Рождаясь в муке

В Красноярском крае, как и предсказывали эксперты “Городских новостей”, действительно собран рекордно высокий урожай зерновых культур — 2 миллиона 745 тысяч тонн, что на 200 с лишним тысяч тонн больше прошлогоднего. Сравнительно мало оставили под снегом — лишь два процента.

Министр сельского хозяйства краевого правительства Леонид Шорохов назвал работу агропромышленного комплекса “отличным результатом” и поблагодарил тружеников полей за слаженную работу в экстремальных условиях — созреванию пшеницы помешали дожди и относительно низкая температура. Средняя урожайность в регионе стала самой высокой в Сибири — 27,5 центнера с гектара, а в отдельных хозяйствах добились шестидесяти! Такая планка сделала бы честь хлебным житницам России — Кубани и Ставрополью. Как утверждают в красноярском аграрном ведомстве, такой результат стал возможным потому, что были приняты “беспрецедентные” меры государственной поддержки: на эти деньги село купило больше минеральных удобрений, элитных семян и гербицидов. Сколько именно сорняков уничтожено в 2009 году, не сообщается, но, наверное, тоже очень много. Мало того, излишки зерна край намерен экспортировать в страны Дальнего Востока, а также продать в российское Приморье.

Если России с урожаем в этом году не повезло, то почти вся Сибирь с большим зерном. Впервые в своей истории четыре миллиона тонн собрала Новосибирская область, рекорды кампании установили алтайские и омские хлеборобы. Тем не менее, как считают консультанты нашей газеты, это еще далеко не повод для того, чтобы надевать косоворотку, брать в руки баян и душевно-раздумчиво затянуть: “Бескрайних спелых нив здесь ласковый разлив, здесь солнечных хлебов твоих держа-а-а-ва…”.

По мнению председателя комитета по делам села и агропромышленной политики Законодательного собрания Александра Дамма, землепашцы России издавна страдают от двух бед: неурожая и высокого урожая. При советской власти в первом случае хлеб закупали за границей, а во втором — излишки сгнивали на складах, и хлеб опять же покупали за границей. Сейчас же фиксированной цены на буханку нет, и на полях-токах-элеваторах буйствует новый русский капитализм — поистине фантастический строй, при котором собирать много зерна просто невыгодно.

Начнем с того, что восемь миллионов прошлогодних тонн урожая так и остались в “закромах Родины” — крестьяне просто не смогли их продать, потому что им предлагали смехотворную цену. А как же пресловутая государственная поддержка — закупочные интервенции? Они были, и не такие уж маленькие в условиях кризиса: год назад Минсельхоз страны выделил на эти цели 40 миллиардов рублей. Сегодня же ситуация резко обостряется. По словам министра Елены Скрынник, Россельхозбанку для интервенций из федерального бюджета перечислены всего-навсего 9,5 миллиарда. Возможно, для европейской части России, где зерна собрали меньше обычного, и в итоге цена хлеба повысится автоматически, этого и достаточно. А вот урожайная Сибирь может получить острую головную боль: когда товара много, его стоимость падает… В эти дни на биржевых торгах в Новосибирске (где есть, кстати, и красноярская площадка) цена тонны пшеницы приблизилась к 4 700 рублям.

— Это, к сожалению, закономерная сумма, — комментирует происходящее Александр Дамм. — Как такового внутреннего рынка потребления зерна у нас нет — все решает вмешательство государства. А у него недостаточно денег для эффективного регулирования цен. Сейчас минимальная цена тонны для рентабельного развития хозяйства — шесть тысяч рублей. А сегодняшней биржевой стоимости еле-еле хватит, чтобы “выйти на ноль”, как говорят аграрники. То есть рассчитаться с долгами. Но ведь им на будущий год опять потребуются удобрения, элитные семена, запчасти и так далее, не говоря уж о горючих и смазочных материалах.

По словам депутата, край ищет выход из положения всеми возможными способами. Взять, например, уже упомянутый экспорт зерна. Дамм говорит, что “в идеале” регион способен продавать за валюту до полумиллиона тонн зерновых. Действительно, в Китай и Монголию отправлены на исследование образцы красноярского урожая. Но тут все зависит от реакции соседей по континенту. Пока мы не знаем, что удумали эксперты в Пекине и Улан-Баторе, и поэтому предполагаемые 2,5—3 миллиарда рублей заграничной выручки просто зависли. Рассчитывать на них как минимум наивно.

— В прошлом году регион продал четыреста тысяч тонн зерна по цене государственных интервенционных закупок, но, как известно, нынче для этого выделено вчетверо меньше средств. Поэтому мы не знаем, сумеем ли подтянуть крестьянские хозяйства к хорошей рентабельности, — резюмирует глава аграрного комитета.

Хотя, как сообщают эксперты Новосибирской биржи и чиновники, хлебные торги только начались, и выводы делать пока рано. Цена может и подняться. “Пока же сельскохозяйственные производители недовольны. Они, зная стартовую цену — 6 000, знали также и то, что планка упадет сначала как минимум вдвое. Поэтому договорились твердо держаться цены в пять тысяч рублей за тонну. Но кое-кто не выдержал и сбросил цену, — я думаю, те, кто придерживает излишки”, — объяснил глава новосибирского аграрного департамента.

А теперь о финансовых парадоксах аграрной отрасли. Почему мы год от года попадаем в зазеркальное положение — чем лучше сеем и пашем, тем тоньше карманы тружеников села?

Для ответа на этот вопрос необходимо понять, на что именно государство выделяет бюджетные компенсации. Если бы только на закупочные интервенции, все решалось бы слишком просто и весело. Но крестьянам нужны еще средства, чтобы купить ненормально дорогие ГСМ (это называется ценовой диспаритет), технику, те же гербициды для полного искоренения злополучных сорняков. Занятно, что в некоторых областях Сибири из казны дают деньги не только продавцам, но и покупателям зерна — компенсируют расходы на железнодорожные перевозки. Остальное логически вытекает из сложившейся ситуации: производители машин, чтобы выстоять самим, не понижают цены на комбайны, нефтяники и агрозаводы также не жалеют сельчан… Все бизнесмены без исключения ждут, что аграрному сектору поможет власть — льготами, субсидиями, интервенциями. Но это примерно то же самое, как если бы гражданин, потратив законно заработанную получку, сидел на диване и ждал, когда в кармане сами собой заведутся новые купюры. Дело-то в том, что бюджет, на чьем хребте расположились как честные работники, так и дармоеды, зависит от налогов. И тут есть два варианта. Либо драть друг с друга по три шкуры, либо отрегулировать цены и позволить работать — друг другу. Пока мы действуем по первому варианту — хорошо еще, благодаря небесной канцелярии без хлеба точно не останемся.