Один день из жизни стажера

“Наша доблестная милиция”. Сегодня это выражение произносится чаще с сарказмом, нежели с уважением. Для того чтобы понять, что же все-таки это такое, служить гражданам своего города, меня в качестве стажера отправили на целый день в красноярский полк патрульно-постовой службы милиции.

О том, что я журналист, из всего полка знали лишь трое — командир роты и сотрудники пресс-службы. Поэтому, оказавшись в ярко-желтом безразмерном жилете и со служебной книжкой на плацу рядом с другими сотрудниками ППСМ, я слегка запаниковала. Во-первых, не совсем уютно себя чувствуешь, когда на тебя смотрит почти сотня пар мужских глаз, во-вторых, я понятия не имела, что нужно писать в пухленькой книжке, которую все так бережно держали в руках, и что отвечать, если вдруг спросят, откуда я “нарисовалась”. Но все оказалось не так страшно — ребята из роты, в которую меня определили, мне все очень любезно объяснили про служебную книжку и показали, что и где нужно отмечать. Делать записи для сотрудника милиции такая же обязанность, как и ловить нарушителей: отмечается время начала и окончания работы, ориентировки, вызовы, время доставки нарушителей в отделение милиции, вытрезвитель… Вся информация досконально проверяется, поскольку служебная книжка является документом.

Не обошлось на плацу и без шуток. Командир первой роты капитан милиции Андрей Уланов, который был в курсе того, кто я, приказал: “Чтобы ни один волосок с головы стажера не упал!” На что какой-то остряк ответил: “Понятно, 318-я!”. Все, кроме меня, на плацу разразились смехом. Позже я узнала, что 318-я статья Уголовного кодекса РФ — это “Применение насилия в отношении представителя власти”.

Во время так называемого “развода”, или инструктажа на плацу, даются ориентировки о совершенных правонарушениях. После напутственного слова, которое из последних рядов, если честно, не совсем слышно, сотрудники расходятся по машинам. Вообще полк ППСМ состоит из управления и восьми строевых подразделений: семь рот закреплено за районами Красноярска, восьмая — специального назначения. Ее “бросают” на подкрепление в опасных ситуациях, она же занимается борьбой с незаконным оборотом наркотиков. Один район патрулируют три машины и шесть человек пеших милиционеров полка ППСМ, к которым позднее присоединяются еще несколько ребят от РУВД.

Мне выдалось “путешествовать” в составе первой роты, состоящей из уже опытных милиционеров — старшего сержанта милиции и водителя нашего экипажа Евгения Шемелева и прапорщика милиции Сергея Романова. Был на борту еще один стажер — Анатолий Базан. Все, кроме меня и водителя, в бронежилетах. На своих хрупких женских плечах я бы не потянула такой груз — бронежилет весит более 10 кг. Первым делом мы поехали в РУВД Октябрьского района. Такой заведен порядок: машины в начале смены приезжают в РУВД районов, которые должны патрулировать, чтобы получить новые ориентировки уже по конкретной территории. Но не успев доехать до пункта назначения, Сергей Геннадьевич увидел первого “клиента”, или, вернее, “клиентку”. Женщина где-то погуляла так, что ноги держать перестали, и упала прямо в грязь на улице Калинина.

— Сначала горожане возмущаются, почему мы бомжей и пьяниц туда-сюда возим, — объясняет Сергей Геннадьевич. — А если бы эта женщина зашла в автобус и начала пачкать все вокруг, что бы сказали пассажиры? “Куда смотрит милиция?!”.

Да, нужно очень сильно любить свою работу, чтобы каждый день со всей терпимостью подвозить своих “клиентов” до медвытрезвителя. Сотрудники помогают встать и, вежливо сказав “присаживайтесь”, грузят гуляку в отсек для задержанных. Кстати, об отсеке: я никогда не думала, что он настолько мал — в нем тесно даже двоим, а бывает, что перевозят и по четыре человека. Поддержанием чистоты в нем занимается водитель. Ему не позавидуешь: представьте, сколько грязи было от пассажирки, которая с ног до головы перепачкана!

Ласковых слов от задержанных слышать не приходится. Наиболее приятным будет для милиционера, если они просто промолчат. Но бывают и забавные случаи. Например, проезжая по Высотной улице, мы заметили пьяного бомжа, который не только переходил дорогу в неположенном месте, но и мешал движению. Когда мы посадили его в отсек для задержанных, он закричал пьяным и надорванным голосом: “Предоставьте мне адвоката!”

Во время патрулирования по рации передают новые ориентировки, касающиеся абсолютно разных вещей: об угоне автомобиля, о подозрительном мужчине на школьном дворе, о пропавшем ребенке или наркоманах, устроивших притон. Нередко бывает так, что в милицию звонят шутники. Я стала тому свидетелем. Дежурному сообщили, что из одной квартиры по улице Крупской доносятся крики и брань. Наш экипаж спешит к месту назначения: мало ли что в квартире может происходить. Но когда мы приехали, хозяйка не открывала дверь, решив, что мы хулиганы: “Пусть соседи освидетельствуют, что вы правда из милиции!”. Пришлось беспокоить соседей. Когда женщина открыла дверь, оказалось, что никаких скандалов в квартире не происходило. Там была простая одинокая старушка. Такое не редкость. Но не выезжать на вызов нельзя. С одной стороны, любую информацию нужно проверять, ведь она может оказаться правдивой. С другой стороны, работа милиционеров очень жестко контролируется: за невыполнение своих служебных обязанностей можно серьезно пострадать.

К счастью, за пять часов моего дежурства ничего серьезного не произошло. Мы в основном подбирали нетрезвых горожан, товарищей без определенного места жительства или подозрительных незарегистрированных граждан. Конечно, такую работу чистой не назовешь.

— Многие говорят: чем за бомжами да пьяницами кататься, лучше бы преступников ловили, — рассказывает Евгений, помогая очередному пьянчужке забраться в машину. — Посмотрели бы они на город, если бы мы не подбирали бомжей и наркоманов. Это — часть нашей работы.

Должна сказать, что для себя я развенчала миф о ленивой и наглой милиции. Конечно, дурные люди есть везде, но ставить клеймо на всех и каждого явно не стоит. За все время, проведенное с экипажем, я ни разу не видела, чтобы кого-то швыряли в машину, с кем-то грубо говорили. Мы ни разу не проехали мимо замеченного правонарушителя, выезжали на все полученные вызовы. При этом, напомню, для своих новых коллег я была просто стажером, а не журналистом, перед которым можно рисоваться.