъёмники для туристов.