Иллюзия простоты

Когда Европейская киноакадемия признала “Иллюзиониста” Сильвена Шоме лучшим анимационным фильмом 2010 года, это не произвело эффект появившегося из шляпы кролика. Французский аниматор и режиссёр завоевал популярность у зрителя своей первой анекдотической лентой “Старая леди и голуби” (1998), а потом надолго упрочил её успехом смешного, слегка гротескного полнометражного мультфильма “Трио из Бельвилля” (2003). Свеженарисованный “Иллюзионист” слегка удивил поклонников творчества французского мультипликатора: выполненная в узнаваемой анимационной манере Шоме работа, на первый взгляд, казалась простой и понятной даже ребёнку, в сущности — не особо оригинальной. К тому же “Иллюзионист” оказался наполнен не бурлеском и приятной юмористической атмосферой, как предыдущие работы, а пропитывающей каждый кадр тягучей меланхолией и томительно-приятной грустью. Но, как известно, у фокусника в коробке есть второе дно.

“Иллюзионист” — это история про старого одинокого фокусника, долговязого, со слегка располневшим телом и длинными руками, неизменно носящего маловатый костюм и большие башмаки. Потеряв популярность в “городе каштанов” — Париже, — иллюзионист вместе со своим кусачим белым кроликом пытается приткнуться на театральные сцены в Лондоне, но и здесь мсье Татищев, так зовут стареющего фокусника, не срывает оваций и отправляется в небольшую шотландскую деревушку, где, наконец, находит своего зрителя. А заодно и маленькую горничную Алис, поверившую в волшебные способности седеющего иллюзиониста и отправившуюся с ним в Эдинбург. Тоже в надежде на чудо.

Романтичный сценарий, положенный в основу мультфильма, был написан великим комедиографом и комиком Жаком Тати (настоящая фамилия — Татищев), который снимал свои комедии в 1940—1970-х годах. Тати в своё время отложил сценарий о фокуснике “в стол”, посчитав историю слишком личной и пронзительной. Но спустя двадцать лет его дочь Софи, познакомившись в Сильвеном Шоме, предложила мультипликатору оживить сценарий, правда с тем условием, что Шоме будет самостоятельно рисовать главного героя-фокусника от первого до последнего штриха. И мультипликатор не побоялся сложной и кропотливой работы.

“Иллюзионист” получился не просто красивым рисованным мультфильмом о карандашно-акварельном персонаже, он вышел картиной о человеке-прототипе, о человеке-иллюзионисте, да и вообще о человечестве, которое сегодня, как и в эпоху Тати, сталкивается с одиночеством, старостью, любовью, грустью и приходящим на смену старому — новым. Так, Сильвен Шоме, как будто в память о Жакоме Тати, любившем эпоху немого кино, делает “Иллюзиониста” мультфильмом-молчанием, лишь изредка вставляя диалоги, не всегда внятные, похожие на ничего не значащее бурчание. Музыкальное же пространство мультфильма заполняется фортепианными лирическими этюдами и композициями-пародиями на рок-н-ролл 1950-х, когда в кадре появляется разбитная рок-группа с манерным солистом, катающимся по полу. Трогательная история старого фокусника и маленькой Алис, в какой-то миг взрослеющей, хорошеющей и находящей своего шотландского принца, — это как будто история каждого взрослого, в какой-то момент жизни сталкивающегося с этим повзрослевшим детством и вынужденного отпустить его к неведомому. “Нельзя рассказать историю, не пережив её”, — поделился Сильвен Шоме с “Time Out London”, пояснив, что когда он начинал снимать “Иллюзиониста”, его дочери было 12 лет, а когда закончил — 18, и что быть отцом, когда твоему ребёнку 12 и 18, — это совсем разные вещи.

Неспешный мультфильм о фокуснике получился и слегка ретро. С ностальгией Шоме показывает смену эпох, то, как электричество добирается до самых дальних деревень Шотландии, а символами новой эпохи становятся телевизоры, музыкальные автоматы, кинематограф, рок-н-ролл… И на фоне обрастающего неоном городов тихая жизненная драма иллюзиониста становится более выпуклой и очевидной. Он со своим вредным кроликом и фокусами вчерашнего времени должен остаться в жизненном закулисье. Как остаются там и спивающийся клоун, и акробаты, вынужденные подрабатывать рекламой, и другие одинокие артисты. Поэтому “Иллюзионист” наполнен въедливым чувством тоски и мелкими деталями, жестами, еле уловимыми эмоциями, показывающими хрупкость и неловкость артистического мира, уходящего со сцены.

Создав “Иллюзиониста” в традиционной рисованной манере, не используя болтовню, динамичный, резкий монтаж, крупные планы героев, кричащие, броские цвета, французский мультипликатор еще раз доказал, что аттракционная и не всегда умная 3D-анимация не захватила мир. Потому что Сильвен Шоме однажды понял: не важно, каким способом ты запихал кролика в шляпу, главное, чтобы он был настоящим.