Юрий Бутусов: «Я верю только в театр»

Фестиваль “Театральный синдром” — проект Фонда Михаила Прохорова — уникальная для красноярцев возможность познакомиться с современными театральными труппами и постановками России. В этом сезоне у нас побывал Санкт-Петербургский государственный театр имени Ленсовета. Сибирякам показали спектакли главного режиссёра театра Юрия Бутусова. Сегодня мы публикуем интервью с одним из лучших театральных режиссёров страны.

— Гастроли ведущих театров важны для публики, которая не всегда может добраться до столиц, а нужны гастроли востребованному театру?

— Сейчас мы довольно много стали ездить. И для театра гастроли, конечно, важны. Это проверка мобильности и дееспособности, поездки стимулируют быть в хорошей творческой форме.

— Театр Ленсовета до сих пор связан с именем Игоря Владимирова. Долгое время в нём были свои звёзды, имена, на которые шла публика. Среди них Алиса Фрейндлих, Михаил Боярский… Соглашаясь возглавить театр, не боялись сравнений с предшественниками? И легко ли согласились на руководящую должность?

— Игорь Владимиров руководил театром почти сорок лет. После его ухода театр возглавил Владислав Борисович Пази. Ученики Владимирова очень долго лидировали, были основой театра. И даже сегодня владимировский дух сохранился в театре — это дух игрового, острого театра. Некоторые считают, что Ленсовет при Владимирове был развлекательный театром. Это неверно. Были, конечно, и бульварные постановки, но они не кажутся мне определяющими творчество Игоря Владимировича. Для меня настоящий Владимиров, которого я всегда любил и чувствовал, — режиссёр очень острой формы, этического посыла. Лучшие его спектакли — “Люди и страсти”, “Преступление и наказание”, “Игроки”, “Человек и джентльмен”. На мой взгляд, мы продолжаем эту линию.

К тому, чтобы возглавить театр, шёл трудно и долго. Меня приглашали сразу же после смерти Владислава Борисовича Пази, но я не пошел. После этого прошло пять или шесть лет, и я решил, что все-таки попробую себя в качестве главного режиссёра.

— Известно, чтобы в театре была хорошая атмосфера, нужно, чтобы актёры были заняты. Вам это удаётся? Нашли ли общий язык с ленсоветовскими “стариками”?

— Труппа очень большая. И когда в семью приходит новый главный режиссёр, он как новый папа в семье — это всегда сложно, нужно время, чтобы все привыкли друг к другу, приняли. Я принёс с собой иную эстетику, другие люди стали выходить на первый план, происходила смена репертуарной политики, смена поколений. Тем, кто прожил в доме долгую жизнь, привык к определённому укладу, это даётся, естественно, непросто и воспринимается с недоверием и даже с агрессией. Но такая ситуация типична для любого театра. В труппе семьдесят человек, и мне приходится идти на какие-то компромиссы. Да, время не остановить, но я — сторонник революции эволюционным путем.

Когда пришёл, в театре работал курс, который я учил вместе с Владиславом Борисовичем Пази. Были также какие-то люди, которых я привёл, сотрудничая с театром как режиссёр. Сначала работал с ними, потом стали подключаться артисты владимировской выучки — Мигицко, Филатов, Алексахина, Субботина, Новиков… И постепенно всё стало двигаться. Стараюсь, чтобы труппа была максимально занята. Если человек открыт, готов идти на контакт, я всегда о нём думаю, и он получит работу.

— Принципиально ли для Вас работать в столичном театре или Вы способны уехать в провинцию и заниматься творчеством там, не ожидая престижных наград и широкого признания?

— Мне трудно ответить на вопрос, потому что у меня нет такой необходимости куда-то уезжать из Санкт-Петербурга. Если бы я был без работы, то, наверное, согласился поехать на периферию.

— Легко ли Вы отпускаете своих актёров сниматься? Смотрите и оцениваете, как они работают в кино?

— Запрещать ничего не запрещаю. Понимаю, что актёрам надо как-то зарабатывать, это их жизнь, я не могу в неё вмешиваться. Если честно, мне как-то неинтересно, чем они занимаются вне театра, и телевизор я не смотрю.

— Неужели Вам не любопытно, как Ваша актриса Анна Ковальчук сыграла булгаковскую Маргариту в сериале “Мастер и Маргарита”?

— Если честно, то нет.

Самое главное и тяжёлое в работе режиссёра — не суетиться и делать своё дело. Если Бог даст и талант позволит, то всё состоится.

— Почему?

— Хотя бы потому, что это не очень хороший фильм. Мне Анна Ковальчук интересна в театре.

— Пускаете ли на свою территорию других режиссёров?

— Пускаю без проблем. Каждый год мы проводим лабораторию для молодых режиссёров. Тот, кто себя хорошо проявил, получает право постановки на малой сцене театра. Мы открыты, но отбор существует.

— Можно ли просчитать успех спектакля?

— Просчитать ничего невозможно. Спектакль — сочетание интуиции, разума, чувства, умения слышать себя и время.

— Насколько важно для режиссёра найти своих актёров, или в руках мастера любой материал послушен, поддаётся огранке?

— Думаю, что это важно, особенно в начале пути. Нужно понять, что и кто тебе нужен, а не гнаться за людьми, которые уже состоялись, имеют имя, звания и так далее. Это должны быть честные люди, по отношению как к тебе, так и к театру, готовые учиться, экспериментировать.

Но и самому не стоит быть дураком. Надо искать свой путь. Самое главное и тяжёлое в работе режиссёра — не суетиться и делать своё дело. Если Бог даст и талант позволит, то всё состоится. Но это очень непросто.

— Свой путь — это прекрасно, но что делать, когда твои воззрения не разделяют другие? Например, худруку Малого драматического театра Додину так называемые “петербургские казаки” свиную голову подкидывали, в Новосибирске из-за оскорблённых чувств верующих вагнеровскую оперу сняли. Не боитесь подобных реакций?

— Конечно, боюсь. Мы ни от чего не защищены. Я не знаю, что происходит сегодня, но то, что это кошмар и деградация, — очевидно. Причина этого, наверное, кроется в том, что у нас не соблюдаются человеческие права, уважение к другому взгляду, мнению отсутствует в принципе.

— Во что Вы верите?

— В театр. Только в него. И занимаюсь только им. То, что происходит вовне, меня мало интересует. А ещё верю в природу — лес, реки, горы… Природа — это фундамент, основа всего. Для меня Бог — это природа, а человек — её часть. Если он понимает своё естество, свои корни, а не фантазируют, что он — царь, то остаётся прекрасным, не губит всё вокруг себя. Нас возили по Красноярску и окрестностям на экскурсии и говорили, что раньше здесь в Енисее был осётр, а сейчас — нет. Знаю, что в Красноярске плохая экологическая обстановка, и это поражает: потому что мощь, сила и красота сибирской природы впечатляет! Как это вообще возможно: сливать в реки какую-то гадость, уничтожать собственными руками свой уникальный мир?! Это чудовищно.

— А для чего человеку театр?

— Чтобы понять себя, чтобы жизнь обрела смысл. Литература и драматургия существует для того, чтобы напоминать, что мы — люди, что у нас не только имеются какие-то потребности, но и душа. Театр особенно ценен, потому что в нём возникает коллективная душа. Во время спектакля сотни душ сливаются в одно облако. Это уникальное явление, которого нет ни в одном виде искусства.

Досье

Юрий Николаевич Бутусов родился в 1961 году в Гатчине. Окончил Ленинградский кораблестроительный институт. Некоторое время проработал по специальности. В 1996 году окончил режиссёрский факультет Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства (мастерская профессора И. Б. Малочевской). С 1996 года по приглашению работал режиссёром в Театре имени Ленсовета. Дипломная работа “В ожидании Годо” С. Беккета, выпущенная в Театре на Крюковом канале (1996), сделала Бутусова знаменитым: получила сразу две премии на фестивале “Золотая маска” и была отмечена высшим призом за режиссуру на петербургском фестивале “Рождественский парад”. В 2002 году был приглашён в московский театр “Сатирикон”, где много и успешно работал. В Театр Ленсовета Бутусов вернулся в 2011 году в качестве главного режиссёра театра. Бутусов — лауреат премий “Чайка”, “Золотая маска”, “Золотой софит”, “Хрустальная Турандот”, Международной премии Станиславского. Ставит спектакли в России и за границей.