Молодежный форсайт в Год молодежи

— Ольга Анатольевна, в Год молодежи самое время поговорить о молодежи.

— Молодежь любых эпох — это всегда традиция и протест в определенных пропорциях. Любое поколение начиная с протеста завершает жизненный путь безоговорочным утверждением традиций, разумеется, подправленных и измененных, но все же традиций. Судя по всему, торжество этих традиций и есть смысл человеческой жизни. Весь вопрос в специфике выбора каждого последующего поколения. Выбор и есть вектор развития общества.

— А если речь идет не о молодежи вообще, а именно о выборе молодежи нынешней?

— Особенноостро вопрос о выборе стоит в период коренных общественных изменений. Недаром древние китайцы говорили: “Не дай тебе бог жить в эпоху перемен”. Общество сильно облегчает жизнь молодым, если предлагает понятный карьерный лифт или социальные рельсы, по которым — только вперед. Мое поколение формировалось именно в таких условиях. Мы же с вами избрали вектор движения к обществу возможностей, а это означает сегодня все до кучи — и без очевидного компаса.

— Очень абстрактный. Социологические исследования последнего десятилетия в студенческой среде показывают полное освобождение от конкретных жизненных примеров и образцов. Никаких привычных сердцу Печориных, Мересьевых, Гагариных, нет даже кумиров шоу-бизнеса, как ни странно (хотя, слава богу!). Московские студенты разделились приблизительно пополам по приверженности двум вполне абстрактным идеалам — интеллектуала и интеллигента. Первые при этом считают, что вуз должен дать им только образовательные и профессиональные технологии и компетенции, а воспитают они себя сами. “Интеллигенты”, напротив, убеждены, что дело университета — формировать не только профессионала, но и личность.

— Не все так просто. Конечно, школьники следуют в данном случае стереотипам о материальной выгоде названных профессий, которые формируют у них взрослые. Но ведь и абстрактность позиции студентов приводит почти к тому же — в этом загадка переполненных юрфаков и экономических факультетов. Что, к примеру, вы в школе понимали о профессии юриста или экономиста? Вот и они не понимают, как правило, а следуют представлению их родителей о счастье детей. Начиная с 90-х годов ХХ века, пережив восстановление в правах “собственности”, “экономических условий развития”, “демократических и иных прав”, на этапе российской торговой экономики сформировалось поколение мечтателей о юриспруденции и экономических науках, особенно с международным уклоном. Но если интеллигенты требуются в этих профессиях так же, как и везде, то дело интеллектуалов сегодня — инновации, нанотехнологии, биотехнологии продления человеческой жизни, новые проекты альтернативной энергетики и энергосбережения и много еще чего. В то время как экономисты и юристы только обслуживают названные выше интеллектуальные инновационные прорывы — такова уж специфика профессий. Вот и получается, что, благодаря поколению родителей-мечтателей, России приходится только мечтать об инновациях и прорывах, потому что для взращивания нобелевских лауреатов и изобретателей всемирных брендов в науке и технологиях нужны сотни тысяч последователей Гагарина, Королева, Лобачевского, Склифосовского.

— В школе и только в школе. Российская школа на волне 1990-х сильно переборщила с гуманитарным уклоном выбора программ. И результат сказался: только 16 % выпускников сдают сегодня физику! И не потому, что не хотят, — они просто не понимают, зачем им она, ведь рядом нет авиамодельного или автомодельного кружка, к которому так тянется сердце любого подростка, даже девчонки. Запуск советских спутников и ракет “подрос” на Всесоюзной программе ОСАВИАХИМа
и никак иначе: все без исключения школьники запускали планеры, осваивали химические газы, конструировали и изобретали.

— А у нас на сегодняшний день все без исключения гуманитарии?

— Да, и это серьезный просчет на перспективу. Еще одна проблема — это культивирование в школе только академической успешности. Для нас, кроме оценок, нет ничего, а потом с тревожным видом спрашиваем друг друга, почему это все выпускники школ в вузы устремились? Так они, бедные, ничего успешного, кроме учебы, не знают — и это только наш с вами косяк, как любит ныне говорить молодежь. Вспомните: наши дети в 6 лет перед школой — почти все гении, а в 7—8 лет большинство из них превращается в неудачников. Куда девалась гениальность, способности, яркость маленькой личности? Все нивелируется привычным “троечник”, “середнячок”. Но ведь далеко не все способны к высотам академической успешности, у многих способности лежат в других сферах — есть успешность творческая, художественная, есть спортивная, есть умельческая, если хотите. Вот мальчик — у него золотые руки, почему мы не поддерживаем в нем гордость за этот талант с 3—4 класса? Вы ведь свою любимую машину абы кому не дадите ремонтировать? Значит, в обществе есть спрос на умельческие таланты, люди готовы за них платить, а в школе будущий замечательный мастер — просто неудачник, которому дорога в традиционное ПТУ.

— А если не в ПТУ, то куда?

— В профессиональный лицей нового типа — практически это ресурсный центр: здесь самое современное обучение профессии, центр стандартизации, самое современное оборудование, в поставках которого лицей выступает дилером, и многое что еще. В крае уже несколько таких центров: по подготовке электро- и газосварщиков, специалистов нефте- и газохимии, дорожников, металлугов. Посмотрите, какой там конкурс, и, что немаловажно, даже студенты вузов не прочь получить там еще одну — рабочую профессию.

— Итак, вы предлагаете, чтобы рядом с доской успеваемости в школе висели доски почета школьных умельцев, школьных художников, школьных спортсменов, как в культовом фильме про Гарри Поттера — ловца в квиддиче?

— Да, прекрасный пример. Спортивные и художественные успехи детей должны быть признаны именно в школе, где проходит основная жизнь подростка, его социализация в среде сверстников. Таланты ребенка все равноправны, если идут на пользу обществу, они определят потом его жизнь, но только если мы ему насильно не приклеим ярлык неудачника. Особая стать — талант предпринимательский. Мы сегодня призываем население заниматься малым и средним бизнесом. А откуда что возьмется, если в школе еще не отвыкли называть проявления предпринимательского таланта фарцовкой, а уж о заботливом его взращивании и речи нет. Но, дорогие мои, общеизвестно, что это на самом деле редкий талант и им обладают всего-навсего 14 %
жителей планеты. На мой взгляд, истинный педагог тем и отличается от предметника, что ему важна, прежде всего, маленькая личность учащегося, а не его предмет. И в этот Год молодежи я хочу обратиться к своим коллегам — учителям наших школ: давайте вырастим успешное поколение! Попрошу и других своих коллег — профессуру вузов и мастеров техникумов, специалистов, к которым студенты приходят на практику: не жалейте на них время, почаще говорите им “делай, как я”. Ведь молодежь так нуждается в персонификации этих своих абстрактных интеллигентов и интеллектуалов.

— Руководство страны делает ставку в построении инновационной экономики на молодежь. Вы думаете, получится? Ведь нашей молодежи нравится быть креативной?

— Мода на креативность значительно лучше моды на пиво. Но от моды до высоких креативных характеристик поколения (беглость, гибкость выработки новых идей, их оригинальность) еще идти и идти. Молодежь действительно любит слово “креатив”, принимая его всеядность, противоречивость, яркость и повседневность
(в отличие от высокопарного и слишком академичного для нее понятия “творчество”), любит атрибутику новизны и тусовки, где, как в питательном бульоне, можно подсмотреть, подхватить что-то интересное, чужой понравившийся опыт. Все это хорошо, но этого мало.

— Нужна креативная практика?

— Не только. В феврале этого года перед экономическим форумом в Красноярске проходил молодежный мозговой штурм. Международная молодежная группа из шести стран мира и России под руководством московской профессуры совместно работала над докладами “Образование”, “Карьера”, “Инновационная экономика”, затем в режиме штурма обсуждала это с лучшими студентами вузов края. Разумеется, были дельные мысли и предложения, но все же наблюдатели единодушно указали на дефицит молодого поколения, несмотря на желание быть креативными и критичными, отсутствие серьезной экспертной позиции. Это означает: не готовы молодые решать серьезные комплексные задачи, а жизнь — не проектная игрушка, чего стоит одна авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Чтобы создать по-настоящему новую идею в любой области, нужно обладать, как ни странно, серьезными аналитическими навыками, а мы этому почти не учим. А если взять не учебные, а жизненные проблемы, которые, как правило, сложные и комплексные, к ним с одной модой на креатив не подступиться.

— То есть нужна серьезная подготовка в вузе, техникуме, на производстве?

— Да, нужно реальное участие студентов в научных школах, лабораториях, в малых инновационных предприятиях, в бизнес-инкубаторах. И при этом мы должны учить их серьезным аналитическим техникам, характерное для нынешнего интернет-поколения мышление “вширь” мы должны специальными методиками направить и “в глубь” проблем и процессов. В молодежных общественных проектах мы тоже стараемся сделать главным не только само событие, но и процесс инновационной и творческой деятельности. Если территория инициативной молодежи “Бирюса” живет на Красноярском море с июля по сентябрь, пропуская через себя 5—6 тысяч человек, то жизнь проектов — личных и командных — начинается задолго до этого. Если традиционный студенческий бал проходит 1 марта, привлекая до двух тысяч студентов, то интеллектуально-творческо-креативные турниры запускаются уже с 1 ноября. Событие — не самоцель, а место сборки лучших личных и коллективных проектов и их оценки, что тоже важно.

— Молодежный Дворец экстремальных видов спорта, который откроется на этой неделе, тоже принадлежит к числу таких проектов?

— Еще как принадлежит. На “Бирюсе” ребята его придумали, там же содержательно спроектировали и его, и учреждение, которое будет организовывать его работу. Так что, кроме собственно строительства здания, все остальное делали энтузиасты, включая всякого рода треки и конструкции. И в результате получился единственный в России уникальный проект. Приходите 24 октября — на открытии будут российские и зарубежные мастера Х-спорта высочайшего класса. Так что молодежь, конечно, с помощью губернатора сама себе в Год молодежи сделала подарок. “Сама себе” — вот ключевые слова, если мы хотим в форсайте получить самостоятельное результативное успешное поколение.

— Да, фанаты Х-спорта очень требовательны к условиям занятий: никакого алкоголя, не говоря уже о чем-то похуже. Владение телом должно быть абсолютным. Этот спорт воспитывает волю и приучает думать о здоровье. Такая простая истина: быть здоровым — значительнее удобнее, результативнее, дешевле и полезнее, чем быть больным. Сохранить здоровье поколения значительно проще и гуманнее, чем превращать могучую социальную сферу страны в гигантское медицинско-реабилитационное учреждение. И если этому способствует Х-спорт — да здравствует Х-спорт!

— Сдача комплекса “Готов к труду и обороне” — это, скорее, оценка возможностей здорового поколения. А главная задача сегодня — помогать молодым формировать привычки к здоровому образу жизни в простых и понятных вещах: правильное питание, много движения, активный отдых на чистом воздухе, обращение к врачам в целях профилактики заболеваний. Но если с зубной болью или гриппом более или менее все понятно, то важнейшей проблемой сегодня остается психическое здоровье молодежи.

— Это наш менталитет. Хотя за три последних года в крае отмечено уменьшение суицидов среди детей и подростков (за 1 полугодие 2007 г.
— 51; 1 полугодие 2008 г. — 49; 1 полугодие 2009 г. — 17), но это все равно колоссальная проблема: суициды составляют до 20 % смертности в возрастной группе от 15 до 19 лет. Анализ показывает, что до момента суицида ни один подросток не обращался за психиатрической помощью. Это стыдно в нашем обществе, хотя в той же Америке каждая уважающая себя семья имеет личного психиатра или психолога. А ведь пограничные состояния, как говорят медики, отмечаются у подростков (впрочем, как и у взрослых) очень часто — это примета времени стрессов, глобальной урбанизации, огромного скопления людей, резкого увеличения темпа жизни, да еще и периода экономического кризиса, — молодежь как губка впитывает в себя еще и проблемы взрослых, которым часто попадает под горячую руку. По данным Всемирной организации здравоохранения, количество самоубийств в мире — около 1 млн в год, и развитие этой тенденции так велико, что может вырасти к 2020 году в полтора раза, и молодежь в этой статистике составляет важнейшую группу риска. При этом около 80 % самоубиц дают предварительно знать окружающим о своих намерениях. Необходимо не только создать специализированные службы и работать в контакте со школьными, вузовскими и участковыми врачами, но и быть внимательным к окружающим (особенно подросткам и молодым людям) и — что не менее важно — создать моду в их среде на решение своих психологических проблем с помощью специалистов.

— Мы можем дать им разный опыт, но не можем сделать за них выбор, что они практически возьмут, а что оставят “в музее культуры и цивилизации”. Мы можем научить их разным аналитическим, проектным, коммуникативным методам, но не определяем направление, в котором они пойдут, пользуясь всем этим багажом. И уж точно, наше поколение не умеет в XXI веке управлять временем, мы тащим этот опыт из нашего прошлого, а он категорически не работает. Осваивать время в инновационном режиме жизни и новых условиях хозяйствования на планете новому поколению предстоит целиком и полностью самому.