Простая мужская работа

Крестьянин, строитель…

Владимир Кузнецов пошел в армию в тот день, когда запустили первый спутник. Уходил из калужской деревни, оказался в Сибири. Тоже, говорит, на новую орбиту вышел. Был механизатором, стал строителем, потом коммунальным хозяйством руководил в Красноярске. Сейчас он на пенсии. На КрАЗе, который строил Кузнецов, работает его старший сын. Как это говорят про удавшуюся жизнь — построить дом, вырастить сына, посадить дерево. Тогда у Кузнецова жизнь удалась.

— В Красноярск нас приехало человек 700 сразу, все пограничники, с западной и юго-западной границы. Потом каждые полгода подкрепление прибывало, по мере увольнения в запас. Специальности у меня, можно сказать, не было, потому что призывался из деревни, из Калужской области, там-то я лет с одиннадцати на тракторе работал, причем без прав. Весна — лето на тракторе, осенью — в школу. Ну а здесь трактористы вроде бы не нужны были, так направили нас в учебный комбинат на бетонщиков учиться. Через два месяца экзамены сдали — все, готов, записывайте в рабочий класс.

— А что в это время было на месте КрАЗа?

— Чистое поле, что же еще. Вообще, поселок Индустриальный был рядом, но он стоял еще не в черте города, там жили заключенные. Как раз к тому времени как стройку начинать, их перевели в другое место.

— КрАЗ хотя бы не зэки строили? А то послушать наших демократов, у нас все построили заключенные…

— Да что вы, КрАЗ строили пограничники, не было там ни одного заключенного, как можно. Ударная комсомольская стройка, только добровольцы, из которых лучших отбирали. Приехал к нам на вечернюю поверку представитель из погранотряда: желающие поехать на ударную комсомольскую стройку могут писать заявления, мы их рассмотрим. Пока служишь, жизнь-то другая, она несколько замкнутая в сравнении с гражданской. Вроде и дни все считают до увольнения, но все равно страшновато — здесь все знакомое, ребята свои, а что там тебя ждет? А тут вроде возможность появляется всем вместе поехать на ударную стройку. Вот и написал заявление. Нас только земляков четверо оказалось, калужских. Домой сообщил, что вернусь, только значительно позже.

В армию я 4 октября пошел, в этот день запустили первый спутник. И как-то так получилось, что и моя жизнь на другую орбиту вышла. Уволили нас немного раньше, чем полагалось, как раз совпало у нас с сокращением армии, когда с трехлетнего срока службы переходили на двухлетний. И дальше она довольно резко менялась.

— В Сибирь за романтикой ехали?

— Боюсь, что и слов таких я не знал в то время. В деревне же рос, поймите правильно. Романтика комсомольских строек — это что у нас? Работа на свежем воздухе от темна до темна, песни у костра, палатки? Так в деревне почти все это есть, по крайней мере, насчет работы, что же до песен, так это по желанию. Нет, у нас и палаток не было. Когда приехали на стройку, жилье было готово, койки заправлены. Насчет трудностей — еще вопрос, где труднее, на стройке или в селе, даже если ударная и комсомольская.

— Бетонщик — мужская вообще специальность?

— А как же, самая мужская, что ни на есть. Самая, можно сказать, уважаемая специальность на стройке. А у меня еще так сложилось, что неделю мы поработали — стал бригадиром. Прежний наш бригадир еще до армии работал по специальности и ушел бригадиром отделочников, ну и меня избрали. В бригаде — молодые ребята, в том числе сослуживцы.

— Трудно одногодками командовать? Вы же все одинаковые по возрасту приехали, по сроку службы и по умениям. Наверное, проще, когда ты “один из”?

— Скажу я, выбора особого не было, сложились так обстоятельства. Опять же, мы все пограничники. Оно как бы и не заметно может быть в гражданской жизни, но это же звание — пограничник. И ты его на гражданке носишь, хотя фуражку только раз в году одеваешь, на 28 мая. А тут ребята те же самые, и служба вроде бы продолжается. Нельзя подвести. С этим, конечно, проще было.

— А сейчас есть на заводе такие объекты, чтобы руками можно потрогать, показать — “вот это строил я”?

— Мы подстанции строили, четыре штуки. Это электроэнергия для всего КрАЗа. Такое здание четырехэтажное, сложный довольно объект, трансформаторные. Сначала строили промбазу СУ-21 треста “Алюминстрой”. Домостроительный комбинат возвели. В то время я еще учился заочно, среднего-то образования у меня не было. У нас только “семилетка” и была в деревне, а чтобы среднее получить, надо было в райцентр за тридцать километров. Пешком никак не дойти, а ехать — не на что. В общем, стал наверстывать уже после армии. В восьмой класс пошел, в школу © 14, она тоже в Индустриальном располагалась. Помню и учителей всех, и директора. Хороший был мужик. Мне никак к началу уроков нельзя было успеть — пока смену сдал, бригаду расставил, уже второй урок идет, а то и третий — четвертый. Он мне и говорит: “Вы хотя бы к предпоследнему уроку приходите, непременно”. И мы учились, уже прекрасно зная, чего хотим, и чего нам не хватает. Не сказать, чтобы отличником был круглым, но учили нас крепко. Сразу после вечерней школы поступил в Томский инженерно-строительный институт. У нас тогда открыли его филиал, экзамены можно было сдавать в Красноярске, а на сессию уже в Томск. Учился, конечно, заочно, работа у меня, семья уже. И работал уже в управлении, в СУ-21.

— Как происходит смена, когда строители уходят, а металлурги приходят?

— Мы сдаем один корпус, следом идут отделочники, электрики, потом уже металлурги. И, как всегда бывает на больших стройках, — часть строителей остается на заводе. Переквалифицируются или по специальности устраиваются. У нас же каждый год смена приезжала, пограничники, так что было из кого и строителей набирать, и металлургов. Ну а мне как-то привычнее оказалось на стройке. Тем более в 1971 году меня избрали заместителем председателя исполкома Советского района. Правильно, в 71-м году.

— Это же по какой линии вы продвигались– по партийной или по профсоюзной?

— Скорее, по линии советской власти. Зампред исполкома, если по-нынешнему, получается заместитель главы администрации района. Отвечал я за строительство, коммуналку, еще много чего. Шесть лет проработал, и в мае 1977 года избрали меня начальником городского управления коммунального хозяйства.

По сути, мне и здесь пришлось работать по основной специальности, строителем. К тому времени у нас не было жилищных трестов, в современном понимании. Базы не было. Да, ходили работники с сумкой, там набор кое-каких инструментов — вот и все. И начинать мне пришлось, можно сказать, с самого начала — создавать базы для каждого жилищного треста. Восемь районов в городе, соответственно, восемь баз. Вначале построили для РСУ, которое занималось текущим ремонтом жилого фонда. Потом в каждом тресте построили. Около пяти лет ушло на всю эту работу. Посчитайте, это уже 1982 год.

Финансировали-то отрасль долгое время по остаточному принципу — и выходило не более тридцати процентов от потребностей. Вот и приходилось, как это говорится, изыскивать внутренние резервы. А они в чем заключались? Положено, скажем, проводить техосмотр каждой квартиры четыре раза в год. Проводили два раза в год, а то и один. Составляли графики, по ним уже тресты работали. Комплексная такая бригада проверяла.

— Сейчас нормативы изменились? А то ни разу я таких бригад за последние 10 лет не видел…

— Почему, те же нормативы, просто не везет вам. Работают, работают, как же. Возглавлял я управление 14 лет. После того как базы поставили, начали строить жилье для работников. Никуда не денешься, строитель я.

— Что такое 14 лет в коммуналке? Не наказание ли? Награды там редко дают, а ругани зато сколько, и от жильцов, и от начальства…

— Наша работа была — все, что от фундамента, внутри дома. Остальное — теплосетей, например, проблема. В чем тогда была трудность — город строили быстро, много, а у нас катастрофа с запчастями. Базы мы для решения этой проблемы и создавали. Или другими способами приходилось выкручиваться: например, на Сосновоборском заводе заказывали пресс-формы и самое необходимое фактически вручную делали, на базе РСУ. Хороший был завод, готовили все необходимое.

— Для вас галстук стал рабочей одеждой?

— В общем да, хотя носить его так и не научился, наверное, с молодости надо приучаться. Для меня же в молодости гораздо привычнее бушлат был да телогрейка.

Вы поймите, у нас ведь и в трестах работа-то то с людьми была. И народ приходил, скажем так, особенный. Приходит человек, вроде на немножко, пока подходящую работу не найдет, и остается на всю жизнь.

— У нас была масса хороших фильмов про рабочих. Сталевары, монтажники, шахтеры — но что-то не припоминается фильм про сантехников. Чтобы герои положительные и вообще. А вот наоборот — сколько угодно...

— Отчего же, был такой фильм — “Афоня”. Странный, конечно, человек, но ведь в целом симпатичный. Может, конечно, потому, что Куравлев главную роль играет.

В жизни, конечно, не все так красиво. Люди, чего там, они везде разные, а у нас еще специфика такая… Ты с жильцами дело имеешь, которые, сами знаете, бывают и со странностями. А у работников наших поначалу даже инструмента не было подходящего.

— Сейчас возможно такое — сантехник в галстуке?

— Возможно, думаю. Работа, конечно, не самая приятная — в подвалах в основном либо техосмотр в квартирах. Аварии — это уже аварийная служба, а текущее содержание, текущий ремонт — это все делали электрики и сантехники.

— Как ставились задачи в те годы?

— Отвечал я за содержание всех домов Красноярска. Текущий ремонт, обращения граждан. Жилье должно быть в нормальном состоянии, порядок поддерживаться. Райком партии мог вмешаться, да и горком.

— А в каком случае “партбилет на стол”?

— Что-то не припомню, чтобы до такого доходило. Тут понимаете, есть, конечно, параметры, по которым определялось качество работы. Скажем, технические осмотры периодически проходили, по ним составлялись заявки на ремонт. Но в основном у нас показатель — жалобы населения. Нет жалоб — нормально работаем, есть жалобы — надо реагировать. Понимаете в чем сложность — сравнивать с нынешним временем очень трудно. Многое изменилось. Даже в мелочах. Как было-то? Приходит сантехник, и хорошо, если у него в сумке ключ лежит да пакля, а то и такого нет. А ему надо течь устранить. Ну, вырежет он прокладку из чего придется — вот и вся техника. Народ-то добросовестный был, я вам скажу, большинство управляющих трестами того времени до сих пор работают на своих местах.