Заглянуть в волшебную шкатулку

Звучит красивая мелодия, расписные дверцы открываются, сказочные герои водят хоровод, и начинается волшебство… Многие красноярцы ассоциируют театр именно с этими необычными часами: куклы приглашают зрителей в мир фантазий. Журналистам нашего издания повезло — мы увидели закулисье Красноярского театра кукол, побывали в его мастерских и узнали, как рождаются спектакли.

Первый этаж

— Сцена у нас маленькая, но хорошая, — рассказывает Борис Смелянец, и. о. главного режиссёра театра. — У нас нет карманов, большой глубины, колосников, зритель видит всю сцену. Поэтому часто спектакли играются со всей машинерией напоказ. Что скорее является недостатком.

Машинерия — это механическое оборудование сцены. Простыми словами всё то, на чём закреплены световые приборы, падуги, кулисы.

Борис Смелянец проводит экскурсию, мы начинаем с первого этажа. В это время сцену готовят к репетиции: настраивают свет, звук. Вечером предстоит играть “Егоркину былину”. Это технически сложный спектакль, проекция должна точно попасть на кулисы, поэтому то, как падает свет, нужно выверить с точностью до сантиметра. Для некоторых постановок свет и декорации выставляются быстро — примерно за час. Для таких сложных, как эта, — от двух с половиной до пяти часов.

— “Егоркину былину” мы играли только в сентябре, поэтому нужен прогон, — объясняет Борис. — Вообще, время подготовки зависит от постановки. Перед одними спектаклями просто проходим некоторые технические моменты. А, к примеру, перед “Оффлайном” нам надо распеться, раздвигаться. После пандемии небольшие технические прогоны проводили перед каждым спектаклем, поскольку был длительный перерыв. Над входом в зрительный зал находится рубка, именно оттуда руководят светом и звуком. Раньше специалисты располагались за кулисами, но это было неудобно.

В прошлом году в зрительном зале поменяли кресла.

— Зал не очень удобный — вытянутый, за это его иногда называют самолётом, — рассказывает и. о. главного режиссёра. — В целом наш театр очень маленький, все помещения миниатюрные. С одной стороны, что есть — то есть. Но, с другой, для миллионного Красноярска, конечно, такого театра недостаточно. Ведь мы единственный в крае театр кукол. И принципиально важно, чтобы как можно больше людей могли приобщиться к этому виду искусства… Нам дали историческое здание на проспекте Мира, там должна пройти полнейшая реконструкция помещений, театр станет больше. Но когда это будет, пока неизвестно.

Красноярский театр кукол открылся в 1938 году. В первые десятилетия коллектив скитался от площадки к площадке. Только в 1959 году ему выделили помещение, в котором театр размещается сегодня. Ранее в нём находился клуб милиции, понятно, что помещения были не приспособлены для работы театра. Здесь надстроили второй этаж, где сейчас расположены кабинеты директора, главного режиссёра, бухгалтерия, буфет, малый зал.

В витринах фойе перед зрительным залом и под стойками гардероба — куклы из спектаклей, которых уже нет в репертуаре. “Наши пенсионеры”, — ласково называет их Борис.

— Многих раздали, остальных храним. Куклы крайне редко переходят из одного спектакля в другой, — поясняет он. Справа от сцены — актёрская. Рядом расположены мужская и женская гримёрные. Поскольку все помещения небольшие, некоторые артисты делят одно место в гримёрке на двоих. На зеркалах висят фотографии — на них изображено, как должен выглядеть тот или иной герой. Артисты гримируются сами.

Внизу под актёрской — небольшая костюмерная и склад декораций и кукол. Здесь хранится реквизит спектаклей, которые сейчас в репертуаре. Шкафы и ящики подписаны — “Анна Кулак”, “Щелкунчик”, “Репка”, “Теремок”… Рядом коробки с реквизитом для мастер-классов.

— Сейчас постепенно возобновляем их проведение, пока работаем только с классами, — говорит Борис. — Рассказываем ребятам о том, какие типы кукол бывают, как можно сделать их самостоятельно. Такая форма общения со зрителем оказалась востребованной и интересной.

Перо жар-птицы

На втором этаже зрителю доступны буфет и малая сцена. Раньше на её месте было фойе.

— В малом зале всё компактно, он рассчитан максимум на 30 зрителей, а сейчас из-за ограничений количество мест ещё меньше, — рассказывает Борис. — Выгородка, за которой работают артисты, перекочевала сюда из фургончика. У нас был такой проект — “Театральный фургончик”. Мы выезжали на разные площадки города и в районы края. Договаривались на три спектакля, а показывали семь. Потому что все хотят посмотреть, а вместимость фургончика — максимум 20 человек. Очередь стоит, дети плачут… Соглашались играть дальше.

Под потолком фойе — знаменитая люстра “Перо жар-птицы”, её вес около 800 килограммов. Люстра появилась здесь в 1986 году. Тогда заслуженный архитектор России Арэг Демирханов вместе с красноярскими художниками Евгением Белоусовым, Анатолием Золотухиным, Сергеем Егоровым и Сергеем Иконниковым создали красивый фасад и оформили интерьер помещений.

Что находится внизу?

В театр постоянно приходят обращения от режиссёров из разных городов страны с предложениями поставить тот или иной спектакль.

— И сейчас мы обдумываем несколько вариантов. Оцениваем качество сценария, анализируем, насколько нам нужен такой материал, — поясняет Борис. — Смотрим наш репертуар — что нужно обновить, для какого зрителя. Есть много критериев для отбора.

То, как будет выглядеть будущий спектакль, придумывают режиссёр и художник. На языке театра это называется художественное решение. А воплощают их задумки в жизнь в мастерских театра, которые располагаются внизу — под первым этажом. Там же находится зрительская служба.

— Некоторые декорации заказываем на стороне. Например, у нас нет сварочных аппаратов, — говорит Борис.

Николай Валенко — художник — конструктор кукол.

— Сложно приходится, когда художник ночью додумывает идею и утром преподносит новый вариант, — отмечает Николай Петрович. — Часто получается, что режиссёр или художник приезжают к нам только на неделю. И за это время нужно решить многое. Получается аврал, но мы справляемся. Мои любимые спектакли — те, над которыми мы работаем с режиссёром и художником без напряжения, без слов понимаем друг друга. Если говорить о технических решениях, сложно делать кукол, у которых работают глазки, ручки, ножки…

В одном из шкафов хранятся слепки лиц артистов. “Их отливали из гипса, чтобы можно было делать маски без нашего постоянного присутствия. Примерять их на слепки, — объясняет Борис. — Сейчас я буду делать спектакль, в котором порядка десяти масок для четверых актёров. Также в процессе изготовления этих масок будут использоваться слепки”.

В среднем, работа над новой постановкой занимает от месяца до трёх.

— Назначается технический совет, где собираются представители всех цехов, вместе с художником проговаривают: это спектакль с такими куклами, такими декорациями, — рассказывает и. о. главного режиссёра. — Решаем, что делаем у нас, что заказываем на стороне. Например, для “Оффлайна” нам понадобилось 15 костюмов. Наша швея с таким количеством не справилась бы, потому что она одна. Пришлось воспользоваться услугами ателье.

Швея Ольга Иванова работает в театре восемь лет.

— До этого я была мастером производственного обучения в учебном центре, — говорит она. — Сюда пришла временно, но меня затянуло. Здесь я чувствую себя как дома. Когда начинается создание нового спектакля, ночами не спишь, думаешь, как же сделать получше.

В соседней мастерской выпиливают кубики для спектакля “Сказки для тех, кто ещё не вырос”, премьера которого состоялась недавно. Эти кубики будут располагаться в фойе, ребята смогут поиграть ими перед просмотром. “В этой мастерской делают всё, что мы видим и не видим на сцене, из дерева и фанеры”, — поясняет нам Борис.

— В нашем театре я с 1995 года, — говорит столяр Юрий Артемьев. — У меня много любимых спектаклей: они как дети — все хорошие. Мы одинаково вкладываемся в каждую постановку. Наша задача — сделать аккуратно и безопасно. А находки для того или иного решения сами приходят.

Сотрудники театра рассказывают: приглашённый режиссёр, который ставил “Сказки для тех, кто ещё не вырос”, пришёл в восхищение от того, как мастера выполнили кровать. По сценарию, актёр проваливается сквозь неё — падает вниз. Мастера нашли решение, позволяющее делать это безболезненно и безопасно.

В маленьком кабинете — зрительская служба. На стене прикреплены таблицы с названиями спектаклей и фамилиями актёров. Рядом — даты выездов.

— Мы составляем проект репертуара, — рассказывает Татьяна Николаева, заведующая отделом по работе со зрителем. — Смотрим, как наполнить каждый месяц, учитываем зрительский спрос. Расписываем даты выездов, гастролей, работаем с детскими садами, школами, институтами. Продажа билетов, встреча зрителей — это тоже на нас. А конечный результат нашей работы — заполненный зал. Мы обязательно присутствуем на сдаче новых спектаклей. У меня есть мнение по каждой постановке, есть и любимые. Но в работе ко всем отношусь ровно, иначе это будет непрофессионально.

Не только для детей

— Конечно, прошлый год получился сложным — часть времени театр был закрыт для зрителей, но работа не останавливалась. Надо было придумать другие варианты общения со зрителем, мы уверенно освоили онлайн, — говорит директор Татьяна Попова. — Непредвиденная пауза имела и плюсы. Мы переосмыслили наше планирование. Разработали стратегические направления развития театра на 2021—2023 годы.

Интенсивная работа началась в сентябре с открытием сезона: в итоге поставили шесть новых спектаклей. В марте к Международному дню кукольника появились “Сказки для тех, кто ещё не вырос” по Эжену Ионеско. А завершением творческого сезона станет премьера — “Карлик Нос”, это преддипломная работа Бориса Смелянца.

— Все остальные премьеры сезона — проекты приглашённых постановочных групп, — отмечает Татьяна Владимировна. — Это хорошо, что у нас разные режиссёры ставят разные спектакли. Ведь у каждого свой яркий почерк. Мы избирательно подходим к приглашениям — к нам приезжают только настоящие мастера, готовые вкладываться в артистов и в процесс постановки. Работа со специалистом такого уровня — это ещё и профессиональный мастер-класс для труппы и работников творческих цехов.

Многие мероприятия, запланированные на прошлый год, из-за пандемии пришлось перенести. Среди них — масштабные гастроли в северные районы нашего края, участие во всероссийских фестивалях. И долгожданные обменные гастроли с Большим театром кукол из Санкт-Петербурга: с 23 по 29 апреля — в Красноярске, с 28 апреля по 3 мая — в Петербурге.

— Нередко срабатывает стереотип, что театр кукол — только для детей, и взрослым здесь нечего делать, — рассказывает Татьяна Попова. — Но это не так. Важно, чтобы к нам приходили зрители всех возрастов. Да, 70 процентов репертуара ориентировано на детскую аудиторию, но есть постановки для молодёжи и взрослых. Поэтому мы стараемся разрушить стереотип: рассказываем о том, чем живёт сегодня театр кукол, сотрудничаем со школами и вузами, проводим экскурсии, мастер-классы, обсуждения спектаклей, организуем лекции театральных критиков. Расширяем аудиторию с помощью диалога и сотрудничества.

В тему

В театре есть спектакли-старожилы, которые идут уже несколько десятилетий.

— Например, наш “Звёздный мальчик” не теряет своей актуальности. Кроме того, он рассчитан на зрителя-школьника. А спектакли для возрастной категории 10—12 лет ставят редко, — рассказывает Борис Смелянец. — “Машеньке и Медведю” уже лет тридцать, и его с удовольствием смотрят и дети, и взрослые. На самом деле, это только принято говорить, что наш театр — для маленьких. Посмотрите на лица зрителей! Бабушка приводит внука, и сама с удовольствием смотрит “Колобка”.