Красноярский педагог отправляется на стажировку в Бостон

На стажировку в Бостон уже на следующей неделе уезжает Татьяна Сопинская, педагог-дефектолог детского сада № 194. Она будет перенимать опыт специалистов одного из старейших образовательных учреждений мира — Perkins International Academy. Здесь обучают детей с ограниченными возможностями здоровья и параллельно проводят образовательные курсы для педагогов из разных стран мира, работающих с такими ребятами.

Стажировка рассчитана на весь учебный год, в Красноярск Татьяна Валерьевна вернётся только в конце мая. Она признаётся, что приглашение в Бостон стало для неё неожиданностью. Организует поездку фонд поддержки слепоглухих “Со-единение”.

Интересно, что изначально Татьяна Сопинская не планировала работать с малышами, а тем более с детьми с ограниченными возможностями здоровья. Но обстоятельства привели её на работу в детский сад. И, как оказалось, не зря.

— По образованию я учитель химии. Окончила Красноярский педагогический университет, потом в течение пяти лет преподавала в профессиональном училище, работала со студентами. В середине 2000-х годов учащихся стало гораздо меньше, видимо, это следствие демографического провала 1990-х. Нагрузка снизилась, как и заработная плата, в итоге из училища я ушла.

Пыталась найти работу в других сферах, но ничего не получилось. Я вернулась в образование, и, как видно, не зря. Сначала работала в обычном детском саду, затем знакомая воспитательница пригласила меня сюда. И я согласилась.

Наш сад — учреждение комбинированного вида, у нас есть группы для детей с речевыми нарушениями, для малышей с нарушениями слуха.

— Не страшно было менять направление, ведь работа с такими детьми — особая ответственность?

— Нет, ответственности, как и сложной работы, я не боюсь. Трудилась воспитателем в речевой группе, параллельно заочно училась в магистратуре: прошла курс по общей дефектологии на базе педуниверситета. И когда освободилось место дефектолога в группе для глухих детей, стала работать здесь.

Ещё я проходила профессиональную переподготовку по специальности “сурдопедагог”. С тех пор как начала сотрудничество с фондом, вообще постоянно учусь.

Знакомство с “Со-единением” состоялось благодаря Ольге Леонидовне Беляевой, заведующей кафедрой коррекционной педагогики Красноярского педуниверситета. Этот фонд работает со многими регионами страны, занимается образованием, сопровождением слепоглухих людей — детей и взрослых. Фонд приглашал меня на обучение в Москву, Санкт-Петербург, сейчас я уже не единственный педагог из Красноярска, кто сотрудничает с ним.

Занятия в Санкт-Петербурге как раз проводили приглашённые преподаватели из Ирландии и Испании, которые уже стажировались в Бостоне.

— При работе с детьми с ограниченными возможностями здоровья образовательные подходы в этих странах сильно отличаются от российских?

— Здесь дело не в подходах, они как раз схожи. Педагоги из этих стран отличаются сознанием, они по-другому думают. Мне сложно объяснить их восприятие, для них люди с инвалидностью, и дети в частности, не изгои общества, а его равноправная часть. У нас же пока видны только попытки избавиться от существующих стереотипов. Наверное, у них просто другой менталитет, другие традиции, привычки... Эксперты часто говорили нам: “Мы пытаемся перевернуть ваше сознание”.

Кроме выездных занятий фонд проводит онлайн-курсы. А недавно раздался звонок, представитель “Со-единения” спросил: “Татьяна, как ваш английский?” Так я узнала о приглашении в Бостон.

— А как Ваш английский?

— Вот это самое страшное для меня. Но я сейчас усиленно учу язык. Меня предупредили, что главное понимать основные слова, фразы, а более углублённые занятия по английскому также будут организованы во время стажировки.

— Как семья относится к предстоящей долгой разлуке?

— Конечно, сначала дочь расстроилась. Но сейчас мы шутим с ней на эту тему. Дочка перешла в одиннадцатый класс, этот год будет жить с бабушкой. Я очень благодарна заведующей нашего сада Ольге Геннадьевне Давыдовой за то, что отпускала меня на обучение в Москву и Санкт-Петербург и отпускает сейчас в Бостон на такой длительный срок.

— Вы уже знаете, чем будете заниматься во время стажировки?

— Нас пригласили в одно из старейших в мире образовательных учреждений, в котором обучают слепоглухих детей, ребят со множественными нарушениями. Это дети с очень тяжёлыми диагнозами, разных возрастов: здесь сопровождают ребят практически от рождения и до совершеннолетия. Подробностей стажировки я пока не знаю. Обещали, что какое-то время мы будем просто наблюдать, обсуждать увиденное, а потом уже приступим к работе.

— Насколько востребован Ваш сад?

— Очень востребован, он всегда полностью скомплектован. Его посещают дети с самыми разными нарушениями слуха: глухие, слабослышащие, ребята с кохлеарными имплантами — сейчас установка таких устройств довольно распространена. Сложность в том, что практически у всех сочетанные дефекты. Например, ребёнок плохо слышит плюс у него нарушено зрение, не слышит и у него нарушен интеллект или проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Вариации могут быть разные.

В моей группе одиннадцать ребят в возрасте от трёх до семи лет. Все они разные, их сложно организовать по группам. В принципе работа в таких группах кардинально отличается о того, что происходит в общеразвивающих детских садах. Простой пример. В обычном саду воспитатель говорит: “Ребята, сегодня мы будем рисовать. Садитесь за стол, доставайте карандаши”. С глухими детьми это не работает. Даже малыши с кохлеарными имплантами в первое время после операции вроде как слышат речь, но ничего не понимают. Для них речь — как для нас китайский язык. Или как для меня сейчас английский: понимаю только отдельные слова.

Мы учим ребят слышать, различать звуки, слова, понимать, говорить. Это то, чему обычные дети учатся сами. Но наши малыши самостоятельно справиться с этим не могут.

— В чём измеряете эффективность своей работы?

— Самый большой прогресс — это когда ребёнок, пришедший к нам малышом, не умеющим говорить, идёт в первый класс в обычную школу.

— Насколько сложно работать с родителями малышей, имеющих проблемы со здоровьем?

— Работать с мамами и папами гораздо сложнее, чем с детьми. Эти родители живут в постоянном стрессе, им почему-то достался такой ребёнок. Кто-то излишне тревожный, кто-то стремится держать всё под тотальным контролем… У каждого свои запросы, своя история.

Со временем родители тоже адаптируются. Сначала переживают: как они отдадут ребёнка к нам. Потом знакомятся с коллективом, видят, что детям здесь хорошо, замечают речевой прогресс и успокаиваются. Кстати, если говорить о прогрессе в развитии, многое зависит именно от семьи. Если просто забрали домой и не занимаются с малышом — один результат, если выполняют задания педагога — другой.

— Вы даёте задания на дом?

• Да, и этим наш сад также отличается от других. Задания не такие сложные. Например, учить слова. Идёте с малышом по улице, постоянно проговаривайте: “Это дом. Это большой дом, а это маленький”. И так далее.

— Заметно, выполняют ли семьи Ваши рекомендации?

— Конечно, мы сразу это видим. Так же как видим, кто рисовал рисунок: мама или малыш.

— Вы говорили о том, что важно менять сознание общества в отношении людей с ограниченными возможностями здоровья. На Ваш взгляд, как это нужно делать?

— У нас есть речевые группы, в которых пока нет глухих ребят, а есть те, которые посещают слабослышащие малыши, ребята с кохлеарными имплантами, и остальные дети относятся к ним как к равным. Но когда мы даже просто заходим в речевую группу с ребёнком с имплантом, остальные начинают тыкать на него пальцами, задавать вопросы: “Что у него на ухе? Почему он мычит, ничего не понимает?”

То же самое и с нашим обществом. Кто не сталкивался с такими людьми, показывает пальцем, не понимает и не принимает. Сейчас наш сад закрыт на капитальный ремонт. Мама одной из девочек пишет: “Скорее бы вы открылись, мы не можем гулять. Другие ребятишки не хотят играть с дочкой”. Хотя это очень хорошая девочка, у неё замечательная семья.

Нужно постоянно говорить о людях с ограниченными возможностями, делать так, чтобы они не стеснялись выходить на улицы. Нельзя думать, что от них можно чем-то заразиться. К сожалению, у нас до сих пор считают, что рак заразный.