Доля соседская

Должников заставят зарегистрировать недвижимость

Русская национальная забава под кодовым названием “Обмани судебного пристава” скоро уйдет в прошлое. Вступивший в силу 1 февраля 2008 года Федеральный закон © 229-ФЗ “Об исполнительном производстве” сделал работу службы гораздо более эффективной. В Красноярске вовсю “обкатывают” новые правила и нормы. Начинали с малого — с отправки людям смс-сообщений с напоминаниями о необходимости заплатить долг. А недавно в принудительном порядке зарегистрировали на должника объект недвижимости. Так что прецедент создан, и прятать свое добро от судебных приставов теперь, как минимум, неблагоразумно.

— Мы первыми в России реализовали на практике свои полномочия в части государственной регистрации имущества и имущественных прав должника, — объясняет пресс-секретарь Управления Федеральной службы судебных приставов по Красноярскому краю Андрей Кабиров. — В соответствии со статьей 66 закона © 229-ФЗ “Об исполнительном производстве” мы получили право “обращаться в регистрирующий орган для проведения в установленном порядке государственной регистрации права собственности должника на имущество <…> в целях последующего обращения взыскания на указанное имущество должника”.

Всем известно, что забрать “за долги” судебный пристав-исполнитель может только имущество должника. Недвижимость, автомобили и ценные вещи, принадлежащие членам его семьи, неприкосновенны. По этой простой причине достаточно большой процент российских граждан все самое ценное или заблаговременно “переписывают” на ближайших родственников, или вообще никак не регистрируют. К примеру, гараж, документы на который до регпалаты в свое время так и не дошли, ранее не мог считаться собственностью должника — соответственно, приставы не могли изъять его, а сотрудники Российского фонда федерального имущества впоследствии реализовать. Даже если в этом гараже должник держал свою машину все последние сорок лет.

После 1 февраля ситуация изменилась. И для жительницы Красноярска Людмилы К. закончились шесть лет ожидания — именно столько времени она пыталась взыскать с бывшего индивидуального предпринимателя Людмилы Ф. 467 тысяч рублей.

История эта началась в 2003 году, когда автобус 83-го маршрута, принадлежавший Людмиле Ф., нарушив правила дорожного движения, въехал в автомобиль, на котором Галина К. с мужем возвращались с дачи. Супруги получили серьезные травмы, их машина также весьма сильно пострадала. Вина водителя автобуса была установлена. Однако решить вопрос о возмещении вреда, причиненного здоровью, а также о материальной и моральной компенсации в досудебном порядке у сторон не получилось. Суд, однако, требования Галины К. удовлетворил, и в июле 2005 года в отдел судебных приставов Ленинского района города Красноярска поступил исполнительный лист о взыскании в пользу пострадавших в ДТП 467 тысяч рублей.

— Такие листы попадали к нам пачками, но это совсем не означало, что взыскать долги удастся, — объясняет Андрей Кабиров. — Это дело не стало исключением: приставы перепробовали все предусмотренные законом способы воздействия на должника. Но к тому моменту Людмила К. уже не имела официального места работы и, соответственно, постоянного дохода. Равно как и собственного имущества — от автобусов женщина избавилась еще до того, как исполнительный лист по ее делу попал к судебному приставу.

На первый взгляд этому делу суждено было стать одним из тех безнадежных во всех отношениях дел, которые длятся годами, — и всегда безрезультатно для стороны, пытающейся взыскать долг.

— Но в 2007 году взыскатели сообщили нам, что их должнику принадлежит одна вторая доли трехкомнатной квартиры, которую Людмила К. с мужем приобрели вскоре после ДТП и не регистрировали — очевидно, для того, чтобы не лишиться имущества за свои долги, — рассказывает Андрей Кабиров. — В результате долгих разбирательств требования взыскателей таки были удовлетворены, и судебный пристав наложил арест на половину квартиры, а специалист-оценщик составил отчет об оценке ее рыночной стоимости. Однако Красноярский филиал Российского фонда федерального имущества реализовать долю этой квартиры не смог по причине отсутствия правоустанавливающих документов.

В то же время, к слову, Людмила К. пыталась продать эту квартиру, но сделка не прошла регистрационную палату, естественно. И вот 1 февраля вступил в силу закон “Об исполнительном производстве”. Судебный пристав, имея на руках исполнительный лист о проведении государственной регистрации права собственности на имущества должника, которая теперь стала возможной, обратился к бывшей предпринимательнице с требованием закрепить ее право на недвижимость. Оно, как и предполагалось, было проигнорировано — но нужно было соблюсти процедуру. А 8 апреля регистрационная палата края выдала приставу свидетельство о регистрации права собственности на половину доли квартиры. Сейчас она уже передана в РФФИ и вскоре будет реализована на открытых торгах.

Как сказала Галина К. в интервью одному из телеканалов, “если человек прав, он должен добиваться своего”. Раньше добиваться приходилось годами, и только если должника удавалось “взять измором”, взыскатель получал деньги. Андрей Кабиров считает, что теперь процесс взыскания долгов пойдет гораздо быстрее:

— Во-первых, часть граждан, годами игнорирующих судебные решения и скрывающих собственность, могут просто испугаться. И правильно сделают: Людмиле Ф., например, гораздо выгоднее было отдать потерпевшей деньги в 2005 году, чем сейчас лишиться доли в трехкомнатной квартире. Во-вторых, обнадеженные взыскатели кинутся выяснять, нет ли у их должников какой-либо скрытой собственности. Видите ли, судебный пристав-исполнитель не сыщик и не является субъектом закона “Об оперативно-розыскной деятельности”. Соответственно, руководствуется только официальными данными — документами из регпалаты, например. А там пишут: у гражданина нет в собственности никакой недвижимости…

На первый взгляд в принудительной регистрации имущества есть что-то неправильное. Так и тянет вспомнить о правах человека и гражданина. Или, чего доброго, о тайне частной жизни. Но Конституция РФ гласит, что права и свободы граждан неприкосновенны лишь до тех пор, пока не ограничивают прав и свобод других людей. А большинство современных должников, как рассказывают судебные приставы, вовсе не из разряда “униженных и оскорбленных”: они сознательно игнорируют решения суда. Разумеется, каждый случай индивидуален, и если у Людмилы К. изъяли долю квартиры, это совсем не значит, что такая участь постигнет каждого. Но теоретически — может. И не надо сомневаться в том, что на долю квартиры найдется покупатель: по словам Андрея Кабирова, в Красноярске такие примеры есть. Так что злостный должник рискует не только лишиться имущества, но и отравить существование свое и близких: делить еще недавно собственное жилье с совершенно посторонним человеком во всех отношениях неприятно.