Отстирать запятнанную мантию

Почему общество не доверяет судам

Судебная ошибка в юридической практике была во все времена, и свести её к нулю ещё не удавалось ни разу. Ежегодно в нашей стране в кассационной инстанции отменяется или изменяется около 2 процентов вынесенных решений, в надзорном порядке эта цифра достигает примерно 3 процентов. Казалось бы, 5-6 процентов неверных решений - это не так уж много, но если задуматься, то за столь низким процентом кроются даже не тысячи, а десятки тысяч неверно разрешённых дел.

И если для стороннего наблюдателя статистика - просто сухие цифры, то для тех, кто незаконно лишился свободы или здоровья, - трагедия. Порой ценой судебной ошибки становится даже жизнь человека.

Дикий случай произошёл в апреле прошлого года в Новосибирске. 32-летний отец-наркоман кормил свою двухлетнюю дочь. Малышка капризничала - не хотела есть кашу, за что мужчина сильно ударил её. От полученных травм девочка умерла. Следствие выяснило, что в 2009 году этот мужчина лишался родительских прав, и девочку, у которой умерла мать, отправили в дом ребёнка. Но в марте 2011 года судья Кировского суда Новосибирска Ирина Глебова удовлетворила иск мужчины о восстановлении его в родительских правах и вернула ему девочку. Последствия судебного решения оказались трагичными. Недавно отца-убийцу приговорили к 19 годам колонии строгого режима, но малышку-то уже не вернёшь.

На прошлой неделе председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин возбудил уголовное дело против Ирины Глебовой. Это редкий случай, когда лично руководитель СКР принимает подобное решение. Дело возбуждено по статье 305 - вынесение заведомо неправосудного решения, повлекшего иные тяжкие последствия.

По версии следствия, судья Глебова не выяснила основные обстоятельства дела, без оценки которых отдать ребёнка было недопустимо. Она не приняла во внимание характеристики отца - он был наркоман и судимый. В отсутствие представителей государства, участие которых при рассмотрении таких дел обязательно, без заключения органа опеки судья приняла решение о восстановлении мужчины в родительских правах, что впоследствии привело к смерти ребёнка.

Александр Бастрыкин направил в квалификационную коллегию Новосибирского областного суда представление о даче согласия на возбуждение против судьи уголовного дела. Представление было удовлетворено. А Верховный суд признал такое решение законным. Наказание, которое грозит обвиняемой, - до десяти лет лишения свободы.

Уголовные дела в отношении служителей Фемиды то и дело возбуждаются, но довести их до суда удаётся далеко не всегда. Да и чтобы завести дело против судьи, надо обить не один порог.

- В моей практике был один такой случай, - вспоминает Александр Глисков, адвокат, депутат Красноярского городского Совета. - Судья совершил ДТП, в котором погибла его супруга. Родственники жены пять лет добивались возбуждения уголовного дела.

В конце концов, его завели и закрыли за давностью привлечения к уголовной ответственности. Вообще в нашей стране такие вопросы решаются крайне сложно. И чтобы можно было посадить людей в мантиях на скамью подсудимых, надо доказать, что судья заведомо принял неправомерное решение.

Убедить же в этом квалификационную коллегию судей непросто. Обычно служители Фемиды объясняют судебные ошибки тем, что не так трактовали закон, неверно квалифицировали нарушение, где-то по причине большой нагрузки невнимательно изучили материалы дела, и таким образом оправдываются. И далеко не все ошибки замечаются и исправляются, поскольку не каждый человек решается оспорить решение суда, так как заранее уверен, что потерпит фиаско. Такие сомнения небеспочвенны.

- Не секрет, что в нашей системе правосудия обвинительный уклон преобладает, - констатирует Александр Глисков. - В сравнении с США, где ежегодно встречается до 40 процентов оправдательных приговоров, российские суды выносят лишь 1-2 процента таковых. Значительно больше шансов оправдаться в процессе следствия, чем в зале суда. Вообще надо признать, что вся эта система работает сама на себя: на какие-то статистические показатели, галочки и прочие факторы, но не на установление истины и справедливости, как пишут в учебниках. К примеру, одно из моих первых дел, которое я вёл в суде присяжных. Мой подзащитный не поделил со своими компаньонами недвижимость. Те взяли биты и стали его избивать. Мужчине с трудом удалось вырваться, добежать до своей машины, где в багажнике лежало охотничье ружьё. Так вот преследуемый своими обидчиками он был вынужден схватить сайгу и начать отстреливаться. Без жертв, естественно, не обошлось, но у подзащитного в ситуации самообороны не было другого выхода. Два раза суд присяжных это признавал и выносил оправдательный приговор. А Верховный суд дважды отменял это решение. В итоге в третий раз суд присяжных вновь оправдал мужчину. Но при этом мой подзащитный порядка двух лет провёл под стражей.

По словам Александра Глискова, в своей практике он столкнулся с довольно нелицеприятным феноменом, когда суд видит, что доказательств против обвиняемого нет, человек, по сути, невиновен, но длительное время отсидел под стражей, а значит, пусть и условное наказание, но дадут. Соответственно, люди перестают доверять судам. А в самом судейском сообществе признают, что назрела пора реформ. Среди проектов по усовершенствованию системы правосудия - законопроект о новых видах наказания для служителей Фемиды, чем-то запятнавших свою честь. Сегодня закон о статусе судей предусматривает две меры - либо предупреждение, либо досрочное прекращение полномочий. Многие эксперты считают, что этого слишком мало, и предлагают ввести выговор и понижение квалификационного класса. Высказывается идея и том, чтобы за судебные ошибки штрафовать людей в мантиях.

- Я не разделяю позиции многих служителей правосудия, политиков, которые говорят о том, что судебную систему надо реформировать путём введения дополнительных наказаний для судей, каких-то новых этических норм, изменений компетенции советов судей, квалификационной коллегии, председателей судов, - отмечает Александр Глисков. - По моему мнению, идти нужно здесь совершенно простым путём, который используется сейчас во многих странах - судей надо выбирать. Избранный на определённый срок служитель Фемиды будет прекрасно понимать, что любое его сомнительное решение может стать основанием для утраты статуса судьи.

А вообще в последнее время, надо отдать должное, суды делают достаточно много для того, чтобы сделать свою деятельность более открытой для народа. Практически все судебные заседания открытые, за исключением тех, где обсуждаются вопросы государственной тайны либо защищаются интересы несовершеннолетних. Любой желающий может прийти и послушать, как идёт разбирательство, и даже сделать аудиовидеозапись. Все судебные акты сегодня выкладываются на сайтах судов в электронном виде.

- К примеру, на сайте Высшего арбитражного суда можно ознакомиться с любым делом, которое вообще рассматривается в нашей стране в каждом регионе, - рассказывает Алексей Мирза, юрист. - Хочешь, смотри Краснодарский край, хочешь Иркутскую область и так далее. И это гарантия того, что в отношении, допустим, субъекта предпринимательской деятельности не будут приняты незаконные решения, поскольку все акты публичные, их можно изучить и обсудить.

По мнению адвоката Александра Глискова, сегодня люди должны активно включаться в этот процесс, приходить на какие-то резонансные слушания, смотреть, анализировать, а не увлекаться просмотром телепередач вроде «Часа суда» или «Суд идёт».

- Я считаю их вредительскими, поскольку они абсолютно не соответствуют тому, что происходит на реальном судебном заседании, - рассказывает Александр Глисков. - Начиная с регламента проведения процесса и заканчивая существом спора, характером нормативных актов. Всё это вводит людей в заблуждение. Помню случай, когда мужчина принял участие в съёмках одной из таких программ. Он обратился туда со своей проблемой, его рассудили, и потом он с записью этой передачи пришёл на настоящее судебное заседание, где вынесли совершенно противоположное решение тому акту, который сделали в телепрограмме.

Так что лучше один раз всё увидеть воочию, чем верить тому, что показывают с экранов телевизоров.