«Мирра Андреева — феномен. Это было видно ещё в детстве»: тренер Ольга Атылина о сноуборде и теннисе

Что объединяет сноубордиста Николая Олюнина и теннисистку Мирру Андрееву? Во-первых, серебряная медаль Олимпийских игр и всемирная известность. Во-вторых, в своё время они работали с одним тренером. И Олюнин, и Андреева укрепляли физическую форму у Ольги Атылиной.

Казалось бы, что может быть общего у сноубордистов и теннисистов? Но Ольга Викторовна успешно тренирует и тех, и других. В интервью «Городским новостям» Атылина рассказала о работе с чемпионами, нагрузках, воспитании детей-спортсменов и многом другом.

ДОСЬЕ

Ольга АТЫЛИНА

Дата рождения: 30 ноября 1973 года (Красноярск-45, ныне Зеленогорск, Красноярский край).

Образование: Красноярский государственный педагогический университет, институт физкультуры.

Должность: тренер по общефизической подготовке в Академии зимних видов спорта, тренер по теннису. Работала с призёрами Олимпийских игр Николаем Олюниным (сноуборд-кросс) и Миррой Андреевой (теннис).

Семья: замужем, двое сыновей. Старший сын Николай (1994) — победитель и призёр всероссийских соревнований по триатлону. Младший сын Александр (2004) — обладатель Кубка России и призёр чемпионата страны по сноуборд-кроссу.

Выкладывается на сто процентов

— Недавно Николай Олюнин выступил на чемпионате России по сноуборд-кроссу. В чём его феномен? Человек после всех травм продолжает бороться на высоком уровне.

— Николай — уникальный человек. За свою жизнь я повидала немало спортсменов, но Коля выделяется среди всех. С ним было очень легко работать. Выполняет задания без нареканий. Даже сейчас, когда у него практически всё есть, он будет выкладываться на все сто процентов.

Вы отметили травмы, которые перенёс Коля. Многие люди после них не то что в спорт возвращаются — они с палочкой еле ходят! А Олюнин — в строю.

— Вы до сих пор даёте ему повышенные нагрузки?

— Сейчас они отличаются от тех, что были десять лет назад. Главное — сохранить его в нужной форме. Гонять его до потери сознания точно никто не будет. И он это понимает.

Но Коля сам себе не даёт расслабиться. Он работает за троих! Понятно, что некоторые упражнения даются ему тяжело. Но в целом программу он выполняет полностью. Поэтому даже в своём возрасте может соревноваться.

— Но на чемпионате России он вылетел уже в четвертьфинале. Почему?

— Это обидная случайность. Ему на доску наехал соперник. Коля ещё на старте потерял скорость. Пришёл к финишу третьим, а в полуфинал проходят только двое. Это спорт, такое бывает. Если бы не та оплошность, Коля точно бы боролся за медали.

Вдруг секундомеры врут?

— Тренер сборной России Артур Злобин рассказывал нам, что хотел бы видеть Олюнина на своём месте. Как думаете, он потянул бы такую работу?

— Конечно. Из Коли получился бы уникальный тренер. Он прекрасно знает все нюансы — как закрыться аэродинамически, как войти в повороты, как работать стопой... Иногда смотришь на него и думаешь: «Как ты это делаешь?!»

Тут другой вопрос, насколько это ему надо. У Коли неплохо развивается ресторанный бизнес. Но если вдруг он захочет стать тренером, то я буду только рада.

— Современное поколение выдерживает нагрузки, которые были у Олюнина?

— По крайней мере мы стремимся к этому. Но у Коли есть ещё и природный дар. Он в молодости и бегал быстро, и прыгал далеко. Есть забавная история на этот счёт.

Мы как-то принимали нормативы на стадионе. Три тренера стоят с секундомерами и фиксируют время. Олюнин бежит сто метров за 10,6 секунды. Все в шоке — это как вообще такое? Мы перепроверяем секундомеры друг у друга — может, ошибка какая-то? Быть же такого не может, чтобы сноубордист бегал так быстро! В общем, написали ему 10,7. А то мало ли, вдруг секундомеры врут? (Смеётся.)

— 10,6 секунды на стометровке — это можно в десятку на чемпионате России попасть.

— Поэтому и мы смутились, не поверили. Но это лишь показывает, насколько Олюнин физически развит. Он с места мог на три метра в длину прыгнуть! Такое нельзя натренировать — это дано природой.

С нами в манеже, кстати, тренируется Константин Крылов — спринтер, который всех на России обгоняет. Вот он носится как надо! У него уже несколько рекордов есть.

— Не у вас случайно тренируется?

— Нет, он работает с Сергеем Пантелеевым. Просто иногда пересекаемся. В манеже на острове Отдыха многие спортсмены работают вместе. Мы все друг друга прекрасно знаем.

Успешно поработали перед Сочи

— Как вообще Олюнин попал к вам?

— Я помогаю спортсменам восстанавливаться после травм. А у Коли в 2013 году были проблемы с кистью руки. Ко мне подошли его тренеры: «Поможешь парня восстановить?» Я согласилась, и мы стали работать вместе.

— Как раз перед Олимпиадой, получается.

— Да-да. Мы поработали, восстановились, а потом поехали в Сочи и заняли второе место на Олимпиаде. Видите, как всё хорошо получилось? (Улыбается.)

— Очень даже. А сейчас у вас есть спортсмены, которые могут повторить достижение Олюнина?

— Ох, до Олимпиады далеко ещё... Но вообще перспективы есть. Кристина Пауль очень хорошо едет, Саша Паршина. А вот мальчишки пока отстают. Им ещё поработать надо.

— Почему так?

— Им конкурировать надо с кем-то, чтобы развиваться. Если я буду бегать рядом с хорошим спринтером, то постепенно вырасту до его уровня. А мальчишки варятся в собственном соку. Тут, конечно, сказывается отсутствие международных стартов. Но опять же, это моё видение — главный тренер сборной, думаю, считает иначе.

«Мам, поехали уже!»

— Ваш сын Александр — один из лидеров российского сноуборд-кросса. Артур Злобин нам рассказывал: «С такой мамой Сашка просто не имеет права филонить!» Вы действительно настолько строгая мать?

— Ну, отчасти. (Смеётся.) В детстве приходилось заставлять, когда был подростковый период. А сейчас Саша сам на тренировку несётся! И меня ещё подгоняет: «Мам, поехали уже!»

Когда сын был совсем маленький, приходилось вести себя построже. Потом повзрослел, и мы стали договариваться, вести диалоги.

— Сноуборд у него, я так понимаю, был с самого раннего детства?

— Нет, кстати. Он в младших классах куда только не ходил! У нас и шахматы были, и гимнастика, и лыжи. Также сын занимался скалолазанием у Оли Бибик — нашей прославленной чемпионки мира. Потом переключился на горные лыжи.

Саша всегда активным был. В детстве ему скажешь: «Давай дома посидим, в конструктор поиграем». — «Нет, я хочу на гимнастику!» Потом добавились шахматы, лыжи... Мы уезжали из дома рано утром и возвращались в десятом часу вечера!

А в сноуборд Саша пришёл из-за Коли Олюнина — я как раз начала с ним работать. Сын посмотрел на него и сказал: «Мама, я тоже хочу попробовать». Я не сразу поняла, зачем это ему надо. Где заниматься, у какого тренера — непонятно. Но согласилась, отдала его в сноуборд. В итоге вон как получилось!

— В командных видах спорта Александр себя не проявлял?

— Сейчас играет в футбол. У нас в городе есть медийная лига, и он в ней активно задействован. Не помню, правда, как называется его команда. Но там Сашка постоянно пропадает! Приехал с тренировки, взял форму — и на футбол.

— Я знаю, что в городе есть медийные футбольные команды. Но что в них играют сноубордисты — впервые слышу.

— И такое бывает, да. (Улыбается.) Сын очень любит футбол. Уже второй год играет.

Осталась кандидатом

— Я так понимаю, у вас в целом спортивная семья?

— Да. Я в молодости занималась лёгкой атлетикой, доросла до кандидата в мастера спорта по многоборью. Со своим мужем познакомилась на забеге «Познай себя». Старший сын Николай занимался плаванием, но потом перешёл в триатлон. А про младшего я и так уже рассказала.

У нас ещё и окружение спортивное. По соседству живёт Антон Енджиевский — чемпион России и призёр Универсиады по горным лыжам. Его родители в раннем детстве в спорт отдали.

— Вам до мастера спорта чего не хватило?

— Всего в совокупности — там не добежала, здесь не прыгнула... Хотя тоже занималась с детства. Ещё в родном Зеленогорске тренировалась у Юрия Нестеренко. Когда переехала в Красноярск, сконцентрировалась на многоборье. Но так и осталась кандидатом.

«Возражения не принимаются. Будешь тренировать»

— Вы ещё работаете тренером по теннису. Кто позвал?

— Мы учились на одном курсе с Мариной Павловой. На физвосе одни мальчишки, а тут я вижу — девочка стоит. Подошла к ней: «Давай вместе держаться будем». Так и сдружились.

Как-то раз она меня позвала на корт в «Соколе», чтобы в теннис поиграть. А тогда директором был Владимир Камельзон — легендарная личность. Он меня увидел и сказал: «Будешь тренировать теннисистов». У меня шок: «Как же так, я только поступила, ничего не знаю ещё?» — «Возражения не принимаются. Будешь тренировать».

Пришлось послушаться. Можно сказать, что я в теннисе с первого курса.

— С кем начинали работать?

— Александр Сиканов и Юлия Крюкова. Саша чемпионом России много раз был. Сейчас в Австрии живёт, развивает свою теннисную школу. А Юля в Бельгию уехала. Её дети на уровне ITF неплохо играют.

— Не могу не спросить про сестёр Андреевых. Вы когда с ними стали работать?

— Примерно в то же время, что и с Колей Олюниным. Девочками Марина Павлова занималась, и она меня попросила поработать над их физической формой. Я взяла Андреевых к себе в группу. У меня тренировались и сёстры, и Коля, и Антон Енджиевский, и мой сын Сашка — и все одновременно в одном зале!

— У меня как-то не укладывается в голове, что в одной группе тренируются олимпийский призёр по сноуборду и девочки-теннисистки.

— А почему бы и нет? Понятно, что я даю им разные нагрузки. Но работа на развитие реакции у всех идёт одинаково. Они поиграли, порезвились, а потом разошлись делать другие упражнения. Сноубордисты, например, железо тягают, а теннисисты с мячами бегают.

Мы вместе много лет отработали. Даже в пандемию проводили тренировки, пусть и полулегально. Ребята друг с другом прекрасно общаются. Олюнин обожает девчонок! И они его очень любят. Коля как-то пошутил: «Раньше Мирра со мной фотографировалась, а теперь я с ней». Сейчас Андреевы редко бывают в Красноярске, но когда приезжают, то стараются прийти к нам, погостить, вспомнить прошлое.

У девчонок не было вариантов

— Многие отмечают, что Мирра Андреева была мегаталантом ещё в детстве. Так ли это?

— Да. Это феномен. Обычно дети на корте долго думают, а она моментально принимала решения. Ещё в детстве отличалась хорошей скоростью. Плюс прилежно училась — в семь лет уже знала, как спрягать и умножать. У неё старшие сёстры умненькие, и она за ними всегда тянулась.

— А нагрузки как переносила?

— Спокойно, без возражений. Мирра в целом более резкая, быстрая. А вот Эрика спокойная. Ей нужно время на раскачку.

Про то, что Мирра выстрелит, мы говорили ещё десять лет назад. Было понятно: когда она вырастет, то будет обыгрывать всех. Так и получилось. Мирра долго не думает — сразу забивает и выигрывает. Такой у неё характер.

— Там ещё и родители — фанаты тенниса.

— Это да. Мама Рая обожает теннис. У девчонок, по сути, не было других вариантов. Мирра за Эрикой пошла, хотя ей было всего шесть лет. Сначала мячи собирала, а потом потихоньку стала работать с Мариной Алексеевной.

Проверить на своём примере

— Вы строгий тренер?

— Скорее, требовательный. Но, например, Николая Олюнина или своего сына я не ругала — они всё выполняли без нареканий. Коля мне постоянно говорил: «Ольга Викторовна, вы же женщина, как я могу вам отказать?» (Смеётся.) В этом плане мне проще — никого не надо заставлять.

Конечно, всегда можно договориться. Бывает, пришёл спортсмен на тренировку, а у него плохое самочувствие — может, болит что-то. Значит, сегодня сделаем меньше, а в следующий раз поработаем больше. Никто перегружать людей точно не будет.

— А бывали случаи, когда кто-то начинал пререкаться — мол, не хочу и не буду делать?

— Тут всё просто — вон дверь, и до свидания. (Смеётся.) Но такое происходит крайне редко. Человек понимает, что потом будет очень сложно вернуться ко мне в группу. В этом, наверное, и есть моя строгость. Я требую в рамках разумного. Кто не хочет работать — ради бога, с вещами на выход.

Тем более мне самой надо понимать, какие нагрузки давать спортсменам. Когда я стала работать с Николаем, то сразу взялась изучать сноуборд. Даже сама вышла на гору, чтобы прокатиться.

— Страшно было?

— Не то слово! Мне казалось, что я лечу с этой горы на бешеной скорости! Правда, сын потом сказал: «Мам, ты ползёшь как улитка». (Смеётся.)

Но зато я поняла, какие мышцы задействованы в процессе. Визуально сложно увидеть — надо прочувствовать на своём теле.

Тренировки приведут к мастеру

— Слышал такое мнение: физика целиком закладывается в детстве, а потом её надо только поддерживать. Так ли это?

— Что-то можно развить и во взрослом возрасте. Конечно, генетику не обманешь, и медленный ребёнок никогда не станет классным спринтером. Но если он будет постоянно тренироваться, то сможет выполнить разряд. Я вообще считаю, что практически в любом виде реально достичь мастера спорта.

— Но сколько нужно тренироваться для этого?

— Много. Но если поставить цель, то можно спокойно выполнить норматив. Если ты, например, занимаешься плаванием с первого класса, то в старшей школе будешь мастером. А дальше уже идут генетика, предрасположенность и тому подобные моменты.

Это только в командных видах спорта сложно выполнить какой-то норматив. У меня в своё время тренировался Костя Пашковский, который играл в футбольном «Енисее». Он получил первый взрослый разряд. Вроде и неплохо — значит, где-то побеждал на хорошем уровне. Но до мастера ему очень далеко.

— В командных видах свои нюансы. Там надо чуть ли не чемпионат России выиграть, чтобы мастером стать.

— Косте, кстати, отсутствие звания не мешает. Парень сейчас учится в московском вузе, мы иногда общаемся, и он хвастается: «Играю за одну команду, за другую — везде нарасхват!» Хотя, казалось бы, обычный перворазрядник...

А вот в индивидуальных видах спорта всё проще. У меня, например, есть девочки, которые делают строгий подъём на бицепс. Берёшь определённый вес — выполняешь мастера спорта. Причём там нормативы не самые сложные. Вот сейчас потренируемся и пойдём сдавать.

— Сразу на мастера?

— А как же! Девчонки на кандидатские веса даже не смотрят. Более того, они на тренировках спокойно выполняют мастера. Но официально его присвоят только на соревнованиях. Вот в мае поедем поднимать — я уже договорилась с федерацией пауэрлифтинга.

— А откуда вообще появилась идея делать строгий подъём на бицепс?

— Это всё из соцсетей. Одна девочка увидела, загорелась, показала другим, и пошло-поехало. Что-то новое, непонятное и интересное? Значит, нам это надо.

Маме нужен памятник

— За Миррой следите?

— Конечно. Даже стараюсь матчи смотреть. Правда, она часто играет в Америке, когда у нас глубокая ночь. Но ничего — утром открываю обзоры. Я бы и в прямом эфире смотрела, только спать-то когда?

Вообще мы все очень гордимся и Миррой, и Эрикой, и их родителями. Мама Рая — герой, ей надо памятник ставить. Отдать всю жизнь ради карьеры своих детей — на такое не каждый пойдёт. Я иногда ей так и пишу: «Рая, ты герой».

В спорте очень важен треугольник тренера, спортсмена и родителя. Когда он есть, то всё сложится очень хорошо. У Мирры и Эрики этот треугольник был ещё в раннем детстве. В итоге мы имеем двух прекрасных чемпионок.

— Мама у них, говорят, очень строгая.

— Это да. Если она сказала «надо» — значит, надо, и возражения не принимаются. Вот папа у девчонок очень добрый. Мирра шутила, что из него можно верёвки вить. А с мамой такое не прокатит.

Раньше бывало такое: девчонки прилетели рано утром из другого города и тут же поехали ко мне на тренировку. Я к ним: «Может, лучше поспать?» — «Вечером поспим, а сейчас работать надо».

— А это не вредно для организма?

— Физическая нагрузка помогает адаптироваться к новому часовому поясу. Поэтому девочки делали всё правильно. Но тут надо смотреть индивидуально. Кому-то после перелётов в принципе нельзя тренироваться. Многие в самолёте отекают, и им нужно время на восстановление.

«Тренировали — молодцы»

— Может, прозвучит громко, но вас можно назвать уникальным человеком. Вы тренировали двух олимпийских призёров в абсолютно разных видах спорта. Есть ли какое-то ощущение причастности к истории?

— Да, тут лукавить не буду. (Улыбается.) Иногда мы созваниваемся с Мариной Павловой и обсуждаем игру Мирры. Я её спрашиваю: «Ну как, приятно?» — «Конечно, приятно. Мы тренировали, мы молодцы». Но тут и сами спортсмены — большие молодцы. Наша задача — подготовить их так, чтобы они показали свой максимум.

У меня, кстати, сейчас тренируется внук Марины. Мальчик помаленьку играет в теннис, а я с ним занимаюсь ОФП. Будем растить нового чемпиона!

— В сноуборд его не переманите?

— Не, с такой бабушкой это исключено! Плюс у мальчика мама неплохо играет. Поэтому он будет теннисистом.

— У нас, кстати, мальчишки не так ярко играют. Кроме братьев Тасенковых и вспомнить некого. Почему?

— Просто Андреевы выросли и перетянули на себя всё внимание. Это нормально, потому что они играют на очень высоком уровне и популярны во всём мире. А так у нас были неплохие парни. Саша Сиканов в девяностые играл, потом вырос Рональд Слободчиков. С Тасенковыми я тоже работала, кстати. Просто они не дошли до уровня Мирры и Эрики. Надеюсь, кто-нибудь из наших парней в будущем станет мировой знаменитостью.