Сменил лапти на носки

Как и многих красноярских скалолазов и альпинистов, Анатолия Шалыгина на Столбы привел отец, когда ему было четыре года. А самого Алексея Михайловича и его брата Константина — дед Анатолия Михаил. Еще в далеком 1922 году.

Семьи Шалыгиных и будущих звезд советского альпинизма Абалаковых дружили и частенько вместе поднимались на скалы. Азартные парни, безусловно, стремились блеснуть друг перед другом бесстрашием и техникой прохождения скального маршрута, искали непроторенные скальные тропы. Дядя Константин и отец Анатолия Шалыгина Алексей стали первопроходцами хода на скале Дед, который носит их фамильное название — шалыгинский. И даже вошел в песенную летопись столбизма.

— Это действительно не только очень сложный маршрут, но и очень страшный, — говорит Анатолий Алексеевич. — Войдя врасклинку в щель, скалолаз видит только один путь — вверх. А внизу — пропасть глубиной несколько десятков метров. С войны папа пришел без правой руки, но все равно продолжал подниматься на скалы сам и обучал лазанию меня с сестрой. Например, поднимался на Перья “уголком” сам и подсказывал, как мы должны действовать, страхуя нас и даже поддерживая рукой снизу или подтягивая вверх на кушаке. Поначалу мне было страшновато, но потом, как говорится, пообвыкся...

В конце сороковых — начале пятидесятых спортивное скалолазание стало самостоятельным видом спорта, и Анатолий в 1957 году завоевал на Столбах свой первый титул. До поры — красноярского масштаба. Интересное было время: столбисты проводили соревнования по условиям, которые сами же и придумывали. Например, на Слонике надо было пройтись по его круто наклоненному боку на скорость. Мало того, надо было пронести при этом в ложке, удерживаемой в руке или даже в зубах, куриное яйцо — так, чтобы оно не разбилось. Легко сказать пройтись, если уже в те годы камень был отполирован почти до нынешнего зеркального блеска. Потом в 1960 году была поездка в Ялту на всесоюзные соревнования, где Шалыгин выступил в двоеборье. В свободном лазании победил легендарный скалолаз из Сванетии Михаил Хергиани, а Анатолий занял четвертое место. Затем проводились старты по свободно выбранному маршруту. Как говорит сам Шалыгин, это была его стихия.

— Нам раздали фотографии скального участка, — вспоминает Анатолий Алексеевич. — Вроде выбрал путь, но неожиданно пошел дождик. Следовательно, надо было придумывать что-то другое.

И вспомнил, как отец поднимался на Столбы в лаптях. Удивительно, но он смачивал их, чтобы они размякли, и спокойно лез по скале. Это было еще до того, как столбисты в массовом порядке стали использовать дорогущие по заработкам того времени калоши. В общем, нарисовал на фотке Анатолий свой маршрут и сдал ее в судейскую коллегию. Хергиани тоже сориентировался по погоде и решил идти вкруговую — по щелочке. Она выходила на тропинку, по которой он буквально вбежал наверх.

— Но у него дистанция получилась длиной в 100 метров, — улыбается Шалыгин, — а я шел почти в лоб. Чуть медленнее Михаила двигался, но мне надо было преодолеть всего 30 метров. В итоге получилось, что до финиша я добрался быстрее всех. А прошел маршрут в калошах, поверх которых натянул... толстые шерстяные носки. Ворс ткани плотно прилегал к скале и впитывал влагу, но, как ни парадоксально, в итоге это давало лучшее сцепление с поверхностью. Удивил всех. По сумме двоеборья, правда, Хергиани все равно стал чемпионом, я же проиграл только ему. А третьим призером стал еще один красноярец — Владимир Зырянов. С Михаилом Хергиани мы не раз потом встречались в альплагерях. Удивительно талантливый и чистый человек. Абсолютно бескорыстный и честный. Как-то из Франции он привез бутылку коллекционного коньяка, который ему подарил мэр Шамони. Как это у нас принято, он приготовился разлить в кругу друзей по стаканам. Но в компании оказался альпинист не то из Германии или из той же Франции. Он выхватил бутылку из рук у Хергиани, отодвинул стаканы в сторону, отвинтил крышечку и сам стал разливать в нее дорогущий заграничный коньяк. Покачивая при этом головой и что-то приговаривая. Мне потом перевели и сказали, что он сокрушался о том, как можно пить такой коньяк из стаканов, да еще угощать им людей, многих из которых он впервые видит? Но себе он тоже не забыл налить колпачок — одному из первых.

В 1965 году Анатолий Шалыгин первый раз выехал в загранку — в Югославию. В Черногории чуть позже он вместе с красноярской командой прошел неприступную скальную стену 6-й категории сложности на горе Тригла.

— Поднялись, а наверху — гостиница, — смеется Анатолий Алексеевич. — К ней с противоположного склона горы асфальтированная дорога подходит. Несмотря на напряженность в отношении наших стран, люди нас принимали очень хорошо. Все рассказывали, возили нас. Потом показали парня, сказали, что это их лучший скалолаз — второй Тони Зайлер (трехкратный олимпийский чемпион Олимпиады 1956 года по горнолыжному спорту. — Прим. ред.) только в скалолазании. Подвели нас к стеночке скальной небольшой, и черногорец поднялся по ней с завязанными глазами. Мы, конечно, поаплодировали черногорцу. Хозяева предложили повторить трюк, ожидая, что, как обычно никто не осмелится на подобное. Но я вызвался повторить восхождение на тех же условиях. Дело в том, что маршрут не был особенно сложным. Если бы такие “карманы” да зацепки были на Столбах! Да и память зрительная у скалолазов очень хорошо развита... Взглянул еще раз на скалу, примериваясь к ней, и попросил завязать глаза. В общем, не оплошал на глазах своих товарищей и поднялся на скалу. Надо было видеть как огорчился “Тони Зайлер”, но подошел, обнял. Оказалось, что я был первым, кто из гостей Черногории смог это сделать.

Успешная спортивная карьера Анатолия Шалыгина давно ушла в прошлое. Ныне он возглавляет школу промышленного альпинизма. Сокрушается, что в профессию приходят люди абсолютно неподготовленные, о строительстве и монтажных работах на высоте порой понятия не имеющие.

— Даже мастер спорта по скалолазанию должен обладать специальными знаниями, чтобы не только правильно выполнить работу, но и соблюдать технику безопасности, — убежденно говорит Шалыгин. — У каждой профессии своя специфика. Вот Володя Нецветаев — заслуженный мастер спорта вроде бы, но совершил ошибку — не надел специальный рукав на страховочную веревку, а она скользнула по краю металлической кровли, и ее срезало как бритвой. Слава Богу, что Володя остался жив, хотя побился сильно. И таких случаев можно привести много по России, да и по Красноярскому краю тоже. У нас в регионе работают две сертифицированные школы промышленного альпинизма, и руководителям строительных работ надо бы не рисковать своей карьерой и жизнями дешевых необученных добровольцев. Простой пример. Страховочная веревка, даже если ею не пользоваться, уже через два-три года при срыве не спасет альпиниста. Хоть она и лежит на складской или магазинной полке, но реакции химические при ее взаимодействии со средой идут — и она теряет эластичность и прочность на разрыв. Об этом даже спортсмены опытные не особенно задумываются, потому что просто не знают. Вот об этом у меня постоянно сердце болит. Сам на своих костях проверял, что такое сорваться со скалы. При восхождении не все можно предусмотреть. Но стараться обезопасить себя и товарища по максимуму надо всегда.