Ольга Карлова: «Кто будет «ловцом человеков» в следующем тысячелетии?»

«Чётко, ёмко, животрепещуще! - так оценил выступление Ольги Анатольевны глава Красноярской митрополии высокопреосвященнейший митрополит Красноярский и Ачинский Пантелеимон. - Этот доклад можно представлять в ООН, в ЮНЕСКО, поскольку в нём поднимаются серьёзные проблемы, касающиеся будущего человечества».

«Кто будет противостоять воинствующему эгоцентризму XXI века?» - с этим вопросом обратилась на Рождественских чтениях к аудитории исполняющая обязанности ректора Красноярского педагогического университета доктор философских наук Ольга Карлова. Она предлагает задуматься об этом и нашим читателям.

Цивилизационная революция

• Проблемы нравственности и духовности активно обсуждаются в обществе. Настолько активно, что порой превращаются в штампы. Редкое выступление о проблемах общества не начинается словами о нравственности и духовности. Но давно уже пора не только осмыслить те риски и опасности, которые несёт с собой падение нравов как мировой тренд, но и начинать им эффективно противостоять.

Тесный информационный контакт с миром делает нас свидетелями акций и событий, происходящих в различных уголках Европы. А они сегодня дают немало поводов для размышлений. И вывод неутешителен: под знаком демократии проходит смена традиционных реликвий христианства отнюдь не безобидной символикой скандального толка. Уличные акции людей в возрасте 30-40 лет в крупнейших городах Европы отчётливо указывают на формирование новых нравственных трендов, которые я бы объединила общим понятием «этика безразличия». То, что происходило в нынешнее Рождество на площадях у католических и протестантских храмов и святынь Европы, уже далеко выходит за рамки привычной, хотя и нарочитой и слишком демонстративной общественной терпимости к однополым отношениям. Замена рождественской ёлки с её ангелом и Вифлеемской звездой на обнажённую женщину доказывает: современное сознание перешло грань между лояльностью к людям, иронией природы приговорённым к нетрадиционным порывам и привязанностям, и полным нравственным релятивизмом.

• Подобные акции часто относят к демократически завоеваниям: мол, каждый имеет право на самовыражение, защиту своих прав…

• Нам всё ещё кажется, что у этого оправданного демократией падения нравов существует некое дно, ниже которого мы уже точно не упадём. Однако чем это дно измеряется? Действующими законами? Противоестественностью? Неосвящённостью традиций? Но ведь ещё совсем недавно однополые браки были запрещены законом во всех странах. Противоестественность их сегодня уже мало кого пугает. Нормой становится и насилие, которое присутствует и на телеэкранах и в компьютерных играх. В этом нормировании ненормального заложен краеугольный камень происходящей на наших глазах цивилизационной революции. Вот скажите: так ли уж невозможно себе представить, что завтра на улицах того же Кёльна не появятся демократические борцы за права педофилов?

• Да, пожалуй. И куда же, по Вашему мнению, направлен вектор происходящего?

• Надо понимать: то, что мы видим сегодня, отнюдь не борьба за права сексуальных меньшинств, это уже давно оформившаяся заявка меньшинств на право диктовать всей нации, народу свои ценности. Чем угрожала традиционная христианская мораль тем, кто сегодня выбрасывает младенца Христа из рождественских яслей? Какое нарушение своих прав опротестовывали девицы в храме Христа Спасителя? И самое главное - почему и те и другие выбирают для своей борьбы именно церковные храмы и рождественские символы, а не залы Галери Лафайетт в Париже или мавзолей Ленина? Не потому ли, что христианские святыни - это средоточие великих смысловых мифов целой цивилизации? А мы, безусловно, являемся свидетелями усиливающейся борьбы и со «священной историей» христианских народов, с нашими главными мифами - «кто мы есть» и «куда мы идём».

Убить коллективную память

• Мифология - это что-то из курса культурологии. А ведь речь идёт о проявлениях гражданской активности…

• Мифы - не просто глава из учебника философии культуры. Мифы как смысловые феномены имеют особую сакральную ценность, они составляют основу любой культуры. Миф - не выдумка, это точно такие же интерпретированные факты, как и данные науки. Разница лишь в том, что в науке правит бал совокупность фактов, которые требуют логической непротиворечивой интерпретации. В мифах же, напротив, главным становится система традиционного знания, которая не столько объясняет, сколько оправдывает в нашей системе ценностей тот или иной новый факт. Так было и так будет всегда: в лаборатории наука, в повседневной жизни - миф. У каждого из них своё предназначение в культуре. В этом смысле миф - как традиционное знание о мире - мудр и содержит то, чего в определённый момент может не быть в науке. Наука конечна в границах существующих на сегодняшний момент теорий. Её сила могущественна, но за её пределами таится великий океан непознанного. И для того чтобы выжить в этом мире, человечество нуждается ещё в одном инструменте - мифологическом знании, которое безгранично в потенциале своих смыслов и связей. Каждая нация веками создает свою «священную историю» - и это знание очень чётко ориентировано нравственно и поведенчески.

• В чём же «методология» этого особого знания?

• Логика мифа - логика ценностного, идеального и совершенного. Именно эта логика приводит человека к чуду, в том числе к открытию чего-то абсолютно нового, что ещё вчера воспринималось рациональным знанием как невозможное. Именно поэтому религия - это зона особой ценности для человека. Разрушение священных мифов культуры приводит к серьёзным последствиям. Главной ценностью древнего мифологического сознания было сохранение культуры посредством зафиксированных традиций, которые соблюдались из поколения в поколение. И религиозный мифологизм является способом самоидентификации в мире. Национальный миф нуждается в архетипических символах как адекватных носителях коллективной памяти. Миф о Христе и Рождестве Христовом - важнейший культурно-религиозный архетип для всей христианской цивилизации. Это насчитывающая несколько тысячелетий ценностная система человечества. Будучи достаточно старой и мудрой, она преодолела сегодня искушение борьбы с еретиками и отступниками, как это было, скажем, в средние века в католичестве. В этом смысле христианство сегодня не угрожает ни жизни, ни благополучию нетрадиционно ориентированных людей и нерелигиозной молодёжи.

Эгокультура наступает

• Если людям ничто не угрожает, почему они проводят многочисленные акции по всему миру, в том числе против церкви, христианских традиций?

• Агрессивная публичность в навязывании обществу своей особости, в отстаивании и продвижении своих принципов, в концептуализации личного «Я» связаны с новым крестовым походом, теперь уже против христианской цивилизации. На наших глазах как-то буднично и незаметно разворачивается битва смысловых мифов, идёт наступление на христианство, лояльное к личности, её ошибкам и заблуждениям.

На смену мировым религиям и, в первую очередь, христианству постепенно приходит эгоцентрическая религиозность - наиболее опасная в своих крайних проявлениях отсутствия уважения к другому человеку, вообще к культурной традиции. Это культура, в которой центром является ничем не ограниченное «Я». Здесь не важно даже собственное потомство и уж тем более судьба человеческого рода, которые всегда составляли ценностную основу библейской геополитической концепции. Священными в эгокультуре выступают понятия «здесь» и «сейчас». И в этом смысле - «после нас хоть потоп». Кроме индивида, его желаний и ничем не ограниченной свободы не существует ничего святого. И в этом смысле это явление, противоположное демократии, которая всегда интерпретировалась как власть большинства народа.

• Это абсолютно новое явление для человечества?

• Нет, элементы такой эгокультуры возникали в том или ином виде в истории человечества всегда. Проблема не в этом принципиальном их наличии, а в том, что в какой-то момент эти аспекты становятся нормой на фоне безразличия большинства населения христианского мира. Краеугольный камень здесь - возведение ненормального в ранг нормы. Мы свидетели как раз такого момента истории, и дело здесь не в конкретных жизненных ситуациях людей нетрадиционной ориентации или распущенных девицах, танцующих в храмах. В конце концов, Господь призывал прощать заблудших. Дело в нравственной цивилизационной революции, которую пробуют совершить сегодня, примериваясь: пройдёт - не пройдёт? Позволят - не позволят? И здесь неплохо бы вспомнить сказку о венике: крепко связанный, он практически вечен, но ничто не стоит сломать его по прутику. В этом смысле значение религии очень велико. Религия - это скрепа нации, цивилизации в целом. Со страной и народом, у которых нет таких скреп, можно делать всё что угодно. Да и ничего делать специально не надо будет. В том и парадокс, что такая нация сама себя уничтожает.

Проявить сострадание к грешнику - это по-христиански. Об этом не надо забывать, особенно сейчас, в Рождество, в Крещение. Но иное дело - изощрённые концепции греха, угрожающие будущему. Небезразличие - одна из самых великих заповедей Христа, и она обращена сегодня к нам.

Перед человечеством стоит вопрос: кто будет «ловцом человеков» в следующем тысячелетии? Думаю, нам всем надо серьёзно подумать об этом и перейти от словесных штампов к конкретным делам. Потому что именно в наших руках находится будущее следующего поколения русских людей, людей православных. Основа духовности и нравственности должна быть практической, добро - реальным. Только так, осознавая социальную ответственность за происходящее, мы можем противостоять доминанте XXI века - воинствующему эгоцентризму.