Через плен и бои

Память не отпускает время, явившееся тяжелым испытанием, но не сломившим людей.

Владимир Фомич Голованов родом из Абана. Он был девятым ребенком в многодетной семье. Подрастая, как и многие ребятишки, мечтал стать летчиком. Мальчишке не исполнилось и шестнадцати, когда началась война. Володя хотел поступить в летное училище, но не прошел по возрасту. Его направили в Киевское краснознаменное артиллерийское училище имени Кирова, эвакуированное в Красноярск осенью 1941 года. Курс обучения был ускоренный. Летом 1942 года выпускники училища — младшие лейтенанты — поступили в распоряжение Сталинградского артиллерийского центра для распределения.

Лейтенанта Голованова зачислили в состав 881-го истребительно-противотанкового полка 12-й стрелковой дивизии 62-й армии и назначили командиром взвода.

— К этому времени еще не была сформирована линия обороны, — рассказывает Владимир Фомич. — Немцы в начале 1942 года, прорвав фронты на Северном Кавказе, под Харьковом, Ростовом, подошли к Сталинграду. На защиту рубежей Родины были направлены молодые, еще не получившие опыта в боях солдаты, которые и приняли на себя удар.

Пришел приказ: любой ценой задержать наступление рвавшегося на Кавказ к бакинской нефти врага. Молодежь, в том числе сибиряки, стояли насмерть, особенно тяжелым был конец первой декады августа. Немцы обрушили всю мощь своей техники на этот участок. Бесконечные бомбежки, артиллерийские залпы, кромешный ад взрывов, комья разлетающейся земли... Когда закончились боеприпасы, началась кровавая рукопашная битва. Вместе с 62-й армией в боях участвовала и 64-я. К середине августа девять дивизий — 140 тысяч солдат и офицеров — попали в окружение. Из 881-го полка выжили только двое. Все однополчане остались лежать под Сталинградом.

Свою душевную боль ветеран выразил в строчках: “...их кровь и плоть с землей смешались, закрыв дорогу в Сталинград”. Полк погиб в неравном бою. Владимир пытался переплыть Дон, чтобы попасть к своим, но получил ранение в ногу. Его, обессилевшего, схватили немцы и отправили в прифронтовой концлагерь. В течение полугода пленных перегоняли из одного лагеря в другой, а в декабре 1943-го с наступлением советских войск в товарных ваганах отправили на запад. Перед отправкой пленные уговорили охранника передать в вагон для умирающих котелок со снегом. Те стали ложкой делить эту драгоценную влагу и вдруг на дне увидели записку, в которой прочли: “Военнопленные, бегите к нам, в партизанские отряды, здесь нас нетрудно найти”. Теперь Володя Голованов и его товарищ Петр Поспелов стали мечтать о побеге.

— Однажды, когда все заснули, — вспоминает Владимир Фомич,— мы начали очищать окно от проволоки, чтобы вылезти. Хорошо, что поезд громыхал, набирая скорость. Петька выпрыгнул первым, я — за ним, сильно ударившись, скатился под откос.

Вскоре ребята оказались у партизан на границе Курской области. Это был последний отряд, оставленный в тылу у немцев. Фашисты многократно наступали, но не решались углубляться в лес. Однажды в партизанском отряде вышла из строя рация. Было принято решение уйти ночью болотом. На рассвете пришли к деревне Ходяковка Глушковского района, по пути встретились с колхозницей Александрой Бойченко, шедшей за водой. Увидев на санях измученных молодых людей, она взяла к себе в дом восемнадцатилетнего Володю Голованова. Соседи разобрали по домам других ослабевших партизан и полмесяца выхаживали их. Кто-то из местных донес немцам, часть ребят успели скрыться, других каратели расстреляли. Володю нашли в погребе, где его спрятали от расправы. Есть разъяснение Курского областного суда от 4 апреля 1958 года по делу карателя, привлеченного к уголовной ответственности, в котором сообщается, что парня обнаружили, истязали, затем повезли в село Сухиновка. В пути каратели наносили пленному удары кнутом и, приехав в село, в тяжелом состоянии бросили его в амбар, не давали ни пищи, ни воды и жестоко издевались.

После этого Владимир был отправлен в концентрационный лагерь “Майданек”. Оттуда попал в работники к немецкому помещику, где пробыл около двух лет. “Хозяева”, узнав о приближении к Германии советских войск, заметно подобрели.

После освобождения в январе 1945 года его отправили в проверочно-фильтрационный лагерь в белорусский город Гродно. Отношение к пленным было оскорбительным, им заведомо ставили клеймо изменника, задавали вопрос: “Почему сдался в плен, а не застрелился?”.

Через девять месяцев проверки фронтовику вернули звание лейтенанта, он был направлен на Дальний Восток, где до 1949 года служил в лагерях японских военнопленных.

Владимир Фомич награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями “За оборону Сталинграда”, “За победу над Германией”. После возвращения домой окончил с отличием Иркутский педагогический институт и впоследствии преподавал немецкий язык в СибГТУ, пройдя путь от преподавателя до заведующего кафедрой иностранных языков.

Ветеран остался верен Родине и своей первой школьной любви, у него счастливая семья, трое сыновей, есть внуки, правнуки.

Владимиру Голованову удалось побывать в деревне Худяковка в качестве свидетеля на суде над предателем, который был приговорен к высшей мере наказания. Сельчане поразились, увидев бывшего партизана живым. На обелиске в селе среди имен погибших Владимир Фомич увидел и свою фамилию. Он повидался с семьей Анны Бойченко, выхаживавшей его, благодарил людей, не побоявшихся даже под страхом смерти взять в свой дом партизана.