Почему никто из рода Романовых не может быть признан законным монархом

«Ах, граф, позвольте…»

По его биографии можно написать увлекательный роман - столько удивительных событий и людей было в жизни этого человека. Начнём с того, что сам Иван Арцишевский, потомственный дворянин, родился в 1950 году в семье эмигрантов в Китае. Потом семья переехала в Бразилию, в Сан-Пауло. В семнадцать родители привезли его в Советский Союз. Он окончил Латвийский государственный университет по специальности «математика»; работал в Ленинградском отделении Госкоминтуриста руководителем группы информации. В 1991 году вошёл в число основателей Конгресса соотечественников, стал представителем в России Объединения членов рода Романовых. Иван Сергеевич - один из авторов сценария церемонии и руководитель рабочей группы по организации захоронения останков императора Николая II и членов его семьи.

Сегодня Иван Арцишевский является ведущим специалистом в области этикета и протокола в нашей стране. В Санкт-Петербурге у него собственный центр, где учат культуре поведения. Он частый гость радио и телепередач, автор книг по этикету.

- Иван Сергеевич, Вы по специальности математик. Тем не менее уже много лет занимаетесь абсолютно гуманитарными вещами.

• После университета я успел немного позаниматься профессионально и математикой. Но так случилось, что я ушёл в «Интурист», потом была работа за рубежом. После командировки, вернувшись в России, я ушёл из науки.

- А как возникло желание учить людей этикету?

• Много лет я работал в администрации Санкт-Петербурга начальником управления государственного протокола. Именно тогда, наблюдая за поведением людей на переговорах , мне пришла мысль, что неплохо бы открыть курсы, где бы обучали этикету. Так я открыл свою школу, которая со временем стала центром. Вот уже десять лет мы успешно занимаемся тем, что учим культуре поведения. Очень многие понимают этикет как нечто вычурное и нафталинное: «Ах, граф, позвольте…». Этикет - это в первую очередь коммуникации, умение общаться. Очень важно, как люди здороваются, ведут переговоры и так далее. Умение себя правильно вести - сидеть, ходить, разговаривать - это часть человеческой компетенции.

- Почему Вы ушли из Смольного?

• Потому что не очень нравилось работать во властных структурах. У меня другие убеждения. На каком-то этапе понял, что это противоречит моему внутреннему «я». Я оказался перед выбором: либо ломаю себя и остаюсь профессиональным чиновником, либо ухожу из системы и становлюсь самим собой. Последняя вариант меня привлёк больше, я ушёл добровольно, по собственному желанию. Сегодня понимаю, что принял правильное решение.

- А как Вы стали представителем дома Романовых?

• В 1991 году я занимался первым Конгрессом соотечественников по предложению Анатолия Собчака. Там впервые столкнулся с потомками царской династии. Потом встал вопрос перезахоронения останков Николая Второго, губернатор Яковлев предложил мне возглавить рабочую группу. Я стал тесно общаться с представителями объединения рода Романовых, тогда же познакомился с Николаем Романовичем, праправнуком Николая Первого. Поле того, как прошло перезахоронение, Романовы предложили мне стать их представителем в России. Само объединение находится в Швейцарии. И вот я уже 14 лет занимаюсь тем, что помогаю вести дела в России. Мало кто об этом знает, но потомки царской семьи оказывают большую поддержку нашей стране. В Санкт-Петербурге, например, они помогают детским учреждениям. Этим летом закупили на очень большую сумму новейшее оборудование для лечения глухих детей. Уже сделаны несколько удачных операций. Некоторые дети стали слышать, хотя врачи раньше говорили, что это невозможно. Одна девочка даже принялась сочинять музыку.

- Одно время ходили разговоры о восстановлении, пусть формальном, монархии в России…

• Я представляю большую часть семьи, которую возглавляет Николай Романович, живущий в Швейцарии, и хочу заверить, что никто из них не претендует ни на трон, ни на какие-то права в России. Боле того, они не собираются сюда переезжать: потому что родились за границей и их дети почти не говорят по-русски. Но Романовы очень болеют и переживают за свою историческую родину.

- А что за история, когда представительница рода Романовых, княгиня Мария Владимировна, ездила по России и раздавала какие-то ордена? По-моему, она и на трон претендовала.

• Мария Владимировна является членом Объединения рода Романовых. Её дедушка Кирилл Владимирович действительно был третьим наследником после царевича Михаила, брата Николая Второго. Мария Владимировна почему-то считает себя наследницей российского престола, но остальные Романовы с этим не согласны. Она называет себя «Великой княгиней», а это неверно, потому что такие титулы не дают потомкам, родившимся в неравнородных браках. Дело в том, что роду Багратион-Мухранских, к которым принадлежит её мать, Леонида Георгиевна, после добровольного вхождения Грузии в состав России Романовы дали право не на великокняжеские, а лишь на княжеские титулы. Никакие ордена Мария Владимировна не имеет право давать, это может делать только государство. Но наши чиновники не разбираются в этих вопросах, хватают ордена, считая Марию Владимировну императрицей. Семья очень настороженно относится к этому. Было даже несколько жёстких заявлений о том, что она никакая не императрица. Надо сказать, не только Мария Владимировна, но и все ныне живущие потомки появились на свет от морганатических браков, никто из них не может быть признан легитимным монархом. Всё, что происходит сейчас, - не более чем игра. Но игра в историю никогда не доводит до добра.

- Скажите как руководитель группы по перезахоронению царских останков, почему до сих пор не преданы земле останки княжны Марии и царевича? Финансов не хватает или есть другая причина?

• Особо больших денег на это не требуется. Это, скорей, вопрос политики. Останки - 70 грамм - пока хранятся в Государственном архиве Российской Федерации. Просто на данный момент нет решения иерархов нашей православной церкви. Они не уверены, что это действительно останки царских особ. Хотя у науки по этому поводу нет сомнений. Останки царских детей были найдены в стороне, от Ганиной Ямы, где была найдена основная группа останков. И генетическая, и криминалистическая экспертизы подтверждают, что это останки царевича Алексея и великой княжны Марии. Например, в останках, которые изначально были опознаны как останки царевича, найдены генетические признаки нарушения сворачиваемости крови, то есть гемофилии, болезни, которой страдал царевич Алексей. Вероятность ошибки практически ничтожна. Тем не менее православная церковь, вернее её отдельные иерархи, продолжают высказывать сомнения относительно выводов генетиков и криминалистов. Очень надеюсь, что придет прозрение и мы будем почитать останки в Екатерининском приделе Петропавловского собора как останки страстотерпцев.

- Сегодня складывается ощущение, что православная церковь и государство сливается в некий конгломерат. Так и должно быть?

• Россия была, есть и будет православной страной. Но государственной политики по отношению к вероисповедованию быть не может. Любое насилие в религии приводит к антитезе. Религия - тема очень тонкая и деликатная. Поэтому батюшки, которые несут Слово Господа, должны быть очень образованными, умными и честными людьми. И те истины, которые они проповедуют, в первую очередь должны применять по отношению к себе. Я глубоко убеждён, что ни один священник, какой бы он пост ни занимал, не может носить часы за сорок тысяч евро. Они не имеют право выделяться роскошными особняками, дорогими машинами с мигалками. Но, с другой стороны, человек воцерковленный не должен смотреть, какие часы у батюшки. Люди приходят в храм, чтобы молиться.

- Ваша семья вернулась в Россию, когда Вам исполнилось 17 лет. Почему Ваши папа и мама, дети эмигрантов, родившиеся за границей, решили вернуться в Россию? Не боялись репрессий?

• Желание вернуться на Родину у них было изначально, но они долго не могли получить разрешение из СССР. Мой дедушка был русским офицером и очень переживал, что они оказались за границей. Традиция быть русским всегда жила в моей семье: считалось, что русские должны жить в России. Хотя в Бразилии мы устроились очень хорошо, но родителей чрезвычайно беспокоило, что я говорю и читаю лучше по-португальски, чем по-русски.

Что касается опасений, то за границей было не очень понятно, что происходит в России и чем возвращение способно обернуться для нас. Тогда в стране наступила хрущёвская оттепель, и будущее казалось светлым и радужным. Но нельзя утверждать, что наша жизнь в России не удалась. Здесь я стал участником таких событий, о которых в Бразилии не мог и мечтать.

- Никогда не было разочарования в Родине?

• У родители нет, хотя их не всё устраивало. Сожаление было у нас с сестрой. «Что же вы сделали?» - спрашивали мы у мамы с папой. Интересно, что в Бразилии мы соблюдали русские традиции, здесь же отчасти сохранили уклад нашей заграничной жизни.

- То есть в школу Вы ходили в сомбреро?

• Нет, конечно. Но, когда мы переехали в Челябинск, именно в этом городе нам дали разрешение на проживание, я пришёл в школу в джинсах. Мне сказали: «Зачем ты ходишь в холщёвых штанах?» Надо сказать, что, приехав в СССР, мне пришлось догонять своих сверстников в учёбе. Хотя в Сан-Паулу я учился в очень хорошем колледже, но программа тогдашней советской школы была намного сложнее и, безусловно, лучше и сильнее. Здесь меня определили на домашнее обучение, и я, семнадцатилетний, начал осваивать курс, начиная с пятого класса.

- Вы не пытались покинуть Россию?

• Нет. Хотя моя младшая сестра уехала, сейчас живёт в Бразилии, стала врачом, у неё собственная кардиологическая клиника. Она - единственная русская в Южной Америке, которая имеет лицензию кардиолога. Я не захотел последовать её примеру: прекрасно понимал, что мы там не очень-то нужны. Чтобы вписаться в ту жизнь, необходимо стать своим, то есть стать бразильцем, канадцем и так далее. А это значит перестать быть собой, русским. Можно найти хорошую работу, много зарабатывать, но духовного оживления не будет, пока ты не станешь такими, как они.