Несчастливая доля

Светлана Курманова в шоке от ситуации, в которой оказалась. Сама женщина — военнослужащая. Но то, что в буквальном смысле воевать придется в мирное время, подумать не могла.

В 1997 году, прежде чем вступить в долевое строительство дома по адресу: Карамзина, 7,тщательно проверяла документы компании-застройщика, расспрашивала знакомых. Не помогло.

На этой неделе часть жителей злополучной многоэтажки вышла в центр города с пикетом. Отчаявшиеся люди протестовали против отказа правоохранительных органов возбуждать уголовное дело в отношении руководителя ООО “А-Стиль” Антонины Ощепковой. Дело в том, что за последние несколько лет в судебном порядке были выселены несколько семей, когда-то купивших квартиры по договорам долевого в доме на Карамзина.

За строительство этого четырнадцатиэтажного дома в начале девяностых годов взялась фирма “А-Стиль”, которую на тот момент возглавлял Владимир Чеканчиков. Фирма в свою очередь заключила договор с компанией “Толстиков и К”, директором которой являлся господин Толстиков. Предприниматели подписали документы о совместной деятельности и продолжили строительство.

— У партнеров в какой-то момент начались претензии друг к другу, а по договору они имели право распоряжаться своими долями в этом строящемся доме, — объясняет ситуацию юрист Александр Яценко. — Когда общего языка они не нашли, по всей видимости, стали продавать доли друг друга. Соответственно, появилось несколько претендентов на одни и те же квартиры. На сегодняшний день дом достроен, квартиры сданы в эксплуатацию, дольщики со стороны Толстикова достраивали этот дом за счет собственных средств.

Владимир Чеканчиков погиб в 1997 году. Предприятие на себя переоформила Антонина Семеновна Ощепкова, сотрудница этой же фирмы. Позже ее имя для дольщиков станет зловещим.

Светлана Курманова была в числе инвесторов со стороны компании Толстикова, дом достраивался на деньги этих дольщиков, судьбой объекта “А-Стиль”, по словам обиженных инвесторов, не интересовался.

Светлана Курманова для себя с маленькой дочерью и семьи пожилых родителей купила две квартиры в этом доме.

На этапе строительства они были объединены в одну трехкомнатную.

— У меня есть документы о согласовании перепланировки квартиры с Гражданпроектом, документы из БТИ — регистрационной палаты тогда еще не было, квитанции об оплате — деньги перечислялись компании Толстикова, — рассказывает женщина.

Уже после долгожданного заселения к Светлане Курмановой обратилась Людмила Белоглазова — вроде как инвестор со стороны “А-Стиля”, претендующая на часть жилплощади Курмановой. Белоглазова пыталась оспаривать уже несуществующую двухкомнатную квартиру, якобы приобретенную по договору с “А-Стилем”. Суровые тяжбы начались в 1998 году. Трижды суд Центрального района принимал в этом споре сторону Светланы Курмановой. Светлана Борисовна, воодушевленная решениями суда, была уверена — все рано или поздно встанет на свои места и ее оставят в покое. Однако неожиданно появилась та самая Антонина Семеновна Ощепкова, которая заявила, что претендует и на однокомнатную квартиру из той же перепланированной, где живет Курманова. Объяснила она свои претензии тем, что в свое время купила несколько квартир в этом доме “под зарплату” еще у бывшего начальника Чеканчикова.

Получается, что претенденты на квартиры дольщиков объявились тогда, когда все основные проблемы с завершением строительства были позади.

— Замечу, что со стороны инвесторов “А-Стиля” подлинных документов не предоставлялось, — объясняет Александр Яценко. — В материалах гражданского дела объяснялось, что подлинники инвесторами “А-Стиля” были утрачены. Выяснилось это после результатов проведенной экспертизы подлинности документов.

Действительно, красноярской лабораторией судебной экспертизы была проведена соответствующая процедура по документам, предоставленным компанией “А-Стиль”. Выяснилось, что одно из приложений договора подвергалось монтажу. Заключение экспертов от 22 сентября 2005 года сейчас на руках у Светланы Курмановой. Цитата: “Подпись от имени Чеканчикова В. В., расположенная в правом верхнем углу приложения © 1, выполнена рукописным способом чернилами для ролевых ручек. Первый лист приложения © 2 к договору © 20 от 3 марта 1994 г. подвергался монтажу, а именно удалению путем закрытия фрагментом листа бумаги ранее выполненной подписи, с последующим нанесением на ее место читаемой рукописной подписи”.

За годы мытарств Светлане Борисовне пришлось неприятно удивиться несколько раз. Людмила Белоглазова предоставила договор и дубликаты об оплате, датированные 1994 годом. Эти документы Курманова и защищающая ее сторона подвергли сомнению.

— В то время еще был жив Чеканчиков, Ощепкова тогда работала только инженером, но документы были подписаны Антониной Семеновной, — рассказывает женщина. — В 2004 году, имея на руках положительные решения, мне пришлось начать судиться уже с самой Ощепковой. В этом деле очень много вопросов. Например, почему в 2004 году вдруг возникли документы, которые не предоставлялись ранее. Согласитесь, вызывает вопросы тот факт, что Антонина Ощепкова в 2000 году оформляет все документы “А-Стиля” на себя и становится директором компании. Именно после этого и стали возникать какие-то новые документы. Когда выяснилось, что они подвергались монтажу, мы ходатайствовали о проведении экспертизы по срокам давности — когда они были изготовлены. Но тут они моментально теряются Ощепковой.

Длительные тяжбы завершились решением суда, принятым в 2006 году. Выселению подлежала вся семья, без предоставления жилплощади. Квадратные метры перешли в собственность Белоглазовой и Ощепковой.

Это лишь одна, почти детективная, история, остальные в принципе похожи. Практически везде фигурирует “А-Стиль”. Ситуация у всех обманутых дольщиков отягощена еще тем, что судиться они начали, когда еще не было закона, регулирующего процесс долевого строительства. Закон вступил в силу в 2003 году, а дом на Карамзина начал строиться в 1994 году, еще даже до принятия нового Гражданского кодекса. Нехороших квартир, по которым ведутся сейчас тяжбы, шесть. Но, по некоторым данным, речь идет о тридцати квартирах, из-за которых намерены судиться возникшие спустя годы инвесторы.

За этой историей не только потерянные деньги, но и сломанные судьбы. У многих обманутых дольщиков не выдержало сердце — острые приступы гипертонии стали нормой. Пожилые родители Светланы Курмановой живут сейчас на даче, сама Светлана с дочерью ютятся по родственникам. Отцу женщины поставлен страшный онкологический диагноз. Перспектива старости без своего угла только подрывает силы.

Городские власти не первый год ищут варианты регулирования рынка долевого строительства. Главная цель — помочь именно тем, кто строил квартиру для своей семьи, а не пытался заработать на долевом. По большинству строек были найдены новые подрядчики, которые смогли начать работу заново за счет собственных средств. Тем не менее простого решения для контроля рынка долевого найти невозможно. В этой сфере завязано множество фирм, и это не только заказчики и подрядчики. Взаиморасчет среди строителей нередко происходит бартером, квартиры обменивают на стройматериалы, услуги по монтажу инженерных систем. Таким образом, появляется еще один рынок жилья. Если бы натуральные обмены были исключены, сократилась бы и цепочка посредников. Разбирательства зачастую ведутся как раз по квартирам, проданным не напрямую, а через несколько звеньев. С домом на Карамзина, принятым в эксплуатацию, ситуация еще сложнее, поскольку он уже достроен и заселен. Теперь несчастные люди хотят только одного — чтобы на их беды обратили внимание правоохранительные органы.

Счастливчики, кому квартиры достались без проблем, обустраивают быт и радуются, что долевые несчастья их обошли. Светлана Курманова твердо намерена обращаться в высшие инстанции — теперь в Конституционный суд.