Среди грабителей и воров

120 лет назад 18 ноября 1893 года в скромном деревенском доме, громко называвшемся «имением», от воспаления лёгких умер лучший сыщик России за всю её историю Иван Дмитриевич Путилин.

Это был самый заслуженный полицейский чиновник - кавалер всех высших орденов России. Трижды по болезни он оставлял должность начальника Петербургской сыскной полиции и уходил в отставку, и каждый раз через два-три года по просьбе императорского двора возвращался на службу. При жизни он был человеком-легендой, после смерти официальная пропаганда его канонизировала как образцового служителя порядка, а бульварная пресса и авантюрная литература нещадно эксплуатировали его образ, приносивший огромные доходы. Тиражи газет, где печатались рассказы о том, как «русский Шерлок Холмс» расследовал преступления, вырастали с двух-трёх тысяч до 130 тысяч экземпляров.

С 20-х годов прошлого века имя Путилина упоминалось редко, в основном в критическом контексте («сыграл незавидную роль в политических делах М. Л. Михайлова, Н. Г.Чернышевского и др. революционеров, выслеживал деятелей освободительной борьбы, оказывал помощь III отделению», что не соответствовало действительности). Из библиотек исчезли многочисленные издания о служебных подвигах начальника столичной сыскной полиции, как, впрочем, и вся другая дореволюционная «криминальная» литература. Во времена Горбачёва Путилина вернули отечественному читателю - сначала были переизданы рассказы Романа Антропова «Гений русского сыска И. Д. Путилин», потом мемуары самого Путилина «40 лет среди грабителей и воров», затем другие старые книги о сыщике. А за последние 20 лет вообще произошёл путилинский бум - фильмы и телесериалы, спектакли, романы, десятки всевозможных изданий и о самом гении сыска, и по мотивам преступлений, которые он расследовал. Отдали официальную дань памяти и современные коллеги Путилина. Пять лет назад по инициативе правового департамента МВД России была учреждена медаль Путилина, которая вручается за «значительный вклад в дело укрепления правопорядка», на ней изображён сам великий сыщик и девиз в дореволюционном духе - «За усердие в служении народу».

Иван Дмитриевич Путилин до руководителя уголовного сыска страны (столичная сыскная полиция, по сути, выполняла функцию общероссийского «главка») и тайного советника (чин III класса в Табели о рангах - уровень министра) поднялся из самых низов. Он родился в 1830 году в очень небогатой семье самого мелкого уездного чиновника - коллежского регистратора (последний, XIV чин в Табели, гоголевский «маленький человек» Акакий Акакиевич Башмачников имел IX чин) в Новом Осколе. Три месяца назад на здании ОМВД РФ по Новооскольскому району по инициативе ветеранов уголовного розыска СССР (межрегиональной организации ветеранов оперативных служб «Честь») была открыта мемориальная доска «Ивану Дмитриевичу Путилину, уроженцу Нового Оскола, основоположнику теории и практики уголовного сыска России».

В десятилетнем возрасте его определили в уездное училище (трёхгодичная школа, мало отличавшаяся от начальной), где было несколько учебных предметов: Закон Божий, священная и церковная история, русский язык, арифметика, минимальные знания по геометрии, географии, истории; чистописание, черчение и рисование. Фактически это и было всё его формальное образование. В своём весьма комплиментарном биографическом очерке о сыщике хорошо его знавший знаменитый юрист Анатолий Фёдорович Кони писал: «По природе своей Путилин был чрезвычайно даровит… хотя место и степень его образования были «покрыты мраком неизвестности».

Но будущий гений сыска упорно занимался самообразованием, через десять лет после окончания училища он сумел сдать экзамен по всему гимназическому курсу - это дало ему потом возможность продвигаться по служебной лестнице. Ещё первые дореволюционные биографы Путилина И. А. Сафонов (который, видимо, издавал тексты, написанные самим шефом сыскной полиции), сын сыщика Константин Путилин, Р. Л. Антропов (Роман Добрый) рассказывали историю об аресте Путилиным легендарной авантюристки Софьи Блювштейн. Он ловил Соньку-Золотую ручку «на живца», перевоплотившись во французского барона. И Сонька, владевшая в совершенстве европейскими языками, не смогла его раскусить. (Кстати, несколько серий первого, ещё немого многосерийного фильма 1914-1915 годов о легенде воровского мира были посвящены отношениям Путилина с Сонькой, правда, они далеки от реальности). Он действительно выучил несколько языков и не хуже университетских профессоров разбирался в вопросах права, истории, литературы.

В 20-летнем возрасте Путилин переехал в столицу и устроился на ничтожную должность в канцелярии хозяйственного департамента Министерства внутренних дел. В его обязанности входило скрепление написанных другими бумаг и сортировка их по папкам. Через четыре года такой унизительной работы Путилин, получив, наконец, низший чин коллежского регистратора, написал вскоре прошение о зачислении его в штат полиции. В канун нового, 1855 года после принятия присяги он был назначен младшим помощником квартального надзирателя. Ниже этой должности в полиции не было. Однако очень быстро, за десять лет, он прошёл все ступени полицейской карьеры.

Это были времена бурного роста российского уголовного мира. После Крымской войны и реформы 1861 года, в общем-то, небольшая раньше преступность в стране выросла в десятки раз. В одесско-бессарабском регионе зарождалась организованная преступность. Впервые организованные банды начали промышлять в столице. Тогда же, кстати, из причудливой смеси еврейской, украинской и русской лексики появился уголовный жаргон - «феня» (от «офеня» - так называли мелких бродячих торговцев). Путилин на пенсии составил словарь блатного языка и написал о нём книжку, через десять лет после его смерти она была издана под названием «Условный язык петербургских мошенников».

В новой пореформенной России преступность становилась очень серьёзной проблемой, к которой тогдашняя полиция была совсем не готова. Сам Путилин в конце жизни писал: «Теперь у нас есть всё, что могла выработать культура, прогресс, наука. К нашим услугам - телефон, железная дорога, а в нашей профессии - разные научные методы, приёмы, изобретения, хотя бы те же фотографические портреты преступников, антропологические снимки с них и т. д. Теперь мы располагаем армией смышлёных, образованных агентов-сыщиков, имеющих возможность хорошо изучить литературу своего предмета. А тогда? Что было тогда? Ничего, ровно ничего в положительном смысле, но зато много в отрицательном. Неграмотные «будочники», грязные «кварталы» (полицейские участки, - С. К.) с невежественным персоналом, откровенное пьянство и ещё более откровенное взяточничество… А они, эти злодеи, точно отлично понимая, как всё это неустройство... им на руку, усиливались в своём числе со сказочной быстротой. И мало того, что усиливались численно, но приобретали ещё особую смелость, особое ухарское нахальство в своих разбойничьих похождениях. Они резали, грабили, насиловали с такой же лёгкостью, с какой пьянствовали и распутничали».

Через полтора года службы Путилина повысили до старшего помощника квартального надзирателя. В столице тогда свирепствовала банда «душителей». Путилин вспоминал, что за два месяца на улицах Петербурга нашли одиннадцать голых тел «со страшными верёвками на шее». Тогда же Путилин и стал основоположником современной оперативно-розыскной работы: «Каждый день я переряжался то оборванцем, то мещанином, то мастеровым и шатался по известным мне местам, внимательно разглядывая всякий хлам». Таким образом, ему удалось внедриться в банду. Наверное, это было первое в России оперативное внедрение профессионального сыщика в преступную среду. За ликвидацию банды Путилин получил свой первый орден - св. Станислава 3-й степени.

Путилин становится самым успешным розыскником, он практически ежедневно раскрывает убийства, кражи, ограбления. Столичный обер-полицмейстер граф Шувалов ежемесячно докладывает, что квартальный надзиратель Путилин «в несколько часов» находит похищенные деньги и вещи, «хватает» преступников и «доводит» их до чистосердечного признания. Путилин получает ордена, денежные премии от императора, его повышают по службе. Ему поручают расследование наиболее сложных экономических преступлений. Распоряжением императора его прикомандировали в качестве следователя к правительственной комиссии князя Голицына, занимавшейся злоупотреблениями в торговле драгоценными металлами.

Преступность тем временем продолжала расти (обворовали даже московскую квартиру министра внутренних дел А. Е. Тимашева, а у него самого во время обедни в Успенском соборе Кремля вытащили кошелёк и золотой портсигар с бриллиантовой монограммой), а специального полицейского аппарата борьбы с ней не существовало. В 1866 году столичный обер‐полицмейстер Ф.Ф. Трепов направил царю Александру II записку с предложением учредить сыскную полицию. Царь отреагировал мгновенно - в Петербурге было создано сыскное отделение полиции, работа которого строилась «на использовании негласных методов». Первым начальником отделения император назначил грозу преступного мира Ивана Дмитриевича Путилина, которого стали называть «русским Лекоком».

В штате сыскного отделения было всего 22 оперативных работника при населении Петербурга в 517 тысяч жителей, причём Путилин занимался ещё преступлениями в других регионах. Тем не менее раскрываемость составляла тогда 45 процентов. При этом сыскная полиция редко занималась «бытовухой». А. Ф. Кони писал: «В Петербурге в первой половине 1870-х годов не было ни одного большого и сложного уголовного дела, в розыск по которому Путилин не вложил бы своего труда». По докладу министра финансов за раскрытие хищений из Государственного банка Александр III вручил Путилину перстень с вензелевым изображением своего высочайшего имени. Такой же перстень был у шефа сыскной полиции от Александра II. «За розыскание убийц» австрийского военного агента князя Аренсберга австрийский император наградил его командорским крестом своего ордена. Был у него и орден Франца-Иосифа, и ордена Германской империи и награды других европейских правительств за раскрытие международных преступлений. Петербургский градоначальник П. А. Грессер ставил в заслугу Путилину возвращение более миллиона украденных из казённых учреждений рублей, «обнаружение десяти фабрик» фальшивомонетчиков и «удаление из общества тысячи вредных личностей, занимавшихся преступными промыслами».

Путилин не только лично раскрыл сотни убийств и других серьёзных преступлений, он создал в России систему профессионального уголовного сыска - с негласными методами, с информаторами, внедрёнными агентами «под прикрытием», криминалистами, экспертизами, картотеками и тому подобными вещами; систему, которая при нём работала эффективнее, чем в нынешнюю эпоху.