Как вы лодку назовёте…

Почему диспетчеры увидели разные теплоходы?

Существует на флоте пословица — с берега виднее. Её применяют флотские люди чаще с иронией, нежели в поддержку рассказчика. Однако бывали ситуации, когда эта пословица попадала в точку. О таком случае я и хочу рассказать.

Дежурные диспетчеры из Красноярского речного порта и управления Енисейского пароходства одновременно ведут наблюдения за выходящим из затона судном и записывают данные каждый в свой журнал. И вот в один и тот же день, в одно и то же время появляются такие записи — в порту: “Время 18.00, из затона вышел после ремонта на погрузку гравия теплоход “Дивногорск”; в пароходстве: “Время 18.00, из затона вышел теплоход “40 лет Октября”. Всё бы ничего, да после анализа суточного баланса флота в эксплуатации оказалось на одно судно больше. Ситуация прояснилась после изучения истории этих судов.

Итак, теплоход “40 лет Октября” построен на Красноярском судостроительном заводе в 1958 году. При его спуске на воду была допущена ошибка. Корпус судна получил перекос на склизах и остановился. При большом скоплении народа — рабочих завода и гостей — решили процесс спуска теплохода не затягивать и с помощью мощного буксировщика сдёрнуть его на воду. Поскольку буксировщик был рядом в ожидании спускаемого судна, то заводка буксирного троса и стягивание с наклонной части склизов не заняли много времени. Под аплодисменты присутствующих и громкие звуки духового оркестра теплоход “40лет Октября” закачался на волне. Водолазы осмотрели подводную часть корпуса и особых повреждений днища не обнаружили. Судно приняли в эксплуатацию без замечаний. Капитаном был назначен Иннокентий Шангин.

Теплоход “40 лет Октября” стал на грузовую линию Берёзовка — Дивногорск для перевозки песчано-гравийной смеси. Суда на этой линии работали напряжённо: быстрое течение, извилистый судовой ход с односторонним движением, частые туманы, наличие большого количества судов, короткое время простоя судов под грузовыми операциями выматывали экипаж и особенно капитана. Резервного времени для перевыполнения плана не оставалось, и капитаны при наличии глубин шли на риск, перегружая судно на триста, а порой и на четыреста тонн. Помня о том, что его судно имеет дефект корпуса, который получен при спуске на воду, Иннокентий Иванович не рисковал. Запрещал это делать и своим помощникам. Жизнь его уже кое-чему научила. Будучи раньше капитаном парохода “Победа”, он недоглядел: механики не герметично закрыли кингстон после ремонта, и пароход утонул в затоне Подтёсово. Капитана судили и дали срок. После освобождения он принял теплоход “40 лет Октября”, но, включившись в такой напряжённый ритм, не выдержал, заболел.

Исполняющим обязанности капитана назначили механика-первого штурмана. Передавая судно новому капитану, Иннокентий Иванович рассказал ему об имеющемся дефекте, однако никаких подтверждающих документов на судне не было. Поэтому новый капитан работал, не учитывая особенности теплохода. И зря. Вспоминает А. В. Бородич — второй штурман — второй помощник механика этого теплохода: “Погрузка в тот злополучный день велась ленточным транспортёром, который самостоятельно вдоль причала передвигаться не мог. Его перетаскивали трактором, поэтому равномерной загрузки по всему трюму не получилось. Однако капитан подписал погрузочные акты и дал команду второму штурману отходить в рейс. В районе грузового района Песчанка я услышал довольно сильный щелчок. Чувствуя непонятную тревогу, оставил руль и выглянул на мостик. Ничего опасного не обнаружив, снова стал к рулю. Не прошло и двух минут, как на моих глазах корпус судна начал проседать, а ещё через минуту вода уже заливала открытый трюм. Судно село на грунт. Переборка между трюмом и машинным отделением была водонепроницаемой, и оно оказалось не затопленным”. Спасательную операцию проводил капитан-наставник Н. Г. Копцев. С помощью мощных лебёдок и полиспастов затопленный теплоход тракторами подтащили к берегу и поставили на ровный киль. В местах перелома металлическими полосами укрепили корпус и отвели теплоход в затон судоремонтного завода. Корму теплохода вместе с настройкой и машинным отделением отрезали по водонепроницаемую переборку.

Прокуратура возбудила уголовное дело по факту причинения материального ущерба государству и предъявила обвинение капитану и второму штурману. Следствие велось ровно полтора года и было прекращено после получения от Ленинградского проектного института заключения, что эти суда предназначены для перевозок тарно-штучных грузов. Перевозка же сыпучих и навалочных грузов была запрещена.

Теперь об истории теплохода “Дивногорск”. Он был построен на судостроительном заводе имени Побежимова в 1963 году и приписан к Подтёсовскому судоремонтному заводу. Капитаном судна был назначен В. А. Хальзов, механиком Ю. В. Бабешко. Однажды во время рейса Дудинка — Красноярск на судне случился пожар. Не сработала автоматика, переполнился расходный бак главных двигателей, топливо попало на выхлопной коллектор и воспламенилось. Своими силами экипаж потушить пожар не смог и по распоряжению капитана оставил судно. Выгорела вся надстройка теплохода, и по заключению комиссии он восстановлению не подлежал. Но трюм и носовая часть судна от пожара не пострадали.

Получалось, что есть уцелевшие части двух судов, которые можно соединить и из двух теплоходов создать один. Эту идею реализовали на Красноярском судоремонтном заводе. Проект соединения был разработан конструкторами завода под руководством кандидата технических наук главного инженера В. Д. Зыкова. На завершающей стадии строительства надо было на обоих бортах написать название судна. После недолгой дискуссии решили оставить название одного из прежних судов — “Дивногорск”.

На судоремонтном заводе в молярном цехе трудился высококлассный специалист Минченко, который умел без лишней городьбы и приспособлений качественно выполнить эту работу. Но как на грех, Минченко был в деревне, в отпуске. Отправили за ним посыльного, но мастер был неумолим: вернуться он не мог, поскольку у него была срочная работа, для завершения которой требовалось два-три дня. Тогда за работу взялся первый штурман этого теплохода. На третий день он любовался своей работой: “Дивногорск” — было выведено крупными буквами на правом борту. К этому времени как раз вернулся из деревни художник цеха Минченко. Он согласился написать название теплохода на левом борту. Поскольку после покраски надстройки на борту чётко просматривалась надпись: “40 лет Октября”, он просто освежил эти буквы. Получив благодарность и обещание премировать его за быструю и качественно выполненную работу, Минченко с чувством выполненного долга уехал в деревню, а теплоход вышел в рейс. Таким — с двумя названиями — его и зафиксировали в журнале диспетчеры, наблюдавшие за судном с разных сторон.