Минусинская горгона: как древние сибиряки относились к змеям

По китайскому гороскопу 2025 год считается годом Змеи — пожалуй, самого противоречивого символа в мировой культуре. У одних народов это пресмыкающееся олицетворяет удачу и мудрость, у других — коварство и зло. «Городские новости» решили узнать, как сибирские народы относились к змеям и использовался ли образ рептилии в древнем искусстве. Разобраться в этом вопросе нам помог историк, руководитель АНО «Археологическое исследование Сибири» Тимофей Ключников.

Линии и спирали

40 грехов можно списать за убийство одной змеи. Но это только в европейской христианской традиции, где гады в сознании верующего ассоциировались с врагом человеческим — сатаной. В восточной культуре отношение к рептилиям иное — их боялись, но уважали и давали им угощения, чтобы задобрить. А у некоторых племён это животное даже становилось тотемным — защищало людей от злых духов.По словам Тимофея Ключникова, в Сибири образы змей в искусстве появляются ещё в эпоху неолита — каменного века. Самые древние были обнаружены в виде петроглифов — наскальных рисунков — в Иркутской области и Монголии. Скорее всего, на многочисленных скалах Енисейской Сибири тоже есть змеи, однако идентифицировать их не так-то просто.

— Найти рисунки змей на скалах сложно, у них нет ярких черт, — отмечает Тимофей Александрович. — Встречается много изображений в виде волнистых линий, спиралей, но при этом достоверно определить, что это змея, мы можем не всегда.

Зато на изваяниях и предметах мелкой пластики — маленьких скульптурах из кости, камня или металла — змеи встречаются часто и специалистами идентифицируются достаточно легко. Например, в искусстве раннего бронзового века, которое в Сибири связано с окуневской археологической культурой, которая начала формироваться на юге нашего края чуть более четырёх тысяч лет назад, изображение рептилий — один из главных сюжетных элементов.

— На стелах того периода мы достаточно чётко видим фантастические личины, декорированные змеями, — объясняет историк. — В коллекции Минусинского краеведческого музея есть так называемая Тазминская стела, которая полностью по верхней части украшена изображениями рептилий. Создаётся впечатление, что это некий человек с волосами в виде змей. Этакая минусинская горгона.

Из верхнего мира

Вообще, образы духов, в которых верило древнее население Сибири, — это компиляция характерных черт разных животных. Доисторический художник мог взять от человека глаза и нос, от коровы — уши и рога, а вместо волос нарисовать рептилий. Часто язык этих идолов был тоже змеиным — раздвоенным, обыватели ещё называют его жалом.

— В окуневской культуре рубежа третьего–второго тысячелетия до нашей эры есть много изображений, собранных из частей разных хищников — медведя, кого-то из кошачьих, а также рептилии, — говорит Тимофей Ключников. — Чтобы подчеркнуть, насколько это опасное существо, художник или скульптор добавлял ему змеиный язык. У особенно ужасных фантастических животных такие языки были по всему телу.

Древние жители Сибири не оставили письменных источников, из которых можно было бы узнать, что хотел сказать художник. Но искусство тоже отражает мировоззрение народа. Судя по дошедшим до нас произведениям, для окуневцев змея имела очень важное значение. Но что это могло обозначать, вопрос ещё более сложный, чем выделить змей на скалах. Мы можем только предполагать. Вероятно, изображение змеи в сочетании с хищником усиливало разрушительную силу существа: к когтям и клыкам добавлялась ядовитость.

Однако есть и другая трактовка. В древних сюжетах мир делился на три части: верхний, средний и нижний. И в них змея соединяла средний — человеческий — уровень вовсе не с подземным, что с нашей точки зрения было бы объяснимо, а с небесным. Получается, что рептилия не враждебна человеку, а представляется скорее защитником нашего мира. Народы-первопроходцы Сибири видели сходство между змеёй, молнией и копьём — как внешне, так и с точки зрения опасности. Ведь все они могут нести смерть. Эти три символа иногда соединяются, например, в изваяниях божеств.

— В коллекции Государственного Эрмитажа есть изваяние подобного рода, — отмечает Тимофей Александрович. — Это знаменитая окуневская плита, на которой выгравирована богиня с копьями, похожими на змей и молнии. Возможно, так изобразили бога грома со смертоносным оружием.

Из коллекции Петра I

Учёные считают, что истоки китайской традиции и той, что существовала у в раннем бронзовом веке у окуневцев, могут быть близки. Только китайская дошла до наших времён, у них появилась цивилизация, а окуневцам не повезло, эта культура угасла.

Популярность змеиного образа не была постоянной, на какой-то период — в эпоху позднего бронзового века — она уходит на второй план. Но на рубеже второго века до нашей эры и первого века нашей этот символ возвращается в искусство. На этот раз вместе с тесинской, а затем и хунно-сарматской культурой, которая относится ко времени великого переселения народов. Одно из самых известных изображений рептилии этого периода — золотая бляха из коллекции Петра I. Она была найдена в XVIII столетии и, вероятно, происходит из какого-то разграбленного кургана. На бляхе показана интересная сцена: волк вонзает зубы в змею, а та обвивает хищника кольцами.

Такие изображения в искусстве раннего бронзового века встречаются на бронзовых предметах. Однако по количеству они всё же уступают другим животным — кабанам, оленям, верблюдам, кошачьим хищникам, которые в жизни человека той поры имели более важное значение. И, судя по контексту, в котором изображали рептилий, в скифскую эпоху змея уже символизировала нижний, хтонический, враждебный человеку мир.

— Люди — существа прагматичные, — говорит Тимофей Ключников. — Они знали, что змеи тоже наверняка боятся человека. Но, с другой стороны, все также знали, что это смертельно опасное животное. Поэтому позиция была, скорее всего, такая: лучше змею я трогать не буду, стороной обойду.