Евгения Бухарова: “Кризис продлится минимум два года”

Начавшийся экономический кризис дополнили пандемия и карантин, повлёкшие за собой закрытие многих предприятий и производств. Условия самоизоляции не только снизили спрос на услуги, но и изменили форму работы многих предприятий, открыв вместе с трудностями и новые пути развития. Какой выйдет экономика из сложившейся ситуации? Какие изменения ждут рынок? На эти и другие вопросы ответила эксперт краевого фонда науки, директор Института экономики, управления и природопользования кандидат экономических наук Евгения Бухарова.

— Евгения Борисовна, что ждёт экономику после снятия ограничений, вызванных пандемией?

— Потери мировой экономики будут значительные: по оценкам специалистов различных международных организаций, от одного до восьми триллионов долларов. Так, в докладе ООН, опубликованном в мае 2020 года, отмечается, что под ограничительными мерами в связи с пандемией оказалось 90 процентов мировой экономики, а потери оцениваются на уровне 3,2 процента валового внутреннего продукта. По оценкам МВФ, ситуация хуже, чем во время финансового кризиса 2008 года, так как уже в первые месяцы пандемии рекордное число стран — более 80 — одновременно обратились в МВФ за экстренным финансированием. За первый месяц введения ограничительных мер в РФ, по данным Росстата, объём промышленного производства сократился более чем на 6,5 процента, а показатель снижения ВВП, по оценке ВЭБа, составил 10–11 процентов.

Выход из экономического кризиса, усиленного пандемией и карантином в различных странах, будет проходить значительно медленнее, чем вступление в него. Это уже сейчас видно по процессам восстановления экономики Китая после эпидемии. Любой кризис является предвестником кардинальных изменений. Так, уже сейчас видно, что перераспределяются потоки капитала, будут меняться глобальные производственные цепочки и сокращаться объёмы международной торговли — прежде всего в традиционных отраслях. Новые направления глобальных трансформаций потребуют значительного времени для адаптации к ним мировой экономики.

— Какие сферы и какие слои населения оказались наиболее уязвимыми в данной ситуации?

— Конечно, в первую очередь пострадала сфера услуг, развитие которой определяет спрос со стороны населения. Сокращение доходов населения и ограничения, связанные с режимом самоизоляции, ставили под угрозу деятельность многих предприятий, предоставляющих услуги. Это большой сегмент экономики, где работает малый и средний бизнес.

— Период самоизоляции заставил предпринимателей искать новые формы и методы работы, чтобы остаться на плаву. Развитие службы доставки, онлайн-магазинов и обучения в сети — это временный эффект или он сохранится и после снятия карантина?

— Любое ухудшение условий ведения бизнеса даёт импульс к поиску новых форм его реализации, расширению спектра товаров и услуг, изменению технологий управления. При режиме самоизоляции и “вынужденных выходных” переход на технологии онлайн предоставления услуг, развитие служб доставки, где это возможно, абсолютно объективен. С одной стороны, это является зачастую единственной возможностью доведения своей продукции до потребителя, а с другой — это косвенная реклама по продвижению таких технологий, вынужденное знакомство населения с преимуществами новых форматов и приучение пользоваться услугами и в послекризисное время. Поэтому видится, что при выходе из кризисной ситуации потребитель будет наряду с традиционными формами более активно пользоваться, например, услугами служб доставки.

— Можно ли сказать, что кризис стал толчком для развития и оптимизации многих компаний? Какие изменения в работе ждут их?

— Экономический кризис, сокращение спроса всегда сопровождаются оптимизацией. Фактически в текущий момент государственная политика в части мер поддержки даёт бизнесу возможность провести оптимизацию бизнес-процессов и разработать стратегию будущего развития, внедрения новых технологических и управленческих решений. Так, на фоне массового использования цифровых технологий в условиях самоизоляции и глобального карантина ожидается ускоренное внедрение цифровизации и “удалённых” форм производства и предоставления товаров и услуг после кризиса. Как это получится — время покажет.

— Стоит ли ожидать роста безработицы в связи с новыми формами ведения бизнеса?

— К сожалению, рост безработицы неизбежен. По оценке экспертов Торгово-промышленной палаты России, из-за вынужденного простоя в период карантина могут закрыться миллионы малых и микробизнесов, а всего под угрозой увольнения окажутся более восьми миллионов человек.

Послекризисное восстановление производства потребует значительного времени — не менее одного-двух лет. А значит, и восстановление спроса на рынке труда займёт такой же период. Другой аспект роста безработицы будет связан с тем, что при сокращении традиционных видов деятельности и технологий потребуются работники с новыми компетенциями, развитие новых, более производительных технологий, и в этой части процесс замещения работников будет сопровождаться увольнениями.

— Какие ещё способы оптимизации ведения бизнеса возможны наряду с экономией на аренде и заработной плате?

— Думаю, что оптимизация бизнеса должна в первую очередь опираться на внедрение цифровых технологий и предоставление услуг в новых форматах.

— Какие меры государственной поддержки могут стать эффективным инструментом выхода из кризиса наряду с уже объявленными?

— Правительства многих стран выделяют огромные средства для поддержания экономики на плаву. В России последовательно уже приняты три пакета мер поддержки населения и экономики через инструменты бюджетной политики: освобождение от уплаты налогов, отсрочка и понижение налоговых ставок, прямые бюджетные субсидии для предприятий и населения. Значительная роль в восстановлении экономики отводится гарантийным и кредитным механизмам. Хотя масштаб принятых мер в России в сопоставлении, например, с рядом европейских развитых странах уступает по объёмам, их значение велико.

Очевидно, что необходимо расширять систему мер, стимулирующих малый и средний бизнес на создание новых инновационных продуктов, услуг и внедрение новых технологий в контексте цифровой трансформации. Для этого необходима активная государственная политика инвестирования и стимулирования российских компаний, научных коллективов и образовательных учреждений — прежде всего университетов, ориентированных на создание и массовое внедрение цифровых технологий и платформенных решений в экономику и управление. Разработка и внедрение новых отечественных цифровых технологий, доступных для всех типов бизнеса, должна стать приоритетной стратегической задачей для всех уровней государственного управления. В этом контексте успешная реализация национальных проектов “Цифровая экономика”, “Наука” и “Образование” является становым хребтом и повышения конкурентоспособности российского бизнеса в целом, и успешного выхода из кризиса.

Правительство РФ по поручению президента страны уже разработало на ближайшие два года национальный план восстановления экономики, который состоит из девяти разделов, содержит около 500 мероприятий и предполагает усиление инвестиционной активности, использование современных цифровых технологий, повышение уровня образования, быстрое и качественное строительство жилья. Целевыми показателями исполнения плана являются выход на устойчивый рост реальных доходов россиян, снижение уровня безработицы, а также обеспечение годовых темпов роста ВВП на уровне не менее двух с половиной процентов к концу 2021 года.

— Как долго продлится кризис и когда мы можем рассчитывать на облегчение ситуации?

— Сложно гадать, но минимум два года. Надеюсь, что с июля в контексте дорожной карты национального плана восстановления экономики начнётся активное возобновление деятельности предприятий и компаний. А там время покажет.