“Терпеть не могу праздничных интервью”

— Я к 40-летию Центрального стадиона, можно сказать, никакого отношения не имею. Отказался. Мне нестерпимо больно смотреть, во что превратилось сооружение, я не могу сидеть за одним столом с людьми, которые довели стадион до ручки.

Я — из семьи военных. Последним нашим местом проживания был Ленинград. Там я закончил инженерно-строительный институт, блестяще защитив диплом как раз по строительству стадиона. Уже готовился приступить к работе в городе на Неве, но тут, как тогда водилось, ко мне, как к молодому специалисту, подошли агитаторы из Красноярска и начали активно зазывать ехать в Сибирь — строить стадион. Мне было тогда 23 года. Как же я был наивен! Несмотря на слезы матери, сразу же согласился, т.к., поддавшись энтузиазму тех лет, для себя решил, что добиться чего-то в профессиональном плане я смогу только вдали от центра. Приехал и затосковал: Красноярск в то время был ужасен! Уже на третий день начал паковать чемоданы, но тут увидел, что коллектив у нас в “Красноярскгражданпроекте” подобрался интересный. Все молодые, красивые, кипящие идеями, многие, как и я, — приезжие. У нас начальнику было лет 37 в ту пору, и он нам, молодым, казался глубочайшим стариком! Так я начал здесь жить и работать. Но довольно скоро от идеи построить стадион пришлось отойти — разрабатывали в основном типовые дома. Так продолжалось пять лет. И вот в марте 1965 года нам сообщили, что наконец-то получено разрешение на строительство стадиона. А строить его нужно прямо сейчас! В нашей организации срочно провели внутренний конкурс проектов, и я в нем уверенно победил, потому что дело мне было отчасти знакомо. К тому же, я давно приглядывался к этому месту на острове Отдыха — пейзаж там был великолепный. Работали денно и нощно: внимательнейшим образом изучили всю имеющуюся на тот момент литературу об архитектуре спортивных сооружений, изучили международный опыт и выбрали именно ту форму чаши, которую нам потом приписали как наше открытие. На самом деле изобретено это было в Америке. У нас же в стране в то время строилось все ровно, по четким линиям, а тут такой прорыв — эллипс! В принципе, форма это несложная, но вот необходимо было в пространственном воображении просчитать каждую точку на всех ярусах. И это, отмечу, во времена, когда о компьютерах слыхом не слышали! Логарифмической линейкой расчеты вели! Мы довольно быстро изготовили небольшой макет, сфотографировали его и изготовили изображение с изрядным увеличением. Но технологии хромали тогда, и наш снимок получился очень сильно размытым. Но какой же архитектор не умеет рисовать?! Это необходимо в нашем деле, чтобы прочувствовать пространство еще на стадии разработки проекта. И мы тушью пририсовали зрителей, футболистов, подвели линии — так, что непрофессионал вполне мог подумать, будто это реальное фото матча, снятое с дирижабля. Этот рисунок в итоге утвердили на краевом уровне. Причем нас вызвали и сказали, что в случае неудачи головы нашим кураторам не сносить, но и нас они не забудут. Очень серьезное предупреждение в середине 60-х. Начали готовить чертежи. Хочу отметить коллектив: главного инженера Юрия Станиславовича Ярославского, руководителя нашего штаба Леонида Георгиевича Сизова, главного инженера основного подрядчика (мостоотряда © 7) Сергея Виноградова, многих. Только слаженный труд привел к тому, что мы за два с половиной года создали стадион.

Потом мы поглядели: а стадион-то похож на корабль! Тут мы запустили “утку” всем журналистам, что это задумка такая, и начали дорабатывать объект, добавляя ему сходство с кораблем. Пандусы сделали в виде трапов, осветительные вышки — в форме мачт. Они тоже уникальны. Там нет ни одного уголкового соединения! Они невероятно устойчивы, хотя на верху во время порывов ветра отклонения достигают 70 см! Я лично взбирался на самый верх, и мне там было страшно.

А потом мы, неожиданно для себя, стали получать премии, а наша слава разнеслась по всему миру. Подчеркиваю — нашему профессиональному миру. Объездили много стран с презентациями, были в шаге от получения Государственной премии, но за несколько дней до награждения Леонид Ильич Брежнев подписал распоряжение о прекращении строительства в стране спортсооружений за ненадобностью. И нас из списка лауреатов срочно вычеркнули...

Когда я в последний раз был на Центральном стадионе (задумывается почти на минуту. — Прим. авт.)? Лет пять назад. За внуком приезжал, он там в секции дзюдо занимался. Не могу смотреть. Стадион по проекту должен быть с крышей над трибунами. Тогда на этом сэкономили, а в середине 90-х соорудили этот несуразный навес на западной трибуне, просто врубившись опорами в зрительский сектор. А ведь крыша еще и защитную функцию несла — предохраняла от воздействия влагой опоры сооружения. За стадионом нужно следить еженедельно! А в нем сейчас только едва различимое дыхание поддерживается…