Правительство Красноярского края продолжает контрактную политику с бизнесом

Премьер-министр региона Эдхам Акбулатов подписал на днях пять соглашений о сотрудничестве с различными компаниями и одно - с Федеральным агентством по делам молодёжи. Все эти знаменательные события прошли в рамках очередного экономического форума, хотя в принципе схема документального оформления дружбы и взаимопомощи между чиновниками и бизнесменами у нас отработана давно и реализуется в жизнь как придётся. Можно с форумом, а можно и так.

Контракты власти и предпринимателей придумал бывший губернатор Александр Хлопонин. И, надо сказать, поначалу эта идея встречалась общественностью с одобрением: например, первое «соглашение о долгосрочном сотрудничестве администрации и компании СУЭК» родилось буквально в муках и стонах: после того, как Красноярскую угольную компанию за бесценок купил забытый уже олигарх Олег Мисевра, вся социальная инфраструктура шахтёрских городов - Бородино, Шарыпово и Назарово - начала трещать по швам. «Финансовая оптимизация», затеянная владельцами топливного холдинга, привела к тому, что на улице оказались сотни горняков, в школах, больницах и детских садах пропали средства на ремонт, и в Законодательное собрание косяком пошли жалобы на успешных корпоративных бизнесменов.

Плюс к тому - случайно или нет - в Дубинино, что является самым развалившимся шарыповским пригородом, начали один за другим гореть многоквартирные бараки. Вот так, натурально отплёвываясь от гари и копоти «слияний и поглощений», за стол переговоров сели чиновники команды Хлопонина и собственники Сибирской угольно-энергетической компании. Учитывая тот факт, что у Александра Геннадиевича уже был опыт ликвидации последствий пожара в селе Казачинском, контракт между губернией и корпорацией в основном получился. Капиталисты обязались открыть курсы переобучения уволенных горняков, подлатать объекты социальной сферы, а там, где уже невозможно было ставить заплатки, - построить новые.

Пример оказался заразительным. Вскоре с администрацией решили подружиться на бумаге «Норильский никель», группа «Альфа», ряд других федеральных банков, «Русский алюминий» и прочие титаны российского бизнеса. Никто тогда не задумывался о том, что само долгосрочное соглашение не имеет никакой юридической силы и по сути является публичным успокоительным средством для населения - вроде цистерны валерьянки. Хотя, впрочем, по действующему законодательству администрация любого региона или города вполне могла вести финансовую деятельность и даже заниматься бизнес-рисками. Например, выпускать облигации в счёт будущего бюджета. Красноярский край в пору расцвета цен на медь и никель даже прославился как «надёжный заёмщик» и попал в международные рейтинги агентства Moody.

Кроме того, многие пункты долгосрочных контрактов бизнесмены выполняли. Так, уже упомянутая СУЭК построила на периферии больницу, помогала детям и спортсменам, а «Норникель» дополнительно перечислял налоги в казну со своих сверхприбылей - в год получалось около 20 миллиардов рублей. А вот что именно обязана была делать администрация, оставалось тайной: полных текстов договоров прессе не давали. Хотя гадать тут нечего. Количество рычагов воздействия на бизнес росло с каждым годом - можно было и заказ выгодный подбросить, и налоговые льготы через парламент протащить, да мало ли кнутов и пряников было в руках чиновника! Таким образом, в регионе воцарился финансовый мир. Гиганты бизнеса довольно отдувались от прибыли и дружбы, не обращая внимания на некоторых субъектов малого и среднего предпринимательства, с которыми никаких контрактов никто заключать не собирался.

Разрушил эту деловую несправедливость мировой кризис. Крах американских компаний «Фэнни Мэй» и «Фредди Мак», на которые в случае чего можно было свалить налоговые недоборы, списал грехи с больших и малых компаний России, словно во время войны, и заставил начинать всё заново. Теперь никто уже не стукнет кулаком по столу и не спросит, почему Ванкор начал работать годом позже, чем обещала «Роснефть» (с нею тоже соглашение было), а первая очередь комплекса Нижнего Приангарья (НП) вообще в эксплуатацию не пущена, хотя давно должна была бы. Кризис изменил не только Штаты, но и нашу политику контрактов. Судя по подписанному на прошлом форуме пакету документов, она стала намного прагматичнее и приземлённее. Может, потому ещё, что в Красноярск не приехала обещанная и завлекательная разведчица Анна Чапмен-Кущенко.

Вот, например, краевое правительство заключило договор с компанией, выпускающей стружечные плиты. Дело хорошее - ещё полмиллиона кубометров нашей древесины не будет пробегать мимо налогов в Китай. Правда, инвестиции обещают не такие, как в Ванкор или НП - всего-навсего 200 миллионов рублей, да и строить новое производство намерены четыре года. Но, как заметил руководитель подружившейся с чиновниками компании, «поддержка, которая будет нам оказана в реализации проекта со стороны краевых властей, делает нас уверенными в правильности принятого решения по строительству завода, показывает заинтересованность края в привлечении инвестиций в лесной бизнес и позволяет думать о вопросе дальнейшего развития нашего производства в Красноярском крае». В унисон с ним выступил и Эдхам Акбулатов:

• Достигнутое соглашение стало подтверждением наших намерений по дальнейшему развитию лесопромышленного комплекса края. Уже более пяти лет мы активно поддерживаем проекты по глубокой переработке древесины, и за это время запущено восемь современных производств. Строительство завода по производству ориентированно-стружечных плит в Сосновоборске, о котором идёт речь в соглашении, - это концептуально новый проект, подобных ему на территории края ещё не было, - подчеркнул председатель правительства края.

Не менее концептуальным, по всей видимости, станет и соглашение с компанией, намеренной вести глубокую переработку магнезита - сырья для огнеупорных материалов. Этот контракт стоит раз в тридцать больше, чем стружка в Сосновоборске, а интересен он двумя примечательными особенностями. Месторождения магнезита, о которых идёт речь в документе, находятся в Нижнем Приангарье и теперь, вероятно, будут служить дополнительным доказательством серьёзности намерений Красноярского края добить-таки этот труднопроходимый комплекс с плотиной, комбинатами и железной дорогой. Правда, открыты эти подземные кладовые были с полвека назад. Ну, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Заодно чиновники поговорили с бизнесменами о других полезных вещах. Например, о том, что Красноярск первым среди городов России заявил о намерении принять у себя Всемирную выставку ЭКСПО (окончательно эту проблему решат в мае, и не тут, а в Туле). По словам замминистра промышленности и торговли Георгия Каламанова, в Правительстве Российской Федерации сейчас обсуждается вопрос о проведении Всемирной выставки 2020 года на территории страны: «Решение будет принято в ближайшее время. Мы определим, будем ли мы участвовать в проведении ЭКСПО или возьмём паузу, будем смотреть с экономической точки зрения. Проведение всемирных выставок - мощный импульс для развития городов, страны в целом».

Отрадно также, что край подписал бумагу о модернизации жилищно-коммунального хозяйства, в которой предусмотрено внедрение энергосберегающих технологий… В общем, новые, посткризисные черты контрактной линии развития края уже наметились. Их можно оценить как менее затратные и более конкретные - хотя, к сожалению, прежняя декларативность никуда не делась. Никаким кризисом не выведешь.