«Ты значим, ты нужен, мы тебя ждём!»: красноярский психолог Елена Бондарь — о посттравматическом стрессовом расстройстве и о том, как с ним справиться

Многие вернувшиеся с фронта бойцы страдают от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Это состояние мешает бывшим военным адаптироваться к мирной жизни и доставляет проблемы их родным и близким. О расстройстве, его симптомах и том, можно ли с ним справиться, «Городские новости» поговорили с медицинским психологом, сотрудником фонда «Защитники Отечества» Еленой Бондарь.

У ИЗБЕГАНИЯ ОБРАТНЫЙ ЭФФЕКТ

— Елена Алексеевна, все ли участники боевых действий сталкиваются с ПТСР?

— Фактически каждый. Вообще, ПТСР возникает не только у бойцов. Посттравматическое стрессовое расстройство — это отсроченный или затянувшийся ответ психики на угрожающие или катастрофические события, вызвавшие глубокий стресс. Это может быть смерть или страдания другого человека, сексуальное насилие, катастрофы. Но сейчас актуальна работа именно с военными. Важно, что некоторые люди могут сами справиться с данным состоянием и приспособиться к мирной жизни. Способность к адаптации зависит от состояния психики, от её устойчивости и от травматического опыта, пережитого человеком. Однако многим всё же сложно самостоятельно победить посттравматику, поэтому им стоит обратиться к врачу-психиатру и психологу.

— Как проявляется ПТСР?

— Это целый комплекс симптомов. Человек получает настолько отрицательный, травматический жизненный опыт, что психика не может его переработать. Боец, вернувшийся в мирную жизнь, начинает постоянно и непроизвольно переживать одни и те же навязчивые кошмары — флешбэки, в которых может повторяться определённое событие из прошлого. Находясь в этом состоянии, человек пытается избегать тревожных воспоминаний, мыслей, чувств. Но надо понимать, что такое поведение имеет обратный эффект. Если эмоции закрывать, прятать в себе, то образы прошлого будут проявляться всё чаще.

Есть целый ряд симптомов, характерных для ПТСР. Это, например, негативные ожидания относительно самого себя, всего окружающего, которые можно описать такой фразой: «Я плохой, и мир плохой». У человека с посттравматикой снижается интерес к мирной деятельности, к тем увлечениям, которые были раньше, появляется ощущение отчуждённости. В голове может постоянно прокручиваться монолог: «Меня никто не понимает, не может осознать, что я пережил. То, что происходит здесь, не важно. Имеет смысл только то, что было на фронте». Боец перестаёт испытывать такие чувства, как счастье, удовлетворение, радость. Для него всё становится чёрным. Появляется раздражительность, вербальная и физическая агрессия. Даже самые безобидные слова от близких начинают восприниматься очень остро. Обычные фразы могут провоцировать вспышки гнева.

СИМПТОМ — БЕСПОКОЙНЫЙ СОН

— Серьёзной проблемой людей с ПТСР часто бывает увлечение алкоголем…

— Да, у человека, пережившего тяжёлый стресс, появляются поведенческие проблемы — зависимость от алкоголя и психоактивных веществ. Боец переживает из-за тревожных воспоминаний и начинает выпивать. В этом состоянии ему кажется, что стало легче. Но алкоголь только на время снижает перенапряжение. Дозу нужно постоянно повторять, поэтому выпивка перерастает в привычку. Так начинаются запои.

Ещё одно проявление расстройства — разрушительное поведение. Человек начинает искать риск — быстрое вождение, управление автомобилем в пьяном виде. Или у него наступает сверхнастороженность. Боец всего боится, вплоть до того, что не может выйти из дома, не разрешает близким покидать квартиру, считая, что мир вокруг опасен. Громкие звуки также могут вызывать страх.

Явный признак ПТСР — это проблемы с засыпанием, беспокойный сон. Очевидно, что, если человек спит всего три часа за ночь, начинают страдать его когнитивные (познавательные. — Ред.) функции. И так все симптомы по кругу.

— Получается, мы заблуждаемся, когда говорим: «Всё, что не убивает, делает нас сильнее»? Стрессовые события ослабляют психику?

— В боевых условиях наши ребята сильнее. На фронте психика мобилизуется, а в мирной жизни человек начинает расслабляться, и по возвращении домой у многих происходит надлом.

— Говорят, что для людей, вернувшихся с передовой, мирная жизнь становится скучной, пресной, лишённой геройства. По вашим наблюдениям это действительно так?

— Это такая адреналиновая зависимость, один из симптомов посттравматического стрессового расстройства. Многие бойцы говорят: «Там всё понятно, я знаю, кто я, знаю, что ценен, нужен, а здесь нет». Но это не так! Семье, друзьям, обществу он очень нужен. Всё делается, чтобы вернуть бойца в мирную жизнь. Поэтому надо сделать максимум, всеми доступными способами дать человеку понять: ты значим, мы тебя ждём! Если грамотно проработать посттравматическое стрессовое расстройство, то человек адаптируется, физически и мысленно вернётся к друзьям, семье, увлечениям.

ПОСЧИТАЙ МАШИНЫ

— Как помочь человеку с признаками ПТСР?

— Повторю: с лёгкими проявлениями посттравматики человек может сам справиться и вернуться к мирной жизни. Но если всё-таки семья замечает, что на протяжении одного — трёх месяцев боец не может спать, он агрессивный, раздражительный, пугается громких звуков, и ситуация не выправляется, а только ухудшается, нужно обратиться к специалистам. К психологу и психиатру. Не надо бояться этого. Мы знаем, как с таким расстройством работать.

Важно отметить, что от ПТСР страдает не только сам боец, но и его окружение, семья, которой приходится подстраиваться под это его состояние.

— Что можно посоветовать семьям наших бойцов?

— Во-первых, очень важно организовать дома комфортную, дружелюбную обстановку. Но это не значит, что надо собрать всех родственников, накрыть большие столы, широко отметить возвращение бойца. Встреча должна быть тихой, спокойной. Шумные, многолюдные мероприятия обычно проходят с употреблением алкоголя, который отрицательно влияет на психику.

Также важно уберечь человека от триггеров (стимулов, вызывающих автоматическую эмоциональную или поведенческую реакцию. — Ред.), которые погружают в негативные воспоминания. Например, ставить телефон на беззвучный режим, избегать мест с выкриками, хлопками, салютами. А если вы оказались в таком месте, где невозможно повлиять на уровень шума, и видите, что у вашего близкого сжимаются кулаки, возникают резкие подёргивания, можно попробовать переключить его внимание: попросить назвать предметы рядом, их цвета, марки машин, посчитать что-то.

— Этот метод ещё применяют люди с паническими атаками…

— Да, такой способ помогает справиться с переживаниями и не позволяет уходить в себя.

Часто ко мне приходят жёны бойцов и говорят: «Раньше он был таким замечательным, хорошим, а сейчас изменился. Можно что-то сделать, чтобы он стал прежним?» В семье должны понимать, что вернувшийся с передовой человек прежним уже не будет. То, что он пережил, уже накрепко вторглось в его психику. Да, он успокоится, вернутся увлечения, но всё равно человек не станет таким, как раньше. Тем не менее можно психологически помочь ему включиться в обычную жизнь, ведь очень часто, когда боец возвращается домой, он старается от всего дистанцироваться. Кроме того, не стоит расспрашивать своего близкого, что он пережил, когда был в зоне боевых действий. Но если он сам начинает рассказывать, то нужно выслушать спокойно, при этом ни в коем случае не плакать. Конечно же, важно не поощрять употребление алкоголя и психоактивных веществ.

СОВМЕСТНАЯ РАБОТА

— Приходят ли к вам за помощью бойцы? Как они вообще относятся к психологической и психиатрической помощи?

— Знаете, у нас специализированный фонд, поэтому многие бойцы спокойно к нам приходят. Конечно, у них есть настороженность, они могут предупреждать психолога, что будут рассказывать крайне тяжёлые вещи. Здесь очень важен первый контакт. На первой встрече ребята быстро осознают, что находятся в месте, где их понимают и принимают, что специалиста не пугают жизненные истории клиентов. Наоборот, мы объясняем, что и почему с ними происходит, что такие симптомы — нормальная реакция психики. Тогда преграды уходят: человек очень хорошо открывается, откликается на психологическую работу. Главное, чтобы он просто пришёл к нам — сам или за ручку с родственниками.

— Обязательно ли посещать доктора-психиатра или можно ограничиться психологической помощью?

— Посттравматика — совместная работа психиатра и психолога. Боевой стресс может быть разным, дифференцировать его, поставить диагноз и выписать лечение в состоянии только врач. Психологи, конечно, тоже проводят обследования, заполняют опросники и прорабатывают проблему страхов, воспоминаний. Мы учим человека стабилизировать своё состояние, рассказываем о саморегуляции, самопомощи, переработке травматического опыта.

— Какими методами пользуются психологи?

— Очень разными, объёмными, обязательно научно доказанными. Например, у нас есть когнитивно-поведенческая терапия. Но нужно понимать, что это работа не одного дня, она постоянная, регулярная. Бойцы приходят раз в неделю до тех пор, пока не осозна́ют полученный опыт, не научатся с ним жить, не реагировать на пережитый стресс так травматично, пока им не станет легче.

— Занятия с бойцами у вас индивидуальные или групповые?

— С бойцами больше индивидуальная работа. Многим на первом этапе даже тет-а-тет с психологом сложно делиться переживаниями, поэтому сначала они должны пройти индивидуальную терапию, потом уже по необходимости и при желании могут присоединиться к группе. Коллективные встречи мы чаще проводим с жёнами и матерями, рассказываем им, что происходит с человеком, как на это реагировать.

— Как попасть на приём к психологу в ваш фонд?

— Наша категория — это демобилизованные, уволенные из армии бойцы. Только им мы можем составить индивидуальный маршрут терапии: направить к другим специалистам, в том числе к психиатрам. Конечно, занимаемся и с теми, кто приезжает в Красноярск в отпуск. Но для них организована помощь в системе Министерства обороны. Тем не менее стараемся никому не отказывать, консультируем, даём техники, которые могут помочь.

Однако полноценное восстановление проводим, когда ребята уже возвращаются домой насовсем. Потому что выводить бойцов, находящихся в отпуске, из этого состояния не имеет особого смысла, ведь они всё равно вернутся туда, где снова получат отрицательный опыт.

Термин

Флешбэк (flashback — англ.) — возврат в прошлое, переживание чувств, эмоций, ощущений, ситуации из прошлого. Понятие пришло из кинематографа, где часто используется приём прерывания сюжетной линии для того, чтобы показать события, произошедшие раньше. В психиатрии флешбэк — это реалистичное воспоминание о травматических событиях.

Акцент

В 2023 году в России был утверждён стандарт медицинской помощи взрослым с посттравматическим стрессовым расстройством. В документе говорится, какие специалисты должны вести приём пациентов с ПТСР, рекомендации по диагностике, методам обследования и лечения, в частности, с лекарственным препаратам, которые могут улучшить состояние человека с данным расстройством. Стандарт разработан лучшими российскими специалистами и должен использоваться во всех регионах страны.

История и наука

Изначально ПТСР рассматривалось как специфическое военное расстройство. С конца ХIХ вплоть до второй половины ХХ века оно описывалось у людей, участвовавших в боевых действиях. Так, во время Гражданской войны в Америке (1861–1865 годы) у солдат после тяжёлого боя отмечались вегетативные симптомы со стороны сердца в сочетании с психиатрическими проявлениями — истерией, склонностью к навязчивым мыслям, тревожности. Расстройство называли «солдатское сердце», «военный невроз», «шок от снарядов», «фронтовая усталость», «утомление битвой». Схожие проявления выявили во время двух мировых войн.До Первой мировой войны психологические отклонения, связанные с травматическим опытом, объясняли проявлением трусости и слабой военной дисциплиной.

Одно из первых упоминаний симптомов расстройства, не связанных с боевыми действиями, относится к середине XVII века, когда своё состояние описал один из очевидцев большого пожара в Лондоне. Научные исследования ПТСР проводятся до сих пор. Только в России ежегодно выходят сотни научных статей на эту тему.