Курсы кройки и житья

Россию превратят в двадцать мегаполисов?

Общество бурно обсуждает идею, которая, по сведениям информированных источников, должна прозвучать в ежегодном послании президента Дмитрия Медведева — заменить нынешнее административно-территориальное устройство страны. Пресс-секретарь президента Наталья Тимакова ни подтверждать, ни опровергать данную информацию не стала. “Практики комментировать идеи, которые могут быть в послании, нет”, — заявила она.

Тем не менее есть информация о том, что предполагается вместо 83 краев, областей и республик разделить Россию на 20 агломераций. Цель федерального центра, полагают аналитики, состоит в том, чтобы повысить слабую из-за огромного пространства управляемость государства и руководить уже не колоссальными территориями, а супергородами в три-пять миллионов человек. Нетрудно вообразить, как перевернет идея Кремля — если она, конечно, успешно воплотится в жизнь — обиход всего населения России.

Тут можно провести параллель с 2000 годом, когда во власть пришел Владимир Путин и поделил страну на семь федеральных округов (теперь, как известно, их восемь) с целью ослабить влияние местных губернаторов, многие из которых были выбраны с участием крупного криминала и тесно зависели от него же. Например, главы таких территорий, как Ненецкий округ и Марий Эл, в те поры имели больше чем по пять судимостей. Однако полпреды президента не очень-то запомнились населению. В Красноярском крае с любопытством наблюдали сначала за Леонидом Драчевским (любителем банальных сентенций типа “В Эвенкии зимой стоят лютые морозы”) или харизматичным генералом Анатолием Квашниным, который в первый же день работы велел всей Сибири закупать военные стельки местного производства, а затем переименовать гору в Туве. Именно на основе подобных фактов консультант “Городских новостей”, депутат Законодательного собрания края Сергей Шахматов делает однозначный вывод — затея с полпредами провалилась.

— Иметь еще одного наблюдателя над десятками и сотнями контролеров в регионах — значит просто громоздить бюрократическую машину, — считает он, — ведь в каждом крае или области есть еще федеральный инспектор. Поэтому затея с делением на агломерации заслуживает самого пристального внимания.

В распоряжении кремлевской элиты уже имеется некий документ, где выписаны детали грядущего переустройства одной седьмой части суши. В частности, реформа подразумевает два вида агломераций — трех-пятимиллионные и одно-полуторамиллионные. Власти надеются, что на новых высокоурбанизированных территориях появится единая скоростная система общественного транспорта, произойдет вынос производств за пределы центров агломерации, люди начнут переселяться в пригороды, а также сформируются общие торговые, образовательные и культурные пространства.

Мотив на первый взгляд ясен. Во-первых, разрыв уровня жизни между городом и деревней достиг просто неприличного уровня: снобы в мегаполисах лениво выбирают в Интернете, в какой мегамолл (торговый центр) пойти вечерком, а сельский житель в это время пользуется, простите, домиком без удобств. Вероятно, после завершения реформы до мегамолла можно будет доехать на скоростном рельсе прямо из теплого туалета.

Во-вторых, сегодняшние города наполняют львиную долю собственного бюджета за счет двух-трех, в лучшем случае пяти-шести предприятий-плательщиков. А создание агломерата компаний превратит новую административную единицу в маленькое государство в государстве, где будет все, что глазу любо: промышленность, центры услуг, аграрные комплексы, зоны отдыха… По мнению комментаторов идеи, деление России поможет и предотвратить вымирание деревни, а также малых моногородов, чья продукция никогда уже не будет покупаться на мировых рынках.

Если реформу не запустить, говорится в проекте, то уже к 2025—2030 годам только в шести крупных городах — Москве, Новосибирске, Самаре, Петербурге, Екатеринбурге и Нижнем Новгороде вырастет численность населения; в других же городах-миллионниках (Омске, Казани, Уфе, Челябинске, Ростове-на-Дону, Перми) напротив, будет происходить уменьшение доли городских жителей. Но с появлением агломераций, акцент в которых будет сделан на крупные города, малые не исчезнут, отмечают чиновники: наоборот, они будут только развиваться и создавать новые мегаполисы. Как вариант — новограды будут построены по инвестиционным проектам малоэтажного строительства на площади 400—450 гектаров.

Основа новой экономики — трехмиллионные агломерации, сказано в документе: “Здесь на основе достижения критической массы интеллектуальных ресурсов формируется инфраструктура знаний, реализуется новая модель городского управления и концепция креативного города”.

Авторы документа предупреждают, что если агломерации будут расти стихийно, то могут возникнуть дисбалансы в территориальном развитии, и как следствие появятся серьезные риски для государства. Но на данный момент создание агломераций законодательно невозможно. Их границы не соответствуют административному делению, и возникнут проблемы с распределением бюджетных денег, указывается в документе. Действительно — в Конституции России ничего не говорилось сначала о федеральных округах, а сегодня она молчит про агломерации.

— В данном случае тема юридического оформления реформы есть вопрос более технический, — комментирует ситуацию Сергей Шахматов. — Да и провести закон через Госдуму сегодня проще, чем, скажем, десять лет назад.

А, по словам бывшего члена Конституционного суда Анатолия Кононова, переформатировать бюджет территории нетрудно: чтобы создание агломерации не противоречило Конституции, необходимо провести референдум. Кстати, давно у нас что-то референдумов не было.

Как считает директор Института инноваций, инфраструктуры и инвестиций Марина Удачина, развитие агломераций — естественный процесс во всем мире, и Россия присоединяется к нему с опозданием. По мнению же политолога Евгения Минченко, эта инициатива носит больше предвыборный характер — нужно затеять большую реформу, чтобы продемонстрировать: страна не в застое, движется к чему-то большому и лучшему.

Наконец, есть смысл поговорить о возможных последствиях первых же шагов инициативы.

На плечи чиновников, профильных ведомств, депутатов, силовых и общественных структур обрушится такой вал работы, что они все с тоской будут вспоминать нацпроекты или программу “четырех “И”, уже забытую. В областях наибольшего скопления россиян — Подмосковье, Поволжье, на Урале — предстоит свести в одно целое миллионы нормативных документов на темы земельного закона, транспорта и связи, социального пакета; ведь внутри агломерации проезд, пособие на ребенка или тариф ЖКХ должен быть унифицирован.

И совсем пока непонятно, что делать с хорошо знакомым нам Севером. Ну можно, конечно, учинить агломерацию “семидесятой широты” от Архангельска до Анадыря, включив туда и Норильск с Дудинкой. Это будет самый протяженный в мире город. Но едва ли его численность превысит миллион человек, а если и превысит (Мурманск можно передать из ведения Питера, например), то где мы наберем там коров, кур, пшеницы и апельсинов, завозимых, как водится, с юга? Наверное, разумнее было бы сначала запустить пробный проект. Скажем, соединить Москву, Калугу и Тулу. А затем посмотреть, что из этого выйдет.