В Красноярске прошла премьера спектакля «Вий»

Как француза украинскими страшилками пугали

Было весело. Местами даже очень. На сцене выпивали, пели, танцевали, пугали себя и зрителя страшными байками про оборотней. Прибавьте сюда детективную ситуацию и колоритный сочный язык. Что касается последнего, то на сцене говорили на двух языках - якобы на французском и украинском. Первый звучал как русский, второй тоже нельзя назвать украинским, скорей это был суржик - где сплелись в единый клубок украинские словечки, хипстерский жаргон, русская разговорная речь и бранная лексика, в том числе и мат.

Премьерная постановка «Вий» Красноярского драматического театра - это не страшная полусказка-полубыль классика литературы Николая Васильевича Гоголя. Нет, начальник нечистой силы, повелитель гномов там упоминается, и действие происходит в украинском селе, только к Гоголю вся эта история имеет косвенное отношение. Для своего спектакля главный режиссёр театра Олег Рыбкин взял пьесу современного украинского драматурга Натальи Ворожбит. Она известна широкому зрителю по телефильму, наделавшему много шума - «Школа», где Наталья выступила одним из сценаристов.

Наталья Ворожбит - представитель драматургии новой волны, её пьесы почти всегда современны и во многом документальны. И классический сюжет гоголевского «Вия» встроен в реалии наших дней. Герои пьесы - два молодых француза, Лукас (Сергей Даниленко) и Дамиан (Максим Сарпов), приехавшие на каникулы на Полтавщину. У Дамиана родители родом из этих мест, он понимает язык и рад был приглашению на свадьбу своей подруги по фейсбуку Оксаны. Его товарищ Лукас поехал на дикую Украину, чтобы забыть бросившую его девушку. Но он ничего тут не понимает и не принимает. Его здесь страшит всё: от запаха горилки до местных девиц, охочих до любовных утех. Собственно, вокруг чужестранца и закручивается криминально-мистический сюжет.

Традиционная линия спектакля, где, как правило, происходит плавное развитие сюжета по нарастающей, мало подходит для новой драмы, у которой совсем другая шкала ценностей, явная зацикленность на человеческих пороках и странностях, и желание автора заключается в том, чтобы вызвать у зрителя не сопереживание, а острую боль. Олег Рыбкин вслед за Ворожбит идёт не по классическому пути. Его «Вий» как бы собран из кусков - очень разных, пёстрых. Мозаика спектакля собрана из гэгов (вплоть до появления на свадьбе символа современной Украины - Верки Сердючки), народных элементов вроде песен и рушников и атрибутики современной действительности - компьютеров, сотовых телефонов… Всё сливается в едином пьяном экстазе мальчишника, переходящего в свадьбу дембеля (Владимир Абакановский) и местной красавицы Оксаны (Анна Домникова). Даже декорации построены здесь по принципу трансформера, как подтверждение взаимопроникновения и перевёрнутости мира - подполье вдруг превращается в склеп, шкаф с соленьями и вареньями в гроб для панночки. Фарс и сумбур - пожалуй, главные слова, которым можно охарактеризовать этот спектакль. Интересно, что опасность здесь в отличие от классического «Вия» идёт не от потустороннего мира, а от неопознанной, чужой современности. Лукас боится не столько нечисти, сколько обитателей села, которые напоминают больше оборотней, чем нормальных людей.

Спектакль получился очень эффектным - большинство ролей здесь сыграли молодые, красивые, стройные. Но, пожалуй, всех юных героев заткнула бабка Сонька в исполнении заслуженной артистки России Светланы Ильиной. Эту роль можно назвать бенефисной: характерный персонаж помог актрисе показаться во всей красе. То она представала пред зрителями в образе комичной старухи-самогонщицы, чуть позже - румяной молодухи, соблазняющей заморского гостя. А вот она - почти ведьма, знакомая со всеми местными чертями и чертовками. Ещё одна несомненная удача - Дренька Марии Алексеевой. Роль тоже многоплановая и гротесковая. По сути, актрисе приходилось изображать двух героинь: безнадёжно влюблённую в жениха Дреньку и ведьму Оксану. Ведь по легенде Оксана постоянно вселялась в тело Дреньки и грешила, грешила… В общем, в спектакле однозначно рулили дамы.

Вроде бы всё понятно и в целом неплохо. Но есть одна проблема - в пьесе, а за ней и в спектакле, за живыми, смешными диалогами пропал куда-то смысл происходящего. У Гоголя устрашающие образы в «Вии» - это часть демонического «лазарета» писателя, куда он помещал физических и духовных уродцев. И своими красочными ужасами он как бы предупреждал читателя, какие жестокие и страшные муки ждут грешных. Что же хотели разбудить в зрителях XXI века Наталья Ворожбит и Олег Рыбкин, если честно, для меня осталось тайной. Да, претензия на Гоголя здесь была, но вопрос в том, что яркие гротесковые формы этой современной истории с Вием задавили содержание. Содержательная часть оказалось в данном случае необязательной. Если гоголевский Хома погибает, то у Ворожбит Вий так и не является герою, а путешествие Лукаса на Украину превращается, по сути, в дурной сон. Читать заупокойные молитвы - совсем не обязанность, дающая шанс на спасение, а факультативное мероприятие, от которого можно в любой момент отказаться. И ещё - в спектакле нет человеческих отношений, которые интересно разглядывать. Все персонажи здесь - некий собирательный образ прямолинейных несимпатичных штампов.

Кто-то скажет, что искать глубокие смыслы и психологию отношений - дурная привычка. Мол, всё проще. В этом случае всё становится на свои места. Тогда «Вий» театра Пушкина можно смело причислить к лучшим развлекательным представлениям. Что-то похожее на лучшее шоу «Уральских пельменей».