Кронштадтский мятеж

Насыпь по правую, если ехать из центра, сторону дороги почти готова — со дня на день строители станут укладывать асфальт. 1 сентября сюда перебросят транспортные потоки, и на следующий день работы начнутся на “старых” полосах улицы Белинского.

Похоже, реконструкция одной из важнейших магистралей Красноярска действительно пройдет для автомобилистов безболезненно — даже 120 тысяч кубометров гравийно-песчаной смеси, понадобившиеся для возведения насыпи, дорожники завозили по ночам — как сказал генеральный директор ОАО “Красавтодорстрой” Виктор Стебеньков, “чтобы не мешать движению”. Как поступить с памятником Андрею Дубенскому, в администрации города тоже придумали. Картину портит лишь один дом на улице Майской, 4, снести который пока не получается.

— По сравнению с тем, что уже сделано, остались штрихи, — говорит заместитель начальника департамента градостроительства администрации Красноярска Александр Остапчук. — Положить черновой слой асфальта, сделать еще одну полосу на левой стороне дороги, сравнять уровни новой и старой частей. В октябре должны закончить — но, подчеркиваю, без чистового асфальта, поскольку необходимо время на усадку грунта. Верхний слой положим на будущий год, тогда же построим подземный пешеходный переход (сейчас заканчивается разработка проектно-сметной документации), выполним благоустройство. Что касается памятника Дубенскому — знаю, этот вопрос очень беспокоит красноярцев, — то мы не планируем его “передвигать”. Памятник останется на своем месте, а вот часть ограждения примет несколько иную форму — она мешала дороге. Соответственно, весь архитектурный ансамбль будет выглядеть иначе. Вот и все перемены.

В полной мере прочувствовали большую стройку только жители поселка Кронштадт. Так совпало, что дома здесь сносили сначала в связи с возведением нового торгово-развлекательного комплекса, а затем, в мае 2008 года, начали переселять тех, чье жилье мешало непосредственно реконструкции улицы Белинского. В итоге за несколько лет от когда-то довольно большого, домов на сорок, поселка осталась лишь одна усадьба по улице Майской, 4.

— Да, основной снос и переселение людей мы произвели, — говорит Александр Остапчук. — Единственным препятствием остается гражданин, не согласный с предложенной нами выкупной стоимостью. Однако в федеральном законе есть прямая статья, указывающая на то, что мы не просто так жилье сносим, а по муниципальным нуждам. Есть и специальная, закрепленная законодательно, методика расчетов оценочной стоимости. И, поскольку в административном порядке договориться с собственником не получилось, мы передали дело в арбитражный суд.

И.о. директора Красноярского городского центра по сносу жилья Светлана Еремина разъяснила ситуацию более подробно:

— Дело в том, что изначально сносить этот дом не предполагалось, — говорит она. — Однако уже после начала работ проект расширения улицы Белинского несколько изменили, и поэтому 2 июня 2008 года было принято дополнительное распоряжение об изъятии этой земли в связи с муниципальными нуждами. Мы, как того требует федеральный закон, предупредили собственников и заказали оценку их дома в организации, имеющей лицензию на оказание такого рода услуг. На мой взгляд, оценка получилась весьма неплохой: около 10 миллионов рублей. Если точнее, 6 миллионов за квартиру площадью 65,3 квадратных метра и 3,5 миллиона за квартиру площадью 41,6 “квадратов” (дом состоит из двух половин). Для сравнения, на тот момент трехэтажный особняк в Покровке можно было приобрести за 11 миллионов.

Михаил Евстафьевич Терентьев, глава большой семьи, с оценкой не согласился. Опять же, согласно закону, собственник дома имел право заказать оценку в любой другой, имеющей лицензию, фирме. Получилось — 25 миллионов рублей. “Управление капитального строительства администрации Красноярска как заказчик подало иск в арбитражный суд, заседание еще не назначено”, — говорит Светлана Еремина.

История этого спора на первый взгляд кажется попыткой людей, что называется, всех перехитрить. Не секрет, что до сих пор граждане, мало знакомые с изменениями законодательства, произошедшими еще в 2005 году (“новый” Жилищный кодекс РФ), в предназначенные под снос дома прописывают людей как можно больше, надеясь кардинальным образом улучшить жилищные условия. Однако это не тот случай. Терентьевы живут в доме по улице Майской, 4 почти полвека.

— В 63-м дом купили, в
64-м уже старшего сына родили, — говорит супруга главы семьи Валентина Никитична. — Так и живем с тех пор. Мы с Михаилом, два сына и старший внук с семьями — всего двенадцать человек. Четыре семьи. Еще другой внук жениться собирается, внучка замуж скоро выйдет… А нам предложили две двухкомнатные и три однокомнатные квартиры, представляете? А мы дом недавно откапиталили, у нас земли 11 соток в собственности, гараж, баня, подвал, времянка, у сына в саду и малина, и вишня, и яблони, и груши… Раньше, когда сносили, за каждый куст деньги давали. Нам предложили за все — полторы тысячи, хотя сейчас маленький саженец рублей 300 стоит, а его еще вырастить ведь надо. Мы не просим лишнего — мы за свое добро, за свой труд хотим получить.

Глава большой семьи Терентьевых Михаил Евстафьевич добавляет: три года назад только укрепляли фундамент, подрубили снизу два ряда — подняли дом, чтобы жить в нем. “Сейчас у каждого из нас есть своя комната, а как в маленькую квартиру ехать целой семье? — вопрошает он. — Сестру мою снесли, дали две однокомнатных. В первой внук живет, во второй — она и сын ее. Ей 76 лет, сыну — 43. Это не раздеться, не отдохнуть нормально — издевательство сплошное”.

Напомним, до 1 марта 2005 года переселенцам из ветхого, попавшего под снос, жилья давали квартиры по нормам. Нормы в разные годы несколько варьировались, но в среднем оставались в пределах 9 метров на человека. Сейчас собственники жилья просто получают его выкупную стоимость, складывающуюся из рыночной цены дома и всех дополнительных расходов (потерь) хозяев. Дома же, предназначенные к сносу, как правило, стоят довольно дешево. А оценить иначе, дать людям больше администрация города не может — права не имеет. Согласно закону, это будет нецелевым расходованием бюджетных средств.

Огород Терентьевых теперь примерно в метре от края дороги. Со стороны Енисея сейчас сносят последние, давно расселенные, дома — здесь будет парковка “Огней”. Шум, говорят, не мешает — привыкли. С другой стороны, дом Терентьевых не мешает и строительству самого дорожного полотна. “Ни технологическому циклу распределения транспортных потоков, ни движению пешеходов он помехой не станет, — объясняет Александр Остапчук. — Я хочу сказать, что реконструкция улицы Белинского проводится с перспективой до 50-го года, поэтому, если мы не доделаем какой-то фрагмент благоустройства сразу, это некритично. Более того, срок ввода объекта — 2009 год, а не 2008-й”.

— В общем, маринуют нас, маринуют, — вздыхает Михаил Евстафьевич. — Не знаю, что суд там решит. Ждем.

Так и будет жить большая дружная семья, как на острове — с одной стороны дорога, с другой — торгово-развлекательный центр. И нет в этой истории виноватых — и у администрации, и у Терентьевых — своя правда. Можно кивать на Жилищный кодекс, конечно. Но это еще никому не помогало.