Стоит ли преувеличивать последствия девальвации

Суета в рублёвой зоне

Слово не воробей, особенно если это слово сказано министром финансов страны. Слова Антона Силуанова о том, что в августе начнётся скупка валюты для пополнения госфондов, спровоцировали рост курса доллара по отношению к национальной валюте почти на рубль за неделю. Правда, впоследствии Силуанов в специальном выступлении попытался сгладить этот эффект, подчеркнув, что рублю ничего не угрожает.

— С рублём всё будет стабильно, — заявил он. — Как экономист, могу сказать, что оснований для перекладывания из одной валюты в другую нет. Хочу официально сказать: храните деньги врублях, это самое надёжное инвестирование ваших сбережений.

К сожалению, успокоительные слова чиновников даже самого высокого ранга никого не успокаивают на фоне регулярно повторяющихся прогнозов о грядущей девальвации рубля.

Тем более что согласия по поводу пользы или вреда девальвации для российской экономики нет и в верхах. Это особенно ярко проявилось на Санкт-Петербургском экономическом форуме. Если заместитель главы Минэкономразвития Андрей Клепач заявил, что ослабление рубля сможет помочь росту российской экономики, то первый заместитель председателя Центробанка РФ Алексей Улюкаев сказал нечто прямо противоположное: “Я не считаю, что слабый рубль поможет российской экономике”.

Почему такая разница во мнениях? Теоретически ослабление национальной валюты действительно может стимулировать рост экономики, это проверено международной практикой.

— Проблема снижения темпов роста очевидна, — считает наш эксперт директор Красноярского филиала НАУФОР Виктор Прохоров. — Определённое ослабление рубля могло бы поддержать некоторые российские отрасли.

Но нет плюсов без минусов. Слабый рубль выгоден прежде всего экспортёрам. Для большей части населения девальвация рубля перспектива не слишком приятная, ибо она означает падение реальной покупательной способности, иначе говоря, рост стоимости жизни. Впрочем и здесь не так всё просто.

— Большая часть поступлений в госбюджет идёт от экспорта сырья, — отмечает руководитель КГБУ “Центр социально-экономического мониторинга” Александр Левицкий. — Однако в сырьевых отраслях задействована незначительная часть экономически активного населения страны. В этих условиях включаются механизмы перераспределения, компенсирующие разрыв в доходах населения.

Грубо говоря, чем больше сырьевые доходы, тем больше у бюджета возможностей выполнять взятые на себя обязательства перед теми же бюджетниками.

С этой точки зрения укрепление рубля вроде бы благоприятно, но не очень, поскольку на фоне позитивной тенденции — снижения инфляции — уменьшаются доходы бюджета. Ослабление рубля тоже двойственно. Реальные доходы населения снижаются, зато бюджетные обязательства можно исполнить.

На самом деле всё ещё сложнее, но главное очевидно — решения, свободного от негативных последствий нет. Отсюда и споры: кто может сказать точно, при каком развитии событий будет больше плюсов?

Впрочем сегодня есть уже не только теоретический материал для оценки. В определённом смысле модель развития ситуации показала реакция экономики и общества на слова Антона Силуанова.

— Буквально в течение недели со дня этого заявления произошло следующее, — комментирует Александр Левицкий. — Рост цен по ряду позиций затормозился, а по некоторым отмечено снижение.

Тем не менее сегодня эксперты в большинстве своём сходятся на том, что девальвация рубля процесс неизбежный. Однако он не будет носить взрывного характера, как во время кризисов 2008-го и тем более 1998 года. Речь идёт об ослаблении примерно на 15—20 процентов, которое произойдёт скорее всего в сентябре, когда, как показывает практика, темпы роста инфляции минимальны.

Есть и ещё одно соображение по поводу того, что девальвация национальных валют — не только рубля — произойдёт обязательно. Речь идёт о продолжающемся процессе обесценивания мировых резервных денег — долларов. Если с каждым годом за одно и то же количество зелени удаётся приобрести всё меньшее количество товаров, то национальным валютам остаётся только одно — дешеветь ещё быстрее, чтобы компенсировать снижение покупательной способности доллара.

Тем не менее слова Антона Силуанова о том, что рубль — это самое надёжное инвестирование наших сбережений, вполне осмысленны. По той причине, что человек, не являющийся профессиональным инвестором, скупая доллары или евро, вряд ли что-то выиграет. Скорее наоборот. Во-первых, курсы валют подвержены цикличным колебаниям, и сегодняшний рост может быть запросто съеден завтрашним падением. Кроме того, разница между курсами покупки и продажи валют сама по себе способна превратить валютные накопления в невыгодное дело.

А самое важное — покупательная способность населения и процент инфляции не одно и то же. Если по официальным данным инфляция в стране за 2012 год составила 6,6 процента, то по данным исследовательского холдинга Ромир повседневные расходы домохозяйств за тот же период выросли на 20 процентов. Противоречия здесь нет. Шестипроцентная инфляция — это средняя температура по палате. Она не исключает того факта, что цены на некоторые товары растут значительно быстрее. Проблема лишь в том, что 20-процентный рост демонстрируют именно товары повседневного спроса, в первую очередь продовольственные. Причём и здесь есть своя градация. Так, цены на более дорогостоящие продукты растут куда меньшими темпами, чем на дешёвые. К примеру, цена на мясо увеличивается медленнее, чем на овощи или крупы. Таким образом, продуктовая инфляция сильнее всего бьёт по семьям, имеющим самые низкие уровни дохода. Примерно так же, на 20 процентов, ежегодно растут цены и на недвижимость— как на жилую, так и на коммерческую. На первый взгляд это не особо влияет на самые незащищённые слои населения. Но лишь на первый взгляд. На самом деле рост цен на недвижимость самым прямым образом связан с продовольственной инфляцией. Ведь растёт стоимость складских помещений, аренда недвижимости, занимаемой производственными и торговыми компаниями. Всё это ложится на себестоимость продовольственной продукции.

Сегодня перед страной стоит сложная задача. Речь идёт не только о том, чтобы решить краткосрочные проблемы наполнения бюджета, выполнения государством социальных обязательств и сдерживания инфляции в тех секторах, где она наиболее сказывается на социальном самочувствии, главное создать условия, когда экономика начнёт наконец реально обновляться. В этом смысле манипуляции с рублём могут иметь смысл, когда они проводятся в комплексе с другими мерами, способствующими улучшению делового климата. И могут не иметь смысла, когда финансовые движения ничем более не подкреплены. Мы уже получили достаточно большой опыт макрорегулирования, чтобы понимать — ни ограничение денежной массы, ни сдерживание инфляции сами по себе не являются панацеей.

В любом случае для страны, пережившей 1992-й и 1998 годы, управляемая девальвация в 15—20 процентов что слону дробина. Что же касается панических слухов, то стоит вспомнить о том, что валютные спекуляции — выгодный бизнес. Слухи взрывают биржу, и кто-то складывает в карман кругленькую сумму. Но к жизни большинства российских граждан вся эта экзотика не имеет никакого отношения.