Развод - каждый день

Будни начальника исправительной колонии

Ранее утро, рассвести ещё не успело, а мы уже подъезжаем к женской исправительной колонии № 22. Немного ворчим, что пришлось вставать ни свет ни заря. Но это, так сказать, из оперы «чуть-чуть вредности спросонья». Ведь места лишения свободы - обособленная территория, куда посторонним доступа нет. «Городским новостям» возможность побывать за колючей проволокой представилась, да ещё в День работника уголовно-исполнительной системы.

• В 7.30 приедет начальник колонии, и можете приступать к работе, а пока пойдёмте я вам покажу наш актовый зал, где сегодня будет праздник, - приглашает нас Татьяна Чудинова, заместитель начальника колонии, курирующий направление кадров и воспитательной работы с осуждёнными. - Мы стенгазеты к торжеству оформили. Сегодня к нам в гости придут наши ветераны, дети сотрудников, представители районной администрации. Посмотрят, познакомятся с историей колонии.

Стрелки часов приближаются к назначенному времени. И мы выходим навстречу начальнику исправительного учреждения Владимиру Лученку. Обмениваемся приветствиями, знакомимся и, едва поспевая за размашистой походкой полковника, приступаем к обходу важных объектов.

• Сегодня в 6.05 вышла из строя одна из видеокамер. Принято решение на период устранения неполадки установить резервное техническое средство, - докладывает Владимиру Семёновичу оперативный дежурный.

• У каждой службы есть свои стандарты, - буквально на ходу поясняет нам Владимир Лученок. - Я, прибыв в караульное помещение, должен проверить, всё ли в порядке: наличие оружия, работоспособность всех видео-, радиосредств, готовность личного состава и так далее. Вот, пожалуйста, видеокамера вышла из строя, меры приняты, я их одобрил, решение правильное.

Идём дальше, от подчинённых начальника то и дело звучит: «Здравия желаю, товарищ полковник».

• Приезжие сегодня есть? - спрашивает Владимир Семёнович, заглядывая в блок для свиданий с родственниками. - Здесь родные, которые приезжают навестить заключённых, живут до трёх суток. Едут они со всей Сибири и Забайкалья. У нас отбывают наказание неоднократно осуждённые из Новосибирской области, Кемерова, Читы, Иркутска, Бурятии, Якутии. Так что этот блок, можно сказать, визитная карточка колонии. Для гостей оборудованы комнаты отдыха и свиданий, игровая для детей.

Выходим из помещения на улицу. Начальник колонии, указывая на новенький высокий забор, хвастается. Перенимают германский опыт. Установили в прошлом году. «Тридцать процентов своего времени проводил здесь, пока шли строительные работы», - отмечает Владимир Семёнович.

- В 8.00 развод, собирайте личный состав, - распоряжается полковник и разъясняет. - Это ежедневная и обязательная процедура, которую провожу либо я, либо мой заместитель. Дежурный наряд на смену не заступает, пока не пройдёт развод.

В тюремном дворе сотрудники уже выстроились в две шеренги. «Равняйсь, смирно!». Начальнику колонии рапортуют о готовности личного состава. Звучат задания, проверяется знание гуфсиновцами должностных обязанностей. После развода мы продолжаем обход.

• Это ШИЗО и ПКТ (штрафной изолятор и помещения камерного типа), тюрьма в тюрьме, - рассказывает Владимир Семёнович. - Здесь находятся те, кто нарушает режим учреждения: дерутся, оказывают неповиновения сотрудникам. Таких осуждённых я посещаю ежедневно.

В небольшое помещение из камеры приводят одну из осуждённых. По стойке смирно женщина называет фамилию, имя, отчество, статью, за которую получила срок наказания.

• Ну что, Мария Александровна, возвращаемся к нашей теме, - начинает беседу начальник колонии. - Пятого марта вы поссорились с одной из осуждённых. В своих показаниях не отрицаете, что были грубы и выражались нецензурной бранью.

• Не обзывала я её, Владимир Семёнович, никак и ни по какому. Нецензурной бранью выражалась, не отрицаю, - произносит виновная.

• А я вот сейчас разговаривал с Анной, она же с вашей камеры?

Женщина утвердительно кивает головой.

• Почему она просит, чтобы её вещи перенесли в «каптёрку»? Она говорит, что у вас есть непорядочные люди.

- Знаете, - с нотками какой-то надменности говорит осуждённая. - Раньше сидели, и всех всё устраивало…

Начальник колонии, представители воспитательной службы принимают решение - за нарушение поместить женщину в штрафной изолятор. Вторая участница конфликта хоть и просилась в ПКТ в качестве наказания, но её тоже отправляют в ШИЗО.

В одной из камер Владимир Лученок продолжает выяснять, почему же осуждённая Анна так боится за сохранность своих вещей, но соседки-сокамерницы упорно стоят на своём: «У нас всё хорошо, вон её вещи в тумбочке лежат, никто к ним даже не прикасался. У нас вот другая проблема - сегодня телевизор без звука»… И разговор перетекает в другое русло. Начальник даёт распоряжение - устранить неполадку, проверяет наличие телевизионных программ. В тюрьме смотреть всё, что ты пожелаешь, нельзя. Руководство само определяет каналы ТВ. В основном это программы религиозного и культурного содержания.

В следующей камере тоже небольшая плазма на стене вещает что-то без звука.

• Катерина, ты так и будешь отпираться? Почему Валя была вынуждена умышленно пойти на нарушение, чтобы попасть в ШИЗО, лишь бы только с вами в одной камере не находиться?

• Никто, Владимир Семёнович, её тут не обижал, оговаривает, - произносит симпатичная блондинка, аккуратно заправляя в белоснежную косынку вывалившуюся прядь белокурых волос.

• Проверка идёт, разберёмся.

Тяжёлая дверь камеры закрывается…

• У нас три дня назад здесь случился конфликт, - делится начальник колонии. - Мы предполагаем, что одной из девушек начали угрожать физической расправой, если она не перейдёт в другую камеру. И Валя умышленно совершила правонарушение, чтобы покинуть сокамерниц. Сейчас, пока выясняются все детали, я пытаюсь убедить осуждённую, которую мы подозреваем зачинщицей скандала, саму во всём сознаться, но она отпирается. То есть у нас идёт своеобразное противоборство. Только я ведь всё равно докопаюсь до истины, чтобы не было повадно другим. А то что это такое? Вроде бы с кем хотим, с тем и сделаем всё возможное, чтобы в одной камере сидеть. Такого не будет. И нечего пытаться нами манипулировать. Кто и в какой камере должен сидеть, решает администрация колонии, исходя из безопасности, воспитательных целей и прочих нюансов.

В этой женской колонии Владимир Лученок работает уже 18 лет. Многолетний опыт заставляет учитывать много различных тонкостей: слабая половина человечества на то и слабая, чтобы все свои проблемы перегрузить на мужские плечи. И если даже у кого-то из заключённых зачесалась пятка, то, как уверяет нас полковник, надо обязательно об этом поставить в известность начальника и найти виноватого. Отличаются женщины и своей склочностью и мелочностью.

• По хозяйственной части забот хватает, - сетует Владимир Семёнович. - У нас на всю колонию один слесарь и сварщик, попробуй-ка всё успей. В плане наведения порядка тоже не всё гладко. Оказывается, есть женщины, которые без строгого мужского пригляда такие грязнули. Меня все эти 18 лет удивляет и возмущает, почему я в свои 58 лет, полковник, должен указывать и учить, как надо до чистоты натирать полы.

Специфика ещё и в том, что мало кого из женщин ждут на свободе. На свидания приезжают в основном матери, сёстры, реже братья и совсем единичные случаи визита мужей. Это тоже накладывает свой отпечаток на женскую психологию. Привозят к мамам-преступницам и ребятишек, но поскольку каждая из них отбывает наказание уже не в первый раз, то, по наблюдениям сотрудников колонии, особых материнских чувств женщины к своим чадам не питают. Кто-то сидит в третий, кто-то в пятый раз. Есть и такие, у кого это 12-я судимость. За долгие годы тюрьмы, когда из хозяйства только кровать, полтумбочки и небольшая сумка с вещами в «каптёрке», матери отвыкают от родительских забот.

К слову, на территории колонии находится единственный в крае Дом ребёнка, где до трёхлетнего возраста воспитываются малыши, рождённые осуждёнными во время отбывания ими наказания.

• Вот это всё мы создали два года назад, - окидывая взором детский городок, Владимир Семёнович направляется в пищеблок детского учреждения с проверкой. - Чем кормите грудничков?

• Смесью «НАН», - отвечает на вопрос Лариса Елизарова, начальник Дома ребёнка. - Она гипоаллергенная, лучше переносится детьми, нет повышенного газообразования.

• А моя жена почему-то «Нутрилоном» кормит, - произносит начальник колонии. У Владимира Семёновича дочери 11 месяцев. - У вас сончас, все спят?

• Не все, Тёмка подглядывает, Настя тоже, - произносит одна из сотрудниц, следящая за малышами.

• Ага, карапуз, мужичок, - улюлюкает, склонившись над кроваткой с не спящим дитём Владимир Лученок. - Тут у тебя кругом бабский батальон - мамки да няньки, а мужиков-то поди и не слышал ни разу. Да и папки наверняка нет…

После Дома ребёнка мы заглянули ещё в прачечную и профилакторий, где осуждённые проводят свой отпуск после года работы. (До 80 процентов женщин колонии трудится на швейной фабрике. Не работаю только пенсионерки и инвалиды 1-й и 2-й группы.)

Отдыхающие условиями довольны: уютная обстановка, мягкие диваны, большая плазма, тренажёрный зал. Единственная проблема - вес лишний набрали за время отпуска, вот теперь и скидывают его усиленно, качая пресс и прыгая на скакалках.

• Ох уж эти женщины! Даже здесь, в колонии, их волнуют лишние килограммы, - смеётся полковник.

Ежедневно на обходы у начальника колонии уходит часа по три, а то все четыре. В первую очередь проверяются важные объекты, если случится на них какое ЧП, то это может сразу же отразиться в целом на всём учреждении. Остальное время уходит на совещания, заседания, работу с документами, деловые выезды и приёмы по личным вопросам.

• По стандарту рабочий день у меня до пяти часов вечера, - рассказывает Владимир Лученок. - Но самое ранее, когда удаётся выбраться домой, - 19.00. Чаще всё же приходиться задерживаться до 8-9 вечера. Четыре раза в месяц я должен проверять колонию в ночное время. Стандарт такой.

Стандарт в системе ГУФСИН всё равно что карма. Каждый шаг регламентирован и расписан строго по режиму, ни минутой позже, ни минутой меньше. Стандартом прописана и форма одежда на праздник.

• Парадная, - делает акцент Владимир Семёнович на планёрке. - Так что на праздничное мероприятие, как и положено, все в белых рубашках. Заранее никого не поздравляю, глупо повторять несколько раз одно и то же. Теряется прелесть момента. Всему своё время…