Головная боль

В конце 70-х - начале 80-х годов прошлого столетия широко практиковалось проведение на разных уровнях партийно-хозяйственных активов, конференций, слётов ударников труда по обмену опытом с привлечением большого количества участников. Как правило, это заканчивалось праздничным ужином, выступлениями знаменитых артистов.

На одном из таких активов, который проводило Министерство речного флота, довелось принять участие и мне - в то время заместителю начальника Енисейского пароходства по кадрам. Кроме того, были приглашены В. Е. Подпорин - председатель бассейнового комитета профсоюза, М. Г. Мунин - первый заместитель начальника пароходства, директор Подтёсовского судоремонтного завода Ю. Ф. Соколов. Делегацию от Енисейского бассейна возглавлял начальник пароходства С. И. Фомин.

Как правило, подготовка к такому «хуралу» начиналась задолго до дня его проведения. От каждого самостоятельного подразделения министерства требовалось к определённому сроку предоставить справку об итогах его работы, в которой отражались в обязательном порядке достоинства и недостатки. На основании этих справок готовился доклад министра, с которым он выступал на активе.

Немая сцена с ботинками

В работе партийно-хозяйственных активов принимали участие правительственные чиновники высокого ранга, руководители отделов ЦК КПСС, представители смежных министерств и много других нужных и ненужных людей. По итогам партийно-хозяйственного актива принималось решение, которое являлось программным документом на очередной период времени, например, на пятилетку.

Во всех средствах массовой информации, на партийных и профсоюзных собраниях шёл разговор о выполнении плана, социалистических обязательствах. Появились расхожие определения, обронённые кем-то из руководства страны: год «определяющий», «решающий», «завершающий» и др., а следом пошли анекдоты. Вот один из них. Милиция подобрала на улице пьяного мужика, привезли в отделение и начали его спрашивать: «Фамилия?» - не помнит. «Как зовут?» - не помнит. «Где живешь?» - «Забыл». «Но ты хоть знаешь, какой сегодня год?» - «Решающий!» - услышали милиционеры в ответ.

Итоги работы речной отрасли в 10-й пятилетке - период с 1976-го по 1980 год - рассматривались на очередном партийно-хозяйственном активе в марте 1981 года в Москве. Местом проведения этого мероприятия был актовый зал управления Московского речного пароходства. Енисейскую делегацию разместили в одной из гостиниц Москвы, недалеко от Белорусского вокзала, в одно- и двухместных номерах. М. Г. Мунин занял полулюкс. Как водится, после размещения организованно спустились в ресторан ужинать. После ужина расходиться по номерам не хотелось, и все мы собрались у Михаила Гавриловича в его номере. Разошлись далеко за полночь.

На следующее утро добирались до Московского пароходства на метро, которое в это время переполнено. Мы, влившись в толпу пассажиров, оказались рядом с М. Г. Муниным во взвешенном состоянии.

• Не могу, отекли ноги, надо куда-то сесть, - проговорил Михаил Гаврилович.

Как только в вагоне стало немного свободнее, мы сели. Михаил Гаврилович продолжил:

• Уже не раз зарекался в новой обуви в дорогу не ездить, так нет же - снова угораздило.

Оказывается, двумя днями раньше ему позвонил Д. В. Ермаков, - начальник Управления рабочего снабжения, дескать, получил импортную обувь - большой дефицит, но руководству достанется.

• Поехал, примерил, - очень хорошие ботинки, как раз по мне - да и купил. Вчера, считай, целый день на ногах - и ничего. А тут, на тебе! - рассказывал Михаил Гаврилович.

• А я всегда, как приеду в Москву, набегаюсь, а утром ботинки не могу натянуть - так отекают ноги, - посочувствовал ему В. Е. Подпорин. - Очевидно, и у тебя, Михаил Гаврилович, то же произошло!

Во время регистрации узнали, что в списке выступающих записан С. И Фомин, что в работе актива принимает участие первый заместитель председателя Совета Министров СССР Г. А. Алиев. Это придавало другой окрас кворуму. Хотя у Степана Ивановича все материалы по пароходству были, однако он привлёк Михаила Гавриловича к отработке тезисов, по которым собирался выступить, особенно касательно постановочных вопросов.

Степану Ивановичу было о чём говорить: объём перевозок увеличился на 27 процентов, самоходный флот - на 40 единиц, несамоходный - на 130 единиц. Пароходство получило: теплоходы серии «Волго-Балт» - 4 единицы, теплоходы «Волго-нефть» - 2 единицы, ледоколы «Капитан Чечкин» и «Капитан Мецайк», туристический теплоход «Антон Чехов». Красноярская судоверфь ежегодно выдавала по четыре-пять теплоходов типа «Ангара» и проекта Р-14. Красноярский судостроительный завод ежегодно строил для пароходства более 20 барж, каждая по три тысячи тонн. Был построен и введён в эксплуатацию Лесосибирский речной порт, грузовой район Песчанка. За счёт средств капитального ремонта построены заново цеха Минусинской РЭБ, цех судостроения на Красноярской судоверфи, начато строительство Дома связи - будущего управления пароходства. Масштабно на всех предприятиях шло строительство жилья.

В Министерстве речного флота было ещё свежо в памяти награждение Енисейского пароходства орденом Ленина, поэтому выступление Степана Ивановича было воспринято и в президиуме, и в зале доброжелательно.

После выступления Степана Ивановича Мунин заметно расслабился, однако с новой силой почувствовал боль в ногах.

• Снять бы эти ботинки, чтобы хоть немного отдохнули ноги! Но без ложки я их в жизнь не надену… А потом вдруг придётся идти на трибуну, дать какую-нибудь справку… Босиком идти, что ли? - так опозоришься на всю страну, - в слух размышлял Михаил Гаврилович. - Нет уж, придётся терпеть.

Выступающие один за другим выходили на трибуну, а Мунин продолжал мучиться.

• Ты знаешь, даже разболелась голова, не захворать бы. Вот что наделали эти чёртовы ботинки, - в сердцах пожаловался он.

После актива на мероприятия культурной программы мы не остались, снова - на метро и поехали в гостиницу. У нас там были намечены встречи с красноярцами, которые в разные годы уехали в Москву. В вагоне метро было свободно, и мы сразу удобно устроились на диванах. На этот раз я оказался рядом с Ю. Ф. Соколовым - директором Подтёсовского судоремонтного завода. Юрий Федорович тоже чувствовал себя как-то дискомфортно. Я его спросил:

• Что-нибудь случилось, Юрий Федорович?

• Да нет, ничего, - отвечал он. - Только вот не могу понять, что произошло с моими ногами. Накануне позвонил директор Подтёсовской торговой базы Н. П. Грищенко и предложил приобрести импортные ботинки, которые были в большом дефиците. Приобрел - как раз мой размер. Вчера были само то, а сегодня болтаются на ногах. Ноги усохли, что ли?

Напротив нас сидел Михаил Гаврилович.

• Юрий Федорович! Ты посмотри на ноги Мунина… Твои ботинки?

Сцена была немая.

Юрий Федорович смущённо теребил в руках ботинок, Михаил Гаврилович костерил его на чём свет стоит, а вся наша компания хохотала до слёз. Тут же обменявшись обувью, наши товарищи повеселели. Перестала болеть голова у Михаила Гавриловича.