Служить беднейшим

Мать Терезу не причисляют к лику святых

“Иконой современного тревожного мира” назвали мать Терезу при жизни. Когда журналисты спрашивали ее, в чем секрет успеха ее миссии, она неизменно отвечала: “Все очень просто. Нужно делать все, даже очень малые дела, с очень большой любовью... Для меня каждый человек в мире уникален. Каждый необычайно важен”.

Агнес Гонджа Бояджиу (мать Тереза) родилась 26 августа 1910 года в городке Скопье — по-турецки Ускуп, который в то время вместе со всей Македонией был частью Османской империи.

В семье Николы и Драны Бояджиу было трое детей, Агнес была младшим ребенком. Семья Бояджиу была крепкой албанской семьей, исповедующей католичество.

Агнес радовала мать всем: она была послушной девочкой, всегда с радостью и старанием помогала по хозяйству, говорят, прекрасно пела в церковном хоре и лет с двенадцати грезила об Африке и миссионерских подвигах, о которых слышала с самого раннего детства. Когда семнадцатилетняя Агнес сообщила матери о своем решении ехать вместе с группой католиков в Калькутту, Драна Бояджиу поняла, что решение дочери не было блажью, и отпустила ее.

Агнес Бояджиу уехала из Скопье 26 сентября 1928 года и отправилась в Дублин — в монастырь сестер ордена Лорето, имевший миссию в Индии, а оттуда — в Калькутту. По окончании срока послушничества уже не Агнес, а сестра Тереза становится учительницей в школах ордена: шестнадцать лет она преподавала бенгальским девочкам историю и географию, помогала отстающим, пела в церковном хоре, даже стала директрисой одной из школ.

В тридцатые годы очевидцы называли Калькутту “одним из самых жутких мест в мироздании”. А после неурожая и голода 1942 года дела и вовсе были плохи: толпы голодных и оборванных нищих скитались по улицам в поисках хоть какой-то пищи, на умерших, остававшихся лежать прямо на улице, уже никто не обращал внимания.

16 августа 1948 года сестра Тереза покидает обитель и едет в медицинскую миссионерскую школу в Патне. Там она спешно учится делать уколы, принимать роды, ухаживать за лежачими больными и уже через несколько недель, имея в кармане пять рупий, возвращается в беднейшие кварталы Калькутты.

В каком-то дворе, прямо на улице, она организовала “школу”: собрала бездомных детей и начала учить их грамоте — прямо на асфальте, за неимением тетрадей, а также элементарным правилам гигиены, объясняя, как и зачем надо мыть руки. Узнав об этом, некоторые родители стали приводить к ней детей, появились и первые помощники: они приносили кое-какую еду, старые вещи.

Вскоре к ней присоединилась первая последовательница. Бенгалка Субхасисни Даш — бывшая ученица матери Терезы — стала первой сестрой Ордена милосердия и приняла имя Агнес. Всего к 1949 году вместе с матерью Терезой служили беднейшим двенадцать (!) сестер. А на следующий год Орден милосердия был признан Римом.

Ото всех других монашеских групп, существовавших до сих пор, новый орден отличало то, что кроме традиционных монашеских обетов — бедности, безбрачия, послушания — сестры давали обет “от всего сердца, искренне и добровольно служить беднейшим из бедных”.

Слух о матери Терезе и ее добровольных помощниках распространился довольно быстро и вскоре дошел и до городских властей. Когда мать Тереза обратилась с просьбой выделить ей какое-нибудь пустующее помещение, власти с радостью пошли навстречу странной монахине. Для ее многочисленных пациентов они предложили огромное темное помещение, примыкающее к храму богини Кали, в котором когда-то держали жертвенный скот. Так появился первый дом для умирающих в Калькутте — Nirmal Hriday, “Чистое сердце”. К этому времени число добровольных помощников матери Терезы дошло до 26 человек.

Уповать приходилось только на собственные силы. Потому что выжившим она не могла предложить ни денег, ни жилья, ни еды. Впрочем, уже тогда, как только появлялась хоть какая-то возможность, и власть имущие, и рядовые граждане (причем разных стран и вероисповеданий) старались помочь ей. Ее спокойная уверенность, ее манера ни у кого ничего не просить, ее безоговорочная вера в правоту того, что она делает, и, главное, ее реальные дела и поступки — все это просто не позволяло людям пройти мимо.

Следующей важной вехой в делах ордена было открытие детского дома Шишу Бхаван в 1955 году. Первую клинику для зараженных СПИДом организовала также мать Тереза — в 1985 году в Гриниджвиллидже открылся первый приют для больных СПИДом, который назывался Gift of Love — “Подарок любви”.

В сентябре 1989 года Тереза пережила почти смертельный инфаркт и серьезную операцию на сердце. С тех пор она так и не оправилась и вынуждена была часто лежать в больницах, но даже в инвалидном кресле она продолжала путешествовать по миру, продолжала работать — вплоть до самой смерти 5 сентября 1997 года.

19 октября 2003 года ее причислили к лику блаженных — был подписан декрет о ее беатификации. В римско-католической церкви беатификация — первая ступень канонизации усопшего, то есть приобщения его к лику святых. Это означает признание матери Терезы богоугодной блаженной местной святой.

Но затем процесс канонизации Терезы зашел в тупик — Ватикан не может найти формальных оснований для провозглашения ее святой. Эксперты святого престола, рассматривающие “досье” монахини, не могут найти второго совершенного ею чуда, наличие которого является необходимым условием для провозглашения ее святой. Первое же чудо, совершенное матерью Терезой — неожиданное и необъяснимое выздоровление индийской женщины, больной раком, — стало доказательством, благодаря которому монахиня была причислена к лику блаженных в 2003 году.

Ирония ситуации, однако, заключается в том, что излечение было зафиксировано 6 сентября 1998 года — через год после кончины Терезы. Однако на том основании, что лечила выздоровевшую индианку именно мать Тереза, сестры ордена решили приписать чудесное исцеление ей.

Маника Бешру, которую исцелила мать Тереза, до сих пор жива и ютится в глиняной хижине в деревушке Данограм, в 300 км от Калькутты. По ее собственным словам, она полностью разуверилась в католицизме и с горечью отзывается о бездушии и лицемерии монахинь из ордена, основанного Терезой.

Для беатификации Терезы требовалось подтверждение “чуда” со стороны пациентки. Поэтому Бешру осаждали задабривавшие ее монахини. “В мою хижину постоянно наведывались сестры Ордена милосердия, — рассказывает индианка. — Чего они только не обещали — уверяли меня, что помогут деньгами на жизнь и оплатят образование моим детям”. Финальным аккордом истории стало торжественное появление Бешру в Ватикане на церемонии беатификации. “После этого, — рассказывает Бешру, на глазах которой навертываются слезы, — они меня забыли”. Сейчас она далека от католической веры, хотя о матери Терезе по-прежнему отзывается с уважением.