Живые Саяны

“Как здорово! Я — любитель природы, благодаря вам сегодня снова побывал в чудесных местах, отраженных в этих прекрасных полотнах: река Казыр, пик Грандиозный, верховья красавицы Маны. Большое спасибо за доставленное удовольствие!”.

“Ваши картины действительно гениальны, потому что редко кому из пейзажистов удается передать характер и дух природы, особенно такой величественной, как наша, сибирская. Вам это удалось! Надеюсь и верю, что ваши произведения займут достойное место в истории изобразительного искусства Сибири”.

Среди записей, оставленных зрителями в книге отзывов, есть и страница, исписанная иероглифами, — саянские пейзажи Титова не оставили равнодушными китайских посетителей выставки.

Горам художник отдал четверть века. Вместе с геологами им исхожены все Восточные Саяны. И вовсе не в качестве путешествующего туриста. В эти места Титов впервые попал в далеком 1955 году, оформившись подсобным рабочим в геологическую экспедицию. С тех пор в Саяны он отправлялся с ними каждый сезон. Как считает сам Илья Дмитриевич, им прожито две жизни: одна с художниками, другая с геологами. Причем лучшая, добавляет он, все-таки с геологами, потому что прошла она среди природы — его творческой темы, которую художнику не нужно было искать. Сибирский пейзаж жил, зрел в нем долгие годы. Кстати, “Красноярскгеология”, в музее которой хранится немало пейзажных полотен живописца, присвоила Титову, вероятно, единственное в мире звание — самый высокогорный художник.

— Я не устану повторять, что природа не только лечит, она воспитывает и возвышает человека. Моя задача как пейзажиста — быть посредником между зрителем и природой, привлечь людей к открытию ее сокровенных тайн, — поясняет Илья Дмитриевич. — Судя по зрительским отзывам, надеюсь, в чем-то я этого достиг. А самым высоким признанием для меня, конечно, являются отзывы и оценки моих коллег-художников. Получить добро от знатока-профессионала дорогого стоит.

“Дорогой Илья! Давно не бывал в Саянах, возраст не пускает. Очень тебе благодарен за представленную возможность. Молодец! Такую любовь к горам, помноженную на большой труд, встречать приходится не часто. Еще раз спасибо. Рудольф Руйга”.

“Дорогой Илья Дмитриевич! Спасибо за новое открытие Саян. Я рад, что наша творческая прародина Саяны дала повод еще одному творческому подвигу, представленному твоей выставкой. Ох какой ты молодец! С чистым и нежным видением этого божественного края. Вы стали с этой выставкой самым ярким и последовательным художником, толкующим природу с восторгом для рядовых зрителей, никогда не видевших эту красоту. Ваш Тойво Ряннель”.

— Ряннель частенько со мной путешествовал, и каждая наша встреча с горами обязательно рождала просто ошеломляющие впечатления, которые невозможно было не отразить на холсте. Сколько дорог — столько картин, — вспоминает Титов.

Художник — это человек с тонко чувствующей и щедрой душой. Илья Дмитриевич не сочиняет свои картины в мастерской, он внимательно изучает на натуре характер пейзажа, оттачивает в этюдах его строй, ритм, цветовую характеристику и уже затем выстраивает точный образ.

Работы Титова воспроизводят природу максимально достоверно. Преходящие чувства и настроения мимолетны и суетны перед лицом этой нерукотворной красоты. Важно не исказить, не изменить гармонии своим неосторожным прикосновением. На его реалистических полотнах звенит нетронутая тишина горных озер, шумит тайга, горды в своем неприступном величии Ергаки. Живописный строй богат, это то голубой холод водной глади, то сверкающие снега на горных склонах, то божественно нарядная осень. В каждом случае художник находит точные цветовые сочетания, то работая на контрастных, то на сближенных тонах, и каждый раз добивается удивительно реалистической точности.

“Дорогой Илья Дмитриевич! Спасибо, что поводил по горам и долам сибирским, за реки, за озера — нарадовался я. За Ману родную — отдельное спасибо, я ведь дальше Нарвы и Колбы не был, и в истоках Енисея не бывал и уже въяве не побываю. Прекрасна наша родная Сибирь, прекрасна! И писать ее красками большая радость, а слово перед ней бессильно. Это как красивый дивный сон, которым вы одарили меня и моих гостей. Дай вам Бог здоровья и много-много радостей! Виктор Астафьев”.

— Этот писательский отзыв, полученный после одной из моих персональных выставок, для меня особенно дорог, — отмечает Титов. — Астафьеву я подарил одну из своих картин, получив в ответ две его книги с теплой дарственной надписью. Последнюю, “Пролетный гусь”, Виктор Петрович передал в 2001 году уже из больницы, вот она.

На титуле явно уже нетвердой, слабеющей рукой выведена короткая надпись: “С поклоном. В. Астафьев”.

— А вот еще один отзыв, который меня крепко взволновал и, не скрою, порадовал, — продолжает художник. — В прошлом году я был поражен этим совершенно неожиданным подарком: перед самым Новым годом ко мне в гости пришли студенты из КрасГАСА Алена Хорькова и Коля Дядечкин, поздравили и вручили на память свою студенческую работу.

Среди множества альбомов и книг на рабочем столе художника теперь хранится и этот студенческий реферат — “Творчество Ильи Дмитриевича Титова”.

— Выходит, не зря живу на этом свете…