Подчиняя металл

Работа для тех, кто любит погорячее

Настоящего мужика в прежние времена оценивали по двум качествам — мол, и кобылу подковать может, и гвоздь забить. Разные профессии осваивают современные представители сильного пола, но кузнец — как нельзя лучше подходит под определение настоящей мужской работы. Именно тот, кто стоит у горячего горна с щипцами и молотом в руках, действительно подковать способен не только кобылу, но и блоху.

Одна из красноярских кузниц расположилась, как будто на задворках мироздания. Среди шумных цехов за небольшой железной дверью стоит огромный молот, пришедший на смену старым кувалдам, и горит старый, известный нам по сказкам, горн. Среди красных угольков на большой раскаленной плите жарятся металлические детали — длинные прутья и загогулины неизвестного назначения.

Мастер — кузнец художественной ковки Евгений Чепрасов неторопливо вынимает детали из огня, укладывает на наковальню и начинает легонько гнуть их вилкой.

— Восемь лет работаю кузнецом, — рассказывает он. — Пробовал себя в лесопильном деле — после школы бревна катал. А потом увидел по телевизору, как кузнецы работают, и решил попробовать.

С тех пор, говорит мастер, так прикипел к делу, что без горна и тяжелого молота и помыслить жизнь свою не может. К душе ему эта профессия. И пусть делать приходится не только эксклюзив, чаще кузня работает по незамысловатым заказам (ворота, решетки на окна, лавочки), даже в таком скучном предмете, как небольшой забор, настоящий профессионал находит место для творчества.

— Нередко эскиз додумывать приходится, что-то добавлять, — это вовсе не одно и то же, — считает Евгений. — Бывает, только одну деталь по-своему сделаешь, и вещь уже по-другому смотрится.

Евгений с чувством, с делом, с расстановкой показывает, в чем заключается работа кузнеца: берешь длинный металлический брусок, нагреваешь его на углях докрасна, а то и добела, оттягиваешь молотком кончик (чтобы красивее смотрелся), а затем начинаешь гнуть на наковальне. Вроде все просто, но и в кузнечном деле есть свои тонкости.

— Очень важно металл не перегреть, иначе сгорит железо, ямками покроется, — говорит Евгений. — И не то чтобы оно прочность потеряло, просто вещь потом некрасиво смотреться будет.

Красота в деле художественной ковки занимает не последнее место. На то она и художественная, чтобы вещь эксклюзивно смотрелась и органично вписывалась в интерьер, для украшения которого предназначена.

Кстати, еще один секрет современных мастеров: раскаленную вещь в воде кузнецы не остужают. Во время такой процедуры металл закаляется, а это мастерам по художественной ковке вовсе не нужно. Ведь изготавливаются, как правило, сначала детали, которые потом будут соединяться в единое целое. И нередко отдельные загогулинки приходится подгонять друг к другу. Тут закалка была бы лишней. После водной процедуры металл совершенно не гнется, ломается, если приложить к нему усилия.

Ручная работа коренным образом отличается от штамповки, потому заказчик не предъявляет к кузнецам претензий, если вдруг детальки, соединенные в общее полотно, на миллиметр-два отличаются друг от друга. Ведь ковка — дело творческое.

— Горячий металл — как пластилин, — говорит мастер. — Делай из него что хочешь. Если с душой, с настроением работаешь, все получается.

Хоть и говорят кузнецы о пластилиновой гибкости металла, но труд у них явно не из легких. Каждая заготовка весит полтора-два кило, сколько их за день натаскаешься? Евгений подсчитал, что за смену ему приходится ворочать до 200 кг металла, да еще молоток полуторакилограммовый из рук не выпускаешь. По первости у мастера руки после работы отваливались, но сейчас ничего — привык.

Воздух в кузнице тяжелый из-за постоянно горящего горна, в помещении жара (особенно ребятам достается летом, когда на улице +40), лица работников в саже, металлический скрежет и звук молота режет уши. Но люди улыбаются. На черных, как у горняков, лицах сияют счастливые улыбки. Почему?

— Кузнец — не профессия, а образ жизни, — роняет расхожую фразу один из мастеров. И добавляет: — Мы на все теперь через призму кузни смотрим: если удалось покорить металл, сможешь и многое другое совершить. Это такое обыкновенное мужское стремление.

Впрочем, как говорят сами ребята, встречаются в кузнечном деле и женщины. У одного из мастеров мать всю жизнь у молота простояла. Хоть эксклюзивы и не делала, но с заготовками помогала. И сегодня представительницы прекрасного пола продолжают осваивать чисто мужскую профессию. В профессиональной среде Красноярска ходят легенды о хрупкой девушке — мастерице кузнечного ремесла. Бывает у нас и такое.

Мастера считают, что работу каждого кузнеца по почерку отличить можно. И по технологии изготовления художественной вещи. Евгений Чепрасов, например, сам придумал, как из металлического бруска розочку гнуть. Она у него получается цельнокроеная, лихо закрученная вокруг стебля. Как он этого добивается?

— Я все думал, как можно цветок сделать из металла, а потом осенило. Квадрат сначала в пластину разбиваешь, затем ее закручиваешь, чтобы круглая получилась, снова разбиваешь и начинаешь заворачивать, — рассказывает мастер. — У меня роза чисто кованная — лепестки не отдельно сидят.

К слову сказать, существует в кузнечном деле и другая технология изготовления цветов. Некоторые мастера розы наборные делают. Тогда каждый лепесток отдельно на основание садится и приваривается.

— Мне кованая больше нравится, — констатирует Евгений. — Она живее смотрится, бутон плотнее, как у настоящей. Но это дело на любителя. Ведь у каждого мастера руки по-своему посажены.

Розочками кузнецы украшают подсвечники, каминные наборы или вешалки. Иногда на фестиваль “Кованое кружево” работы выдумывают. В прошлом году, например, руководитель кузни дал задание творческому коллективу придумать железное полотно. Ребята долго возились, говорят, особенно сложно было идею достойную выдвинуть. Долго наброски рисовали, эскизы делали. Но все получилось. Сейчас мастера с гордостью демонстрируют приходящим настоящий пейзаж, выполненный из железа. Сюжет прост — под полой луной расплываются свинцовые облака, а деревья как будто гнутся от ветра — но насколько интересна и необычна эта работа! Кружев здесь нет, зато присутствуют они на другой картине, где в резной рамке притаилось выписанное железной вязью название кузнечного предприятия. Многие на том фестивале удивлялись способности кузнецов вписать в обыкновенный металл и лирику пасмурной ночи, и византийское кружево букв.

Казалось бы — вот оно признание, но мастера считают иначе.

— Едешь по городу, видишь свою работу, и глаз радуется, — бесхитростно объясняет прелести своего творчества Евгений Чепрасов. — На душе приятно, когда понимаешь, что и ты приложил руку к тому, чтобы сделать город красивее. Или доставил радость человеку, который заказал тебе то или иное изделие. Ведь заказчик тоже не последний человек. Если мой забор будет украшать его дом, и меня, как мастера, вспоминать будут добрым словом.

Вроде бы всего добились, приобрели умения и освоили секреты мастерства местные кузнецы. Но ребята мечтают о большем.

— Хочется добиться таких высот мастерства, чтобы равных тебе не было, — улыбаются молодые люди. — Не из тщеславия или гордости. А профессии ради.

Что ж, и это признак настоящего мужского характера, без которого в кузнечном деле, похоже, не обойтись.