Борис Минаев: «Жалею, что не встретился с Ельциным»

Редакторское кресло мешает ему писать

Он утверждает, что не политический обозреватель, не историк, не политолог и не философ. Говорит, что, когда брался за книгу о Ельцине, его больше всего интересовала человеческая загадка личности первого президента России, психология человека, пришедшего во власть. Поэтому здесь он выступил, в первую очередь, как писатель, а не биограф Бориса Ельцина.

Но большинству читателей Борис Минаев знаком не как ельциновед, а как автор книги, которая сегодня попала в хрестоматии по внеклассному чтению - «Детство Лёвы». Именно с этого романа в рассказах началась его писательская карьера - по рукописи этой книги автор был принят в Союз писателей. В этом году писатель, журналист, главный редактор журнала «Медведь» Борис Минаев стал гостем Красноярской ярмарки книжной культуры.

Лёва

• Я родился в 1959 году в Москве. После школы поступил на факультет журналистики. Потом стал работать в газете «Комсомольская правда», в школьном отделе «Алый парус». Там работали замечательные журналисты, в том числе и Юрий Щекочихин. Юрий был первый живой журналист, которого я увидел. Он просто поразил моё воображение: для советской действительности он был человеком очень раскованным, свободным, ярким. Тогда я мечтал, что стану таким же журналистом, как Юра. Да, наверное, до сих пор не избавился от этого желания.

Жажда писать зародилась во мне ещё в детстве. Меня всегда отчего-то волновал вид пустых тетрадных листов. В пятнадцать лет простым карандашом в толстой тетради за тридцать шесть копеек я стал писать, как ни смешно это сейчас звучит, свои воспоминания. Я писал о нашем дворе, о наших играх, о своих ощущениях, когда мне было одиннадцать-двенадцать лет. Рукопись перепечатали мои друзья, и я понял, что этот текст важен не только для меня. Когда мне подарили печатную машинку, я принялся создавать из «мемуаров» рассказы. Я вырос, работал в газете, но через какое-то время стал возвращаться к своим первым писательским опытам. Так появилась книга «Детство Лёвы», первое издание которой вышло в 2001 году. Это были рассказы не только о дворе, Москве советских времён, но и о моих родителях. У меня довольно рано умер отец, и поводом для рождения «Детства Лёвы» была ностальгия и грусть, которую я испытывал после его ухода. У меня появилось желание восстановить, воплотить на бумаге память о нём. Мне хотелось, чтобы отец не исчез насовсем. Я понял, что при жизни очень мало его знал, мало разговаривал… Затем было написано продолжение «Лёвы» - книга называлась «Гений дзюдо». Мой герой почти не вырос, он остался всё в том же дворе моего детства.

Любопытно, что когда я писал про Лёву, то думал, что делаю книгу для детей, но выяснилось, что эта литература не имеет чёткой возрастной градации: то ли что эта книга для взрослых о детях, то ли детям о взрослых. Чтобы преодолеть эту ситуацию, решил, что обязательно напишу роман для взрослых. Так появился «Психолог» - роман о том же мальчике Лёве, который вырос и стал психологом. Он лечит детей от психологических травм и, конечно, попадает в разные сложные истории.

Ельцин

• Параллельно с писательством я продолжал работать в журналистике. Когда вышла моя книга «Гений дзюдо», я уже перешёл в журнал «Огонёк». Это был ещё очень важный жизненный этап. Перестройка, 1991 год, распад СССР - всё это я пережил в редакции «Огонька». В журнале я возглавлял отдел литературы и искусства и по долгу службы знакомился с различными рукописями, готовил их к печати. Так я стал редактором. Профессия редактора, наверное, главная в моей жизни, но признаюсь, у меня с ней очень сложные отношения. Мне всегда хотелось писать книги, но, сидя в редакторском кресле, делать это очень сложно. Потому что моя работа связана с тем, что я каждый день читаю тексты других и должен их оценивать, создавать из них некую логическую мозаику. При этом всё время нужно что-то согласовывать с массой различных людей. Мои мозги постоянно переполнены чужой информацией, и к концу рабочего дня я, как правило, уже ни на что не способен. Особенно в день сдачи номера. Мне очень сложно вырваться из этого плена, тем не менее удаётся.

Именно благодаря «Огоньку» я стал автором ещё одной книги. В нашем издательстве выходили мемуары Бориса Ельцина, я имел отношение к редактуре. И издательство «Молодая гвардия» выбрало на роль биографа Ельцина меня. Это была тяжёлая работа, которая длилась более двух лет. Я неоднократно переделывал текст. Но это была не столько журналистская, сколько писательская работа - мне хотелось сделать не просто биографию человека, но и написать портрет эпохи и своего поколения.

Я начал работать над книгой, когда Борис Николаевич был ещё жив, но, к сожалению, с ним я не успел встретиться. О чём очень жалею. Признаюсь честно, дело было во мне, именно я упустил возможность поговорить с Ельциным. И не потому, что не хотел встречи, я желал этого и даже очень. Но мне казалось, что к встрече нужно основательно подготовиться, хорошо изучить его биографию, выстроить логику книги, написать пробные главы, сформулировать вопросы… Занимался этим я довольно долго. Через полгода пришло известие, что Борис Ельцин умер. В этот момент я испытал личное чувство потери. И не только из-за книги, но потому что он всегда казался значительным, масштабным человеком. После его смерти много разговаривал с людьми, которые его хорошо знали, в том числе и с членами его семьи, с Наиной Иосифной Ельциной, с его дочерьми. Кроме того, я обнаружил огромное количество напечатанных воспоминаний о Ельцине. На основе изученного материала и моих интервью попытался составить нейтральную картину жизни Бориса Николаевича Ельцина.

Гайдар

• Родители хотят, чтобы их сыновья и дочери читали книги, которые они сами читали в детстве. Но это в корне неверно: книги нашего детства в другом временном контексте, увы, не работают. Сейчас я работаю над книгой из серии «ЖЗЛ» про Аркадия Гайдара. Несомненно, у этого писателя замечательные рассказы и повести, но трудно понять, как их могут воспринять современные мальчишки и девчонки. Мне кажется, то, о чём писал Гайдар, им будет непонятно. Недавно встречался с детьми в одной из библиотек Калининграда. Эта встреча была посвящена творчеству Гайдара, и дети были к ней изрядно подготовлены, даже писали сочинения про писателя. И вот один мальчик встал и спросил: «А за кого воевал Гайдар?» Я ответил: «За красных!» Потом понял, что теперь ему надо объяснять, кто такие «красные», а кто «белые», и почему возникла Гражданская война… Мы сами, взрослые, не можем до сих пор вразумительно ответить на эти вопросы, а что говорить про детей. Поэтому считаю, что детская и подростковая литература должна жить сегодняшним днём, быть понятной и описывать сегодняшнюю ситуацию. Формировать список литературы для детей один раз и навсегда - неправильно. Нельзя жить за счёт старого багажа советской литературы, пусть она у нас и выдающаяся. Но есть такие книги, которые, наверное, вечны. Среди них, на мой взгляд, книги Милна, Маршака, Линдгрен и другие.

Думаю, что сегодняшняя литература для школьников должна идти по жёсткому пути, показывать все наши социальные противоречия. Там должны подниматься проблемы смерти, насилия, одиночества и так далее. Нужно отвечать на вопросы, которые волнуют современных детей. Тем, кто родился в этом веке, уже непонятен мир нашего детства, где не было телефонов, компьютеров и даже телевизоров. Я пока не ощущаю в себе силы взяться за вещь, которая бы рассказывала о жизни подростков 21-го века.

В детстве моей любимой книгой была «Капитан Сорвиголова» французского писателя Луи Буссенара. Я читал её много раз. Сейчас этого автора почти забыли, в том числе и во Франции. Но в советское время он был очень популярен. События в ней связаны с англо-бурской войной, где рассказывается, как хорошие дети бегут из дома на войну. Они собирают кучу стрелкового оружия и убивают людей. Ужас, не правда ли? Но в девять лет мне всё это очень нравилось. Особенно волновал мотив побега на войну, причём до такой степени, что сам хотел это сделать. Сейчас понимаю, что книга очень плохо написана и особой художественной ценности не представляет, но в детстве совершенно другое восприятие действительности. Вообще в те времена была очень популярна приключенческая литература, но достать её было чрезвычайно трудно, поэтому читал то, что стояло на книжных полках родителей: это Чехов, Гоголь, Салтыков-Щедрин… Сначала мне было скучно, но потом я постепенно втянулся в чтение хорошей литературы. Я нашёл в классике что-то своё, очень интересное для подростка.

Хочу написать ещё много книг. Например, роман-сагу, связанный с семейными преданиями и легендами. Мой дед родился очень давно, ещё в 19-м веке, он пережил революцию, начало советского строя, учился за границей во Франции, когда вернулся в Россию, началась Вторая мировая война… Вокруг его жизни ходит много легенд, о которых бы я хотел поведать. Например, о том, что как мой предок собирался переплыть Ла-Манш.