На расстоянии клика

Саммит АТЭС — будущее Красноярска

Мир меняется. Смещаются центры силы. Старая европейская цивилизация с тревогой поглядывает на восток, где новые экономические лидеры спешат занять достойное место под солнцем. Долгое время здесь был единственный серьёзный конкурент — Япония. Но Страна восходящего солнца не смогла стать интегратором в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Попытка была сделана, но негодными средствами, а именно военной агрессией в период Второй мировой войны. Тогда Японии удалось на короткий период объединить под знаменем восточной империи огромный регион, но экономический мотор оказался слишком слабым, чтобы запустить механизм интеграции.

Гордое одиночество островного экономического монстра закончилось с появлением “азиатских тигров” — стран с высокими темпами экономического роста, как-то: Южная Корея, Малайзия, Сингапур.

Но в то время, как страны Азиатско-Тихоокеанского региона двигались каждая своим путём, старая Европа шла по дороге объединения. Соперничество с ЕЭС для каждой в отдельности азиатской страны было делом бесперспективным. И тогда страны АТР попытались ответить своей интеграцией. Результатом стало создание АТЭС — организации, цели которой, как заявлено в Сеульской декларации 1991 года, направлены на поддержание экономического роста стран региона и ликвидацию ограничений передвижения товаров, услуг и капиталов.

Не стоит, впрочем, смешивать понятия, подразумевая под странами АТР государства Юго-Восточной Азии. В этом огромном регионе присутствуют и США, и Канада, и Австралия. Все эти страны входят в число основателей АТЭС, а первый саммит организации был проведён в Сиэттле по инициативе президента Билла Клинтона в 1993 году. Россия присоединилась к АТЭС лишь пять лет спустя. Кстати, и КНР (равно как и Тайвань) в состав стран-учредителей не входили. Отсюда очевидна разница в интересах членов организации. Если для США и других англосаксонских стран региона приоритетными являются процессы либерализации рынка, то для развивающихся стран ЮВА более актуально научно-техническое сотрудничество, позволяющее сократить отставание от развитых стран.

А вот России, несмотря на громадный интерес к региону, до сих пор особо предложить было нечего. Это объясняется просто — РФ для стран АТЭС гораздо менее значимый торгово-экономический партнёр, чем они для неё. В цифрах это выражается следующим образом: доля России во внешнеторговом обороте стран АТЭС составляет примерно один процент, а доля стран АТЭС во внешнеторговом обороте России в 15 раз больше. Суть в том, что РФ просто нечего предложить региону, кроме сырья, а в обмен она получает высокотехнологичную продукцию.

Поэтому российские инициативы в этой организации до сих пор были преимущественно политическими — в частности, касающиеся борьбы с международным терроризмом. Что же касается экономических инициатив, то они вряд ли могли быть конструктивными в отсутствие внятной стратегии развития колоссальных российских территорий, лежащих за Уральскими горами. Сегодня такая стратегия существует, и саммит 2012 года во Владивостоке — шанс, что многие проблемы Сибири и Дальнего Востока будут решены.

В процессе экономических реформ в Приморье, на Дальнем Востоке и в Сибири начала складываться сложная экономическая и демографическая ситуация. Отсутствие стратегического видения на уровне руководства страны и перспектив для жителей этих регионов при существенно более сложных условиях проживания вызвало мощный отток населения. Регионы, где плотность населения и при советской власти была очень низкой, всё больше отставали от стремительно развивающихся прилегающих районов Китая. Создалась крайне опасная ситуация демографического давления. При соотношении российского и китайского населения в приграничных районах как один к ста нетрудно было предсказать дальнейшую судьбу этих территорий. Что же касается надежд на приток инвестиций из стран Восточной и Юго-Восточной Азии, то они не оправдались. Причины — неразбериха в российском экономическом законодательстве, высокий уровень коррупции и преступности. Привлечь серьёзных инвесторов из Китая, Южной Кореи, Японии на это поле оказалось невозможным. А те, кто согласились работать в таких условиях, принесли экономике Сибири и Дальнего Востока не пользу, а вред, хищнически эксплуатируя наши природные ресурсы. За считаные годы с китайской стороны в приграничье возникли крупные современные города.

Стратегия развития восточных регионов страны, во всяком случае, определила наши приоритеты, и в первую очередь понимание того, что без ускоренного подъёма инфраструктуры сохранение зауральских территорий в составе России просто невозможно.

Известно, что пока японских, южнокорейских, китайских и других инвесторов на Дальнем Востоке интересуют в основном проекты, связанные с получением доступа к российскому сырью: углеводородам, металлам, лесу, рыбе и морепродуктам. И саммит АТЭС во Владивостоке призван подогреть интерес к сырьевым и энергетическим проектам в рамках концепции “Россия — надёжный поставщик партнёрам по АТЭС нефти и газа”. Но это далеко не всё. Важно представить пул транспортных проектов — “Россия — транспортный мост между Азией и Европой”, а также проектов, связанных с развитием производственной и научной базы Дальнего Востока, нацеленных на преодоление зависимости от экспорта сырья и энергоресурсов.

Ожидать однозначной поддержки вряд ли возможно. К примеру, в части транспортных проектов мы однозначно вступаем в конкуренцию с Китаем. Сибирь является естественным транспортным мостом между странами Западной Европы, Северной Америки и Восточной Азии. Основой этого коридора является Транссибирская железнодорожная магистраль (Транссиб). Транзитная роль Транссиба существенно вырастет после завершения строительства Северо-Российской Евразийской железнодорожной магистрали, которая продолжит БАМ Северо-Сибирской магистралью (Севсиб) в европейскую часть страны и далее железнодорожной магистралью Белое море — Коми — Урал или железной дорогой Баренцево море — Коми — Урал к северным российским портам.

Этот проект вряд ли будет близок Китаю, активно восстанавливающему в современных форматах маршруты Великого шёлкового пути через Казахстан и Среднюю Азию.

Существует и проект железнодорожной магистрали через Берингов пролив, который создаст совершенно новые возможности для торгово-транспортных отношений между Северной Америкой и Евразией и станет серьёзнейшим конкурентом для морских грузоперевозок.

Пока что прямую выгоду от предстоящего саммита получил Владивосток в виде серьёзного финансового вливания в развитие инфраструктуры. Но Владивосток — это только восточные ворота страны. Каким образом форум АТЭС может повлиять на развитие более отдалённых территорий, в том числе и нашего края?

По мнению директора Центра стратегического прогнозирования и программ развития Красноярского государственного педагогического университета профессора Юрия Москвича, предстоящий саммит имеет крайне важное значение для Красноярска и края.

— Хотим мы этого или не хотим, но нам нужно выходить в новое окно России, которое сегодня создаётся во Владивостоке, — считает он. — Будущее нашей цивилизации определяется уже не окном в Европу, а бурно развивающимися странами Азиатско-Тихоокеанского региона, куда входят не только азиатские страны, но и США и Канада. Нам нужно выходить туда. Именно нам, потому что Красноярск не может более находиться в геополитическом тупике. Мы отделены и от Востока, и от Запада огромными расстояниями. Но в странах АТР много так называемой умной экономики. И эти расстояния для многих красноярцев исчезнут, если они займутся инновационной, креативной экономикой. Тогда мы окажемся с нашими восточными партнёрами на расстоянии одного клика. В этих условиях чрезвычайно важно понимание всеми уровнями власти — региональной, муниципальной — высоты поставленных историей задач. Мы должны проявлять интерес к странам АТР. Направлять туда и приглашать к нам разведчиков ситуации. Во всех областях — бизнеса, образования, науки, культуры. В этом смысле потрясающе правильное решение о возобновлении проведения фестиваля культуры стран АТР в Красноярске. Нам надо расширять связи по всем направлениям.

Кстати, именно эта логика — расширяющегося диалога, основой которого служит не результат, а сам процесс познания, — присуща АТЭС в отличие от более рациональных организаций Запада.

Сегодняшняя стратегия развития Сибири и Дальнего Востока пытается, оттолкнувшись от нашего природного потенциала, сделать шаг в постиндустриальное завтра. Как это выглядит для Красноярского края?

Прежде всего стоит отметить, что значительная часть нашего региона находится в арктической и субарктической зонах. Стратегия развития Сибири признаёт, что Российская Арктика в первой половине XXI века — это то место, где будет происходить непрерывное столкновение интересов ведущих стран мира, крупнейших транснациональных компаний и формирующихся новых центров силы в борьбе за минерально-сырьевые ресурсы. Что подразумевается под новыми центрами силы, понятно. Чтобы избежать угроз, намечен комплекс мероприятий. Первоочередной задачей является формирование Норильско-Туруханского территориально-производственного комплекса и Нижне-Енисейского (Игарка, Дудинка, Диксон) транспортно-логистического узла. Индустриальное ядро Норильско-Туруханского территориально-производственного комплекса составят предприятия металлургического и нефтегазового комплексов, сосредоточенных в Норильском промышленном районе и вокруг Ванкорского месторождения.

Южнее Арктического пояса находится Северный пояс развития, в который на территории края входит Нижнеангарская территориально-производственная зона федерального значения. Эта зона является сейчас в рамках Северного пояса развития единственной, в отношении которой была утверждена государственная программа и которая получала финансирование из Инвестиционного фонда Российской Федерации. Важно, что сегодня потенциал недр рассматривается не только как предмет экспорта, но и как ресурс для создания на территории России высокотехнологичных производств. А где их создавать, как не в непосредственной близости? И это место обозначено как Южный пояс развития.

Южный пояс, где сосредоточено 90 процентов индустриального потенциала, станет высокотехнологичной мастерской, перерабатывающей богатства северных территорий. Предполагается, что уже на рубежах 2016—2020 годов завершатся структурные преобразования экономики Сибири и она станет реальным инструментом реализации долгосрочных стратегических приоритетов Российской Федерации в Азиатско-Тихоокеанском и других регионах мира. Здесь будет создаваться та самая умная экономика, о которой мечтает профессор Юрий Москвич. И Красноярск в качестве центра роста имеет сегодня все конкурентные преимущества.