Владимир РУБАШЕНКО: «Мы сдавали к 1 сентября до десяти школ»

Имя Владимира Демидовича Рубашенко неразрывно связано с периодом наиболее интенсивного развития Красноярска. Уроженец Украины, переживший оккупацию, после окончания строительного техникума и службы в армии он оказался в Красноярске, где принял непосредственное участие в строительстве первой очереди Красноярского алюминиевого завода. А затем стал одним из первопроходцев, осваивающих крупнопанельную застройку жилых районов города домами серии 1-464 — знаменитыми хрущёвками, которые при всех своих отрицательных качествах позволили решить острейшую жилищную проблему не только в Красноярске, но и во всей стране. И первые дома новой серии 111-97 тоже построены при непосредственном участии Владимира Демидовича.

Пройдя путь от мастера до руководителя одного из крупнейших строительных объединений Красноярска, а затем и руководителя УКС края, он и выйдя на пенсию продолжает активно работать в общественных организациях. Недавно Владимир Рубашенко побывал в гостях у нашей редакции.

— Владимир Демидович, получается, что Вы не коренной сибиряк. Никогда не хотелось уехать на запад, поближе к исторической Родине?

— В своё время меня приглашали в Москву, руководить строительством аэропорта Шереметьево-2. Даже квартиру дали. Сомнения сразу были, но решил попробовать. Семью перевозить не стал, поехал один. В итоге проработал три недели и вернулся в Красноярск. Здесь вся моя жизнь. Работа, друзья, семья. Двое сыновей, три внука и уже четыре правнука.

— Сегодня хрущёвка считается жильём непрестижным. Многие стремятся перебраться в более современные дома. Ругают проходные комнаты, крохотные кухни. А когда они начинали строиться, я думаю, отношение к ним было совсем другим.

— Действительно, была огромная нехватка жилья. Люди жили в бараках, в съёмных комнатах, коммуналках. Я сам прошёл через всё это. Сначала мы жили на квартире в частном доме механика автобазы № 10 в Индустриальном посёлке. Вместе с женой и маленьким ребёнком спали на полу в комнатушке.

Потом переехали в барак. Затем в этом районе построили домик на 12 квартир, называвшийся “домом ИТР”, и я попал туда. И уже потом, как исполнитель серии, получил квартиру в одном из домов на Ульяновском проспекте. При этом квартиру мне дали с напутствием разобраться со всеми возможными проблемами дома, что называется, испытать на себе. Пришлось заниматься регулированием отопления, другими коммунальными проблемами.

Конечно, хрущёвки были далеки от идеала. Но важно другое. Государство поставило и решило в кратчайший срок задачу колоссального объёма — обеспечило людей квартирами. И это действительно понималось как важнейшее государственное дело. Не зря на открытие домостроительного комбината в Красноярск приехал сам руководитель страны Никита Сергеевич Хрущёв.

— Получается, что наш город сыграл большую роль в тогдашней жилищной реформе?

— Кроме того что мы строили дома известных серий, таких, как 1-464 или 111-97, наши проектировщики разрабатывали новые серии — например, КЖ, которая была разработана институтом “Красноярскгражданпроект”. Это так называемые каркасно-панельные дома. Сначала строился железобетонный каркас, а затем “надевались” панели.

К сожалению, серия, по моему мнению, получилась не совсем удачной. Во всяком случае здания серии КЖ строились только в Красноярске. У нас их называют улучшенками. Пример домов этой серии — девятиэтажка на Дубровинского, 106. Конечно, по сравнению с 1-464 это был прогресс, но появившаяся примерно в это же время 97-я серия оказалась по всем параметрам лучше. Кстати, моё строительное управление построило первый дом этой серии в нашем городе.

— А где находится этот дом?

— Сегодня об этом уже никто не помнит, кроме меня. Обращались ко мне по этому вопросу даже из проектного института. Я рассказал, правда, пришлось ориентироваться по схеме застройки. Дело в том, что я помню строительный номер дома, а не его почтовый адрес, и могу найти его на местности или на схеме.

А находится этот дом в 9—10-м микрорайоне Зелёной Рощи, строительный номер 23. Проектировали серию новосибирцы, внедряли красноярцы. За эту серию проектировщики и мы, строители — всего около 20 человек — получили премию Совета Министров СССР.

— Насколько сложно было осваивать новые серии домов?

— Я не видел никакой сложности. Тогда было другое время, другое отношение к делу. У нас было принято так: брались, сутками работали, забывали, что такое выходной. Я работал обычно до 20—22 часов. Мы просто не знали другой жизни. Я, например, ребёнок войны, пережил оккупацию. Домашний уют для меня был в рабочем кабинете или на строительной площадке. И так жили все.

— А приходилось ли Вам в интересах дела нарушать закон?

— Да, иной раз шли сознательно на нарушения. Был, например, такой случай: строили ярыгинский дворец и по какой-то причине не освоили выделенные средства. А вопрос тогда стоял так: не освоили деньги — стройка будет законсервирована.

Ко мне обратился первый секретарь горкома КПСС Капелько (я был тогда руководителем УКСа) с просьбой помочь. А сделать это можно было только с нарушением закона. Но я согласился, ведь речь шла об очень важном для города и края объекте.

Отчитались мы о том, что все деньги полностью использованы, и вдруг приезжает женщина — ревизор из Госбанка. Она, конечно, всё это обнаружила. Пришлось обращаться к первому секретарю крайкома КПСС Павлу Стефановичу Федирко. Тот позвонил руководителю Госбанка и уговорил спустить дело на тормозах.

Но поскольку факт приписки вскрылся и отреагировать на него надо было обязательно, на бюро крайкома партии мне вынесли выговор. Правда, в скором времени его сняли. А ведь тогда за приписки можно было тогда лишиться и партбилета, и должности, да и под суд попасть.

— Сегодня много нареканий в адрес современных застройщиков. Как Вы думаете, с чем это связано?

— Прежде всего исчез государственный контроль выполненных работ. Всё отдали на откуп хозяевам строительных фирм. Могу привести в пример одну историю, свидетелем которой я стал. Организация ведёт по заказу строительные работы, на площадку приезжает собственник будущего здания, который никогда в жизни никакого отношения к стройке не имел, в тонкостях этого процесса не разбирается. И вот он попадает на объект, а там в это время забивают сваи. Хозяин посмотрел и дал команду уменьшить количество свай наполовину — в целях экономии.

То есть человек думает только о деньгах, не понимая, к чему может привести такая “экономия”. И таких, как этот “строитель”, полно. Много тех, у кого есть деньги, чтобы строить. Но найти настоящих специалистов всё труднее — в отрасли настоящий кадровый голод.

Если бы, как и раньше, был строгий контроль, хозяева вынуждены были бы искать специалистов, платить им хорошие деньги. Престиж профессии был бы выше. При этом надо понимать, что стать хорошим специалистом можно только пройдя все стадии — от мастера и прораба до руководителя организации. Сегодня молодёжь нацелена на быстрый успех, а в нашем деле такого не бывает.

Теперь по градостроительной теме. Мы вели застройку микрорайонов, где проектами было установлено не только количество жилых домов, но и школы, детские сады, аптеки и поликлиники — всё, что нужно для жизни людей. И если я отставал по графику с детским садиком, то у меня не принимали жилые дома. Абсолютно невозможной была такая ситуация, когда человек живёт в одном районе, а место в детском саду получает в другом. И у нас доходило до того, что мы сдавали по девять-десять школ к 1 сентября.

Мы на определённом этапе потеряли комплексную застройку, но я мечтаю о том, чтобы она возродилась. Об этом я говорил и с нашим мэром Сергеем Васильевичем Ерёминым. Я рад, что у него точно такое же мнение по этому вопросу. Сегодня администрация города предпринимает серьёзные усилия, чтобы увязать жилищное строительство с возведением социальных объектов, хотя в районах, которые застраивались в 1990—2000-х годах, сделать что-то уже чрезвычайно трудно.

— И тем не менее большинство новых социальных объектов появляется именно в новых же жилых микрорайонах. Пашенный, Покровский, Бугач, Солнечный…

— Да, я вижу, что поворот к тому хорошему, что было в прошлом, наметился. Нужно только взяться за дело и не отступать, пока оно не будет выполнено. Мы всегда руководствовались этим принципом, и я рад, что такой же подход вижу у мэра и его команды. Поэтому желаю им успеха в деле обустройства нашего города.