«Оранжисты» 1917 года

К 95-летию «Апрельских тезисов» Ленина

95 лет назад из последней эмиграции в Россию возвратился Ленин. На границе с Финляндией Крупская купила ему знаменитую кепку, «в каких сейчас ходят рабочие». В этой кепке, абсолютно неуместной в сочетании с классическим костюмом-тройкой, он выглядел нелепо, нервничал - всё-таки добирался до столицы через территорию воюющей с Россией Германии, и это создавало дискомфорт. Крупская вспоминала, что он был не уверен в приёме новых властей, опасался провокаций и беспокоился, смогут ли они «сейчас в Петрограде найти извозчика», - вез большой архив, бумаги, книги.

Однако встреча на вокзале оказалась абсолютно неожиданной. Несмотря на повальное пьянство по случаю Пасхи, вождя большевиков встречали тысячи людей с цветами и оркестром. Приехали руководители Петроградского Совета - меньшевики и эсеры, представители Временного правительства; моряки Балтийского флота выстроились в почётный караул. С башни британского бронемобиля «Остин» Ильич сказал короткую, но пламенную речь о скорой победе «всемирной социалистической революции», которая произвела на присутствующих функционеров, как большевиков, так и представителей других партий, удручающее впечатление. А рабочие и матросы, скорее всего, и не поняли тогда, что он имел в виду.

Через несколько часов ночью на собрании большевиков во дворце Кшесинской Ленин повторил эту речь, а утром выступил с докладом в Таврическом дворце перед большевиками - участниками Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов. Оба этих его выступления были встречены протестами, серьёзные люди того времени говорили, что Ленин сошёл с ума, ему в лицо кричали: «Бред, сумасшествие», в Таврическом дворце он даже вынужден был покинуть зал. Тезисы своего доклада он передал в газету «Правда», однако редакция, сплошь состоявшая из его выдвиженцев, отказалась их печатать. И только через два дня, когда Ленин выдвинул редакции ультиматум, тезисы напечатали с примечанием редактора, одного из главных ленинских учеников Льва Каменева: «Это личное мнение Ленина, которое партия большевиков не разделяет, схема товарища Ленина для нас неприемлема».

Ленин оставил довольно большое эпистолярное наследие - 55 томов так называемого «полного» собрания сочинений и ещё около четырёх тысяч документов, которые при Советской власти не публиковались. Это были и серьёзные научные работы (написанную в Енисейской губернии монографию «Развитие капитализма в России» Русское статистическое общество вне зависимости от идейного содержания книги признало образцом экономико-статистического анализа), и журналистика на злобу дня, и программные статьи, и просто письма. Однако самыми цитируемыми, самыми известными и издаваемыми в мире стали две странички ленинского текста, опубликованные в апреле 1917 года в «Правде» и сразу же перепечатанные в десятках газет (в том числе в «Красноярском рабочем») под названием «О задачах пролетариата в данной революции» - знаменитые «Апрельские тезисы».

И это не случайно. «Тезисы» по большому счёту были рождением ленинизма. Они стали и программой большевиков, а затем в течение нескольких десятилетий идеологическим обоснованием Октября, диктатуры пролетариата и рождения самого коммунистического строя. Любопытно, что среди партийных задач Ленин в «Тезисах» предложил сменить название партии на «коммунистическую». Соратники вождя не поддержали (партия была переименована только через год в марте 1918 года), тем не менее коммунизм, как политическая практика, существует именно с «Апрельских тезисов».

Там Ленин говорил о переходе к социалистической революции в России, что противоречило всем традициям социалистической теории и партийной программе (один из тезисов Ленина определялся как «исправление отсталой программы-минимум»). Все теоретики аутентичного марксизма, начиная с самого Маркса, все Марксовы ученики считали, что для социализма нужны определённые предпосылки, должен быть высокий уровень развития производительных сил, развитая социальная структура общества и т. п. Крестьянская Россия 1917 года никак не соответствовала этим требованиям. Маркс и Энгельс, правда, сами писали о перманентной революции, но понимали под непрерывностью очень длительный революционный процесс - через определённые демократические этапы к социалистическому.

В начале ХХ века был только один видный социал-демократ, предлагавший волюнтаристскую идею установления диктатуры пролетариата в ходе буржуазно-демократической революции. Это был Лев Троцкий. В 1905 году он выдвинул лозунг «Без царя, а правительство рабочее». Ленин тогда критиковал Троцкого с позиций Маркса, писал, что нельзя «перепрыгивать» через демократический этап. На этой книге Ленина - «Две тактики социал-демократии в демократической революции» - воспитывались большевистские вожди. Все крупные большевики были учениками Ленина, младше его лет на 10-15, относились к нему с большим пиететом. И когда гуру выступил со своими тезисами, это их обескуражило.

Разногласия среди большевистских вождей возникали, конечно, и раньше, однако такого единодушного неприятия никогда не было. Как, кстати, раньше, не было и такого непочтения - слова «бред, галиматья» произносились на собраниях видными большевиками и публиковались в партийной печати. ЦК РСДРП(б) вынес по «Тезисам» отрицательную резолюцию, формально руководившие партией Русское бюро ЦК и редакция «Правды» выступили против. Все старые большевики и руководители Советов - Дзержинский, Калинин, Фрунзе, Рыков, Ногин, Шляпников - обвиняли Ленина в безответственности и авантюризме. Против «Тезисов» был и Сталин, и даже самый близкий в то время к Ленину партийный функционер Григорий Зиновьев, приехавший вместе с вождём в «пломбированном» вагоне из Швейцарии. На заседании Петроградского комитета партии Ленина поддержала только одна Александра Коллонтай.

Из будущих вождей Октября только два человека сразу и безоговорочно встали на сторону Ленина. Это находившийся в Екатеринбурге Яков Свердлов, который тогда ещё не был в руководстве партии, и сидевший в концлагере в Канаде Лев Троцкий. Троцкий тогда ещё не был большевиком, в партию он войдёт с группой своих сторонников только летом 1917 года, но с апреля он стал самым близким для Ленина по духу революционером. Потом Троцкий писал, что Ленин воспринял его идею перманентной революции. Это было не совсем так - в 1905 году Троцкий выступал против союза с крестьянством, и в то время не могло быть революционных потрясений в Европе, тогда как после 1917 года они стали реальностью (Ленин считал, что революционный пролетариат развитых стран обязательно поддержит социалистическую революцию в России). Тем не менее, действительно, более последовательного сторонника, чем Троцкий, после «Апрельских тезисов» у Ленина не было.

Ленин, естественно, не нашёл поддержки и среди других социалистических партий, кроме, может быть, революционных анархистов. Патриарх российского марксизма Георгий Плеханов тоже назвал «Тезисы» Ленина «бредом», встречавшие его на Финляндском вокзале руководители партии меньшевиков и Петросовета Чхеидзе и Церетели писали, что «Ленин кончился», остался один и его политическая биография завершена. Петросовет по инициативе эсера Гоца принял специальную резолюцию, объявившую позицию Ленина «не менее вредной, чем всякая контрреволюционная пропаганда справа».

А Временное правительство с большим воодушевлением восприняло «Тезисы». Не идейно, конечно (всё-таки Ленин предлагал «распустить» это правительство), но министрам нравилась всеобщая реакция на «ленинский бред». Проницательный и дальновидный французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своём дневнике 18 апреля записал: «Милюков говорит мне сегодня утром с сияющим видом: «Ленин вчера совершенно провалился в Совете. Он защищает тезисы с такой резкостью, с такой бесцеремонностью, с такой бестактностью, что вынужден был замолчать и уйти освистанный… Уже он теперь не оправится. Я ему отвечаю на русский манер: «Дай бог. Но я боюсь, что Милюков лишний раз окажется жертвой своего оптимизма. В самом деле, приезд Ленина представляется мне самым опасным испытанием, какому может подвергнуться русская Революция».

И Палеолог оказался прав. Ленину потребовалось всего три недели, чтобы радикально изменить ситуацию в партии, а в конечном итоге и на всём левом фланге революционно-социалистических сил. Одной его «бешенной энергии» (как писал Троцкий), конечно, было недостаточно для этого. Какое-то невероятное чутье подсказывало ему, что процесс радикализации революционных масс не остановить. Уже в середине апреля «Тезисы» Ленина стали поддерживать на собраниях большевиков в районах Петрограда, потом их одобрила общегородская конференция. А в конце апреля состоялась VII Всероссийская конференция РСДРП(б) на правах съезда (в партии уже насчитывалось свыше 100 тысяч человек) приняла эти тезисы в качестве программного документа. Вожди большевиков признали правоту Ленина и забыли про аутентичный марксизм.

К октябрю в партии уже было свыше 350 тысяч человек, она имела свои вооруженные силы - 200 тысяч человек в Красной Гвардии, 150 тысяч солдат Петроградского гарнизона, 80 тысяч матросов Балтфлота и сотни боевых кораблей. Большевики завоевали большинство в Советах, получили 25 процентов голосов на выборах в Учредительное Собрание (ещё больше получили другие леворадикальные силы - народные социалисты, левые эсеры, анархо-коммунисты и другие партии, выступавшие также за социалистическую революцию). Тем не менее это была «оранжевая революция», революция меньшинства, но история не знает других революций.

А ведь в апреле действительно многие считали Ленина сумасшедшим. Некоторые историки полагают, что если бы каким-то образом Ленин задержался в Швейцарии, то такой радикализации России не произошло бы. Большевистское руководство, не говоря уже о других партиях, поддерживало (хотя и «критически») Временное правительство. Безусловно, роль такой личности в истории, как Ленин, огромна. Но революции всё-таки не делаются, они свершаются. И вовсе не по воле одного человека. Или какой-то радикальной группы. Сейчас эту доказанную историей истину почему-то забывают.