«Карьерой доволен, выжал из себя максимум». Игорь Бондаренко о хоккее, лучшей команде и дружбе

Игорю Бондаренко — 60 лет. Глядя на него, в это как-то и не верится совсем. Он по-прежнему кипит энергией, хотя и отошёл от большого хоккея с мячом. Мы вспомнили с Игорем Анатольевичем старые моменты прошлого и поговорили о настоящем и будущем.

— Как встретили юбилей?

— Хотелось отметить по-другому, но в нынешней ситуации народу собралось немного, только близкие. Не стал устраивать глобальный праздник. Вдруг кто-то бы заболел, а потом бы люди думали, что это из-за моего юбилея. Поздравлений хватало, практически в этот день работать не получалось, постоянно звонили.

— За эти 60 лет вы прожили несколько жизней. Сначала игрок, затем спортивный функционер, после появились другие дела, не связанные с хоккеем и спортом.

— Ещё при Сергее Владимировиче Кочане был одним из тех, кто стоял у истоков Центра спортивных клубов. Плюс особо нигде не отмечается, что последние лет шесть карьеры хоккеиста был играющим тренером. Мне предлагали определиться. Но ещё хотелось играть. Одновременно фактически исполнял роль старшего тренера. Если сначала ещё Виктор Иванович Ломанов занимался подготовкой, то потом четыре года фактически я вёл тренировочную работу, естественно, во всём с ним советовался. Так что тренерский опыт тоже имеется.

— Какая из этих жизней была наиболее интересной?

— Ответ однозначен. Лучшие годы — игра в “Енисее” восьмидесятых. С кем ни разговаривал из партнёров, с которыми тогда играл, сходились в оценках того времени. Когда есть дело, которому ты полностью отдаёшься, да ещё и деньги получаешь за него — это большое счастье.

— Вам сейчас снится хоккей?

— Очень давно не снится. Да и сразу после окончания карьеры всего, наверное, пару раз во сне я был именно на льду. Видел, как качусь, обыгрываю. А так — то щитки забыл, то коньки не завязываются. Когда снился именно хоккей, на седьмом небе просыпался. Я ведь не доиграл, закончил не по своей воле. Собирался играть как минимум до сорока лет. Здоровьице подвело. С сердцем возникли проблемы, пережил приступ. Если бы травма какая, пересиливал бы себя. У нас вообще поколение особенное было: с такими повреждениями на лёд выходили, что поверить сложно. Да и сейчас есть духовитые ребята, которые играют через боль, в том числе и мой сын Артём. Но когда самый важный орган подводит — это всё. Потом пытался вернуться, вроде нормально, но проблема вновь возникла. Сказал: “Всё пацаны, заканчиваю”. С сердцем шутки плохи.

— Если оглянуться назад, вы своей карьерой игрока довольны, или могло сложиться ещё лучше?

— Более чем доволен. Считаю, что выжал из себя максимум. Объективно не обладал таким талантом, как многие игроки того “Енисея”. Всего, что имею, добился исключительно через труд. Мог уехать в Швецию, но остался в Красноярске. Приглашали в 1991 году, здесь дурдом был. Все лучшие из “Енисея” и других клубов уехали туда. Но я дал слово Виктору Ивановичу и остался. Абсолютно не жалею, что так повернулось, но понимаю, что жизнь могла сложиться по-другому.

— Вы всю жизнь в хоккее. Играли и работали с выдающимися игроками. Можете составить пятёрку лучших хоккеистов, которых вы когда-либо видели?

— Подобные рейтинги всегда субъективны. Это как рассуждения о Пеле и Диего Марадоне. К примеру, я не видел Пеле, а за Марадоной следил, поэтому мой выбор в пользу Диего. Хотя многие уважаемые люди говорят по-другому, но я прежде всего верю собственным глазам. Так и здесь. Не видел в игре Николая Александровича Дуракова и прочих, поэтому в этот список их не включу. Из нашей команды восьмидесятых выделю Сергея Ломанова и Виктора Шакалина. Далее Михаил Свешников, против него поиграть успел ещё. Пятёркой никак не обойдётся. Продолжу. Младший Ломанов, Юрий Викулин и Макс Ишкельдин должны быть в этом списке, как и Алан Джусоев. Чуть не забыл об Иване Максимове. Он совсем молодой к нам пришёл. Взяли из “Торпедо” сосновоборского. Нам тогда говорили: “Зачем он вам нужен?” А в какого игрока Иван потом вырос. Кстати, это не единичный случай. В определённый момент зарёкся говорить о молодёжи, что тот или иной парень в будущем не заиграет. Примером стал Алексей Щеглов. Я с ним очень много занимался, и поначалу он не производил сильного впечатления. Мы тогда из его возраста взяли восемь человек в основную команду, а Щеглов в этот список не попал. Лёша полтора года ходил, просто тренировался без зарплаты. И чего в итоге он достиг.

— А если говорить в целом о команде. Какая из них была лучшей?

— Я не могу назвать конкретный год. Вот тот “Енисей” восьмидесятых для меня лучший. Времена вообще сложно сравнивать. Конечно, сейчас всё стало профессиональнее, выросли нагрузки, скорости. Но, думаю, что дать эти условия той команде, она бы осталась на своём высочайшем уровне. Соперникам “Енисея” проще было стать чемпионами мира, чем СССР. Те же московские динамовцы в сборной были представлены гораздо большим количеством, чем красноярцы, однако в отечественном чемпионате у них шансов не было. Хоть и были очень талантливыми игроками, но вот так получалось.

— В вашем рейтинге в большинстве игроки атаки, с ними всё понятно, кто создаёт и забивает — всегда на виду. Защитников двое — Викулин и Шакалин. Карьеру первого я прекрасно знаю и понимаю, почему он попал в этот список. А вот Шакалина не застал. В чём его величие?

— Виктор — это глыба. У защитников участь незавидная, они всегда в тени, но к Шакалину это никогда не относилось. И болельщики, и специалисты видели, какой это игрочище. Виктор великолепно катался, идеально просто. Разворачивался мгновенно. У нападающего есть преимущество, он бежит, ты откатываешься, но Шакалин всегда успевал. Плюс выдающийся игровой интеллект. Он в футбол изумительно играл. Думаю, если бы выбрал этот вид спорта, на уровне первой союзной лиги точно бы играл, а может, и выше. Шакалин читал игру, как книгу. Я с ним выходил, и моей задачей было загнать нападающего в зону Виктора. Знал, что он разберётся. Меня хорошие форварды обыгрывали, но, если хоть чуть-чуть теряли скорость, Шакалина им было не пройти. А те нападающие, что на мяч смотрели, до Витьки вообще не доезжали. Ну и, конечно, человеческие качества. Это был истинный капитан.

— Сейчас хоккей в какой степени присутствует в вашей жизни?

— Пристально слежу за “СКА-Нефтяником”, где играет сын Артём. Есть и хобби, доставляющее удовольствие. Также общение с внуками, для них никакого времени не жалко. Плюс футбол ветеранский, который я просто не могу бросить.

— Что с городской федерацией по хоккею с мячом?

— Федерацию не закрывал, но именно хоккеем с мячом сейчас занимаются другие люди. Летом проводим городские чемпионаты по флорболу, зимой по мини-хоккею. Хочу открыть федерацию флорбола, но всё затянулось из-за пандемии и финансовых вопросов. Сейчас провели чемпионат города и Кубок имени Виктора Ивановича Ломанова. Работа в федерации — это же общественная нагрузка, которая к тому же требует внесения личных средств. Пока организация не аккредитована, много времени не отнимает. Я же не присутствую ни на каких совещаниях, сам себе хозяин. Команды платят взносы за участие, деньги идут на оплату судей и прочие организационные хлопоты. Остальное — финансы либо мои, либо моих друзей. Когда были аккредитованы и входили в ФХМР, погрязли в бумажной работе, сейчас гораздо проще.

— В прошлом году мы с вами встречались и подводили итоги чемпионата, когда “Енисей” был разбит в полуфинале московским “Динамо”. В этом же сезоне красноярцы выиграли титул безоговорочно. Это они так прибавили или соперники стали слабее?

— “Енисей” прибавил, конечно. Но тот же Хабаровск стал значительно слабее. Да и от “Динамо” в финальном матче я ожидал большего. Но в принципе оно сыграло на своём уровне. А вот “СКА-Нефтянику” было тяжело. Весь сезон провёл фактически в 12 человек, не хватало глубины состава. К полуфиналу с “Енисеем” хабаровчане доползли на полусогнутых. Дома ещё на жилах вытащили игру. Где-то им повезло в том матче, а в Красноярске уже шансов не было.

— В начале августа прошёл первый этап Кубка России. “Енисей” предсказуемо вышел в полуфинал, а вот компанию ему составил не Хабаровск, а “Кузбасс”. Как так получилось?

— Здесь несколько причин. Первая трагедия с Ишкельдиным. На Макса надеялись как на лидера. Главный тренер хабаровчан Михаил Юрьев именно под него подбирал игроков. Восполнить потерю Макса в принципе невозможно. Да и на замену никого уже “Нефтянику” не взять. Игроки близкого уровня давно на контрактах в других клубах. Артём не играл, он перенёс операцию на спине, восстанавливается. А когда каждый боец на счету, любая потеря больно бьёт по команде. Плюс ещё хабаровчане вышли из отпуска гораздо позже остальных, толком не вкатились в турнир. “Енисей” чуть раньше начал тренироваться и успел подготовиться. А тот же “Кузбасс” был вообще едва ли не на пике. Поэтому такой результат закономерен.

— То есть Кубок не показатель реальной силы?

— Здесь и сейчас не показатель. Но контуры сезона очертил. Думаю, “Динамо” — явный фаворит. “Енисею” и Хабаровску будет тяжело.

— Вы считаете справедливым определять чемпиона столь длинного и сложного сезона в одном финальном матче?

— Плей-офф необходим. Сначала гладкий чемпионат, потом на вылет. Ведь именно плей-офф — это самый зрелищный отрезок сезона. В нём гораздо меньше возможностей проводить закулисные игры. Другое дело, что лучше бы финал проходил до двух побед или до трёх, так было бы объективнее. А в одном отдельно взятом матче может произойти всё что угодно. Возможно, этот поединок должен проходить на нейтральном поле, чтобы никто не получал преимущество. Но тут другой вопрос встаёт: придут ли люди на матч не своей команды? Вряд ли им это будет интересно, а когда один из финалистов — хозяин, это гарантирует определённое количество болельщиков. Вот собралось бы столько народа в Иркутске или Хабаровске на матч “Енисей” — “Динамо”, как здесь? Конечно, нет.

— С Ишкельдиным общался три раза в жизни, но, когда узнал о его смерти, будто близкого человека потерял. Потрясающий хоккеист, лучший в мире, на мой взгляд, за последние лет пять. Неординарный, светлый и интересный человек. Как вы узнали о трагедии?

— Артём дома был. Ему позвонили, он мне рассказал. Шокирован был, какие тут слова ещё подобрать. Все пацаны в Хабаровске в шоке пребывали и пребывают, от этого будет сложно отойти, скорее даже невозможно. Не припомню, чтобы столь великие игроки так рано уходили.

— Артём и Викулин дружат с раннего детства. У вас такие друзья есть?

— Прямо чтобы, как у сына с Юрой, чтобы с шести лет и до сих пор, таких нет. Но со школы есть два одноклассника, с которыми дружим и сейчас. Со временем люди отсеиваются, тем дороже те, кто рядом с тобой всю жизнь в любых ситуациях. Когда должности определённые занимал, телефон не замолкал: тому помочь, этому. А вот если уходил — тишина, звонили только самые близкие. Я с возрастом пересмотрел немного свои взгляды. Раньше казалось, что все друзья — они из прошлого, что новых уже не завести. Но за последние годы появилось несколько очень близких людей. Рад, что свела судьба с Юрьевым. Первые два года летал в Хабаровск на матчи Артёма, только здоровались. Потом пообщались и как-то сразу прониклись друг к другу. Могу сказать, что Михаил Юрьевич — мой друг.

— Вы сына как-то готовили к хоккею, строго воспитывали?

— Артём в три с половиной года на конёчки встал, сидел, бывало, в раздевалке со мной после тренировок, как мышонок, глазёнками зыркал по сторонам, слушал. Уверен, что именно тогда он на подсознательном уровне и впитал любовь к игре, в той нашей раздевалке “Енисея”, где была особая аура. Что касается строгости. Мне вообще с детьми повезло. Я же играл. Дома бывал реже, чем хотелось. Воспитание легло на плечи жены в основном. Могу сказать, что с Артёмом никогда проблем не было. Ни в детстве, ни сейчас. Наоборот, огромное количество людей благодарили за воспитание такого сына. Это лучшее, что может быть для отца.

— Если бы можно было повернуть время назад, что-то поменяли бы?

— Не буду кривить душой. Были моменты, за которые мне стыдно до сих пор. Где-то смалодушничал, где-то не настоял, кого-то не защитил. Понятно, что разорваться невозможно. Но, наверное, надо было приложить в каких-то ситуациях больше усилий. Я до сих пор очень увлечённый делом человек, мне 24 часа в сутки не хватает на всё. В принципе жизнь сложилась счастливо. Семья, дети, внуки, хоккей, друзья — грех жаловаться.

Цитаты

О лучших годах

Игра в “Енисее” в восьмидесятые. С кем ни разговаривал из партнёров, с которыми тогда играл, сходились в оценках того времени. Когда есть дело, которому ты полностью отдаёшься, да ещё и деньги получаешь за него — это большое счастье.

Об Ишкельдине

Шокирован был, какие тут слова ещё подобрать. Все пацаны в Хабаровске в шоке пребывали и пребывают, от этого будет сложно отойти, скорее даже невозможно. Не припомню, чтобы столь великие игроки так рано уходили.

О сыне

Артём в три с половиной года на конёчки встал, сидел, бывало, в раздевалке со мной после тренировок, как мышонок, глазёнками зыркал по сторонам, слушал. Уверен, что именно тогда он на подсознательном уровне и впитал любовь к игре.

Комментарий

Виктор Ломанов, заслуженный тренер СССР:

— Об Игоре я могу говорить очень много. Столько воспоминаний, которые греют сердце. Не забыть начало девяностых, развал СССР. Практически все опытные и мастеровитые игроки в Швецию уехали. Я Игоря попросил хотя бы на сезон задержаться. Он пообещал и не только этот год провёл в команде, но и до конца карьеры играл за “Енисей”. Он мне очень помогал в тренировочной работе. Меня удивили его тренерские качества. Мы же пацанов совсем молодых набрали, и Бондаренко с ними занимался, натаскивал. Запал в память эпизод из финала Кубка мира 1982 года, тогда с “Болтиком” в финале играли. В основное время была ничья, а в концовке дополнительного мяч у Игоря, Серёжка (Ломанов. — Прим. авт.) просит передачу, а Игорь не отдаёт, пасует туда к воротам. Сергей давай ругаться, но через мгновение Андрей Пашкин забивает победный гол, и Ломанов бросается Игорю с поздравлениями. По-человечески Игорь Анатольевич глубоко порядочный человек. Стольким людей он помог, не сосчитать. Честный, открытый, справедливый, очень добрый, а какой он дедушка замечательный. Счастлив, что жизнь свела меня с таким другом.