Дмитрий Старчевский: «Раньше киберспортсменом считался худощавый очкарик, а сейчас таких нет»

В конце февраля Красноярск примет второй Кубок главы города по киберспорту – один из самых значимых профильных турниров в Сибири. Многим игры на компьютере до сих пор кажутся баловством и бездельем, и это с их миллионными доходами и зарплатами во всём мире! В Красноярске тоже есть свои кибертрадиции, и главным их хранителем считается Дмитрий Старчевский, который уже несколько лет организует крупные турниры по компьютерным играм. В интервью он рассказал про марафонские нагрузки в Dota 2, влияние стрелялок на мышление и мировые таланты из сибирской глубинки.

– Что будет интересного на Кубке главы города по киберспорту?

– Мы с каждым годом прибавляем с технической точки зрения и стараемся расти дальше. Наши турниры очень любят зрители, и это отличает Красноярск от западных регионов, где обыватель вряд ли пойдёт смотреть на игру любителей. К тому же в Сибири редко проходят подобные соревнования, и поэтому на них очень хорошо ходят. У нас традиционно участвуют иногородние команды – в прошлом году приезжали иркутяне, а в этот раз отбор по Counter-Strike прошли новосибирцы. На предварительном этапе заявляются многие города – Барнаул, Томск, Омск, Бийск... Также ждём команду Gambit Esports, которая сыграет шоу-матч с победителем Кубка по КС – правда, этот вопрос ещё до конца не решён. Ещё мы хотели бы установить на площадке большой экран с мелким зерном, чтобы была качественная трансляция турнира. Надеюсь, что этот момент тоже уладим.

– Вы перечислили только сибирские города. Больше никто не заявлялся?

– На Кубок главы не было заявок, а вообще, самая дальняя команда, которая у нас играла, базировалась в Екатеринбурге. Обычно киберспортсмены ездят по соревнованиям на голом энтузиазме, а призовые за победу не покрывают большие расходы на проезд.

– То есть можно говорить о некоем сибирском киберспорте?

– Да, это своеобразный ареал, в котором мы варимся. С запада он ограничен Новосибирском, с востока – Иркутском.

– И как давно проводятся турниры?

– Если говорить о Кубке главы, то в этом году он будет вторым, а вообще, это направление мы развиваем уже шесть лет. Пока держим хороший уровень, никто не жаловался. (Улыбается.). Раньше базировались на выставке «Айтиком», находили себе спонсоров, формировали призовой фонд – всё для того, чтобы люди поиграли и получили удовольствие. Но это были обычные рабочие турниры. Мощный уровень – это DreamHack в Европе, когда на одной площадке стоят до тысячи компьютеров! Люди приходят, смотрят и сами играют. Там же и профессионалы собираются. Такого, увы, в Сибири никогда не будет.

– Откуда такой пессимизм?

– В Европе многое зациклено на рекламе. Компании тратят много денег на продвижение своего имиджа. У нас с этим сложнее: есть три-четыре крупных провайдера и три-четыре магазина электроники, о которых знают все – понятное дело, что реклама каких-то кибертурниров их мало интересует. И очень важен технический аспект: все серверы, на которых идёт игровой процесс, находятся в Европе или Америке, и из-за этого у сибирских команд всегда будет большой пинг (время, за которое сигнал проходит от одного компьютера до другого. – Прим. авт.). Скорость света мы пока преодолевать не научились, поэтому довольствуемся местечковыми турнирами и поиском талантов.

– Кстати, о талантах. Они у нас есть?

– Есть, и их хватает. Дима Миненков одно время играл в Natus Vincere (Na`Vi, одна из сильнейших киберорганизаций в мире. – Прим. авт.), но затем он оттуда ушёл, и сейчас о нём ничего не слышно. Три года в Китае провёл Антон Плотко, а потом вернулся к нам, но сейчас хочет переехать в один из западных регионов. В последнее время набирает обороты Илья Залуцкий из Томска, которого уже приглашают к себе сильные команды. Но самый известный – это, конечно же, Рамзес (Роман Кушнарёв из Новокузнецка, который играет в Dota 2 на мировом уровне. – Прим. авт.).

– А как их выявлять?

– Как и в других видах спорта, многое решают случай и личные рекомендации. Плюс нужно разбираться в игре и понимать, как играет тот или иной человек. Тот же Рамзес, например, попал на просмотр в сильную команду, его проверили в деле и поняли, что он практически не совершает ошибок и хорошо уживается с тиммейтами (партнёрами по команде. – Прим. авт.). После этого карьера парня пошла в гору. Илью Залуцкого тоже заметили на одном турнире, а затем менеджер Na`Vi изучил его профиль и понял, что такой игрок нужен команде. Вообще, в киберспорте главное – мозги. Нужно читать больше книжек, обладать математическим мышлением, изучать английский, кружки посещать... И надеяться на случай, что тебя заметят и возьмут в крутую команду.

– С хорошими перспективами?

– Конечно! В профессиональном киберспорте зарплаты начинаются от десяти тысяч долларов в месяц, и это без учёта призовых! Но для этого надо пахать и пахать, как в любом другом деле. Просто сидеть дома и играть в своё удовольствие – это не киберспорт, а обычное баловство и пустая трата времени. Когда компьютерные игры стали официальным видом спорта, то многие решили: всё, я спортсмен. Каждый второй считает себя профессиональным геймером! В Красноярске могут играть и сто, и двести тысяч человек, а на турниры приходят по 200–300 – вот их я ещё могу назвать спортсменами. Остальные просто развлекаются.

– А не было ли случаев, когда люди приходят в игры только из-за разряда? Мол, «хочу стать мастером спорта по Dota 2»?

– Такого у нас не было. Тут надо понимать, что Федерация компьютерного спорта, которая уполномочена выдавать разряды, проводит только два турнира – Студенческую лигу и Кубок России. При этом тот же Counter-Strike, самая популярная игра в мире, у нас не считается кибердисциплиной. Знаю парня, который дважды по КС выиграл Кубок России – за такое обычно мастера спорта дают, но не в этом случае. Разряды присваиваются в менее популярных дисциплинах, которые в Красноярске не котируются.

– А как же киберфутбол, например?

– Он сейчас идёт отдельной дисциплиной и развивается больше под крылом футбольных союзов, а не киберспортивных. Хотя, честно говоря, я вообще симуляторы не рассматриваю как серьёзный спорт – лучше в тот же футбол на улице играть, чем на приставке. (Кстати, за день до интервью перечень официальных кибердисциплин пополнился интерактивным баскетболом. – Прим. авт.). Есть одно интересное наблюдение: стрелялки не входят в реестр министерства спорта, а файтинги, где можно людей бить, входят. В той же "Доте" насилия не больше. При этом стрелялки позитивно влияют на логику, и это неоднократно доказано научными исследованиями. Как организатор турниров, могу ответственно заверить: игроки в Counter-Strike – самые спокойные! (Смеётся.).

– Но Dota-2 всё равно популярнее.

– Она более зрелищна, и в неё может играть каждый – в своё время компания Valve сделала её бесплатной. Плюс там много спонсоров и очень качественные трансляции, которые многие смотрят так же, как футбол. Но постепенно популярность Dota падает: люди приходят в неё, играют пару-тройку лет и понимают, что не тянут на профессиональный уровень. Там 200 героев, на их изучение нужно больше года – не у всех хватит терпения. Плюс там сильно развит командный аспект, и ты не сможешь перевернуть игру каким-нибудь второстепенным персонажем. Вообще, честно говоря, лидерами по Dota-2 являются Китай и страны СНГ – в Европе и Америке больше любят Battlefield и Call of Duty.

– Кстати, о китайцах. Почему они лидируют в мировом киберспорте?

– У них всё начиналось с РПГ (ролевых игр, где у каждого игрока есть своя роль. – Прим. авт.). Постепенно они развили это направление, запустили туда большие деньги и вылезли в мировой топ. Китайцы более усидчивы, внимательны и расчётливы, а это в играх очень важно. Турниры в Китае, кстати, собирают огромные стадионы, а сильные геймеры популярнее некоторых поп-звёзд! Всё за счёт денег и рекламы. Но я бы, кстати, не назвал деньги в киберспорте сумасшествием – в том же футболе Криштиану Роналду в подарок получает «Гелендваген» с бантиком, хотя его нагрузки меньше...

– Стоп! То есть Вы хотите сказать, что компьютерные игры тяжелее футбола?

– Разумеется! Дотеры могут восемь часов сидеть в сумасшедшей концентрации и потратить сил больше, чем марафонец на дистанции. В футболе можно передохнуть, когда, к примеру, аут вбрасывают. В киберспорте этот аут наступает через 50 минут! Пусть даже визуально этого не видно, но геймеры тратят кучу энергии. Кстати, сейчас есть команды, где играют натуральные качки! Это раньше киберспортсменом считался худощавый очкарик, а сейчас таких практически нет. Чтобы постоянно быть в тонусе, нужно тренироваться: бассейн, тренажёрка... Когда человек играет, потому что надо, даже если не хочется, это и есть спорт.

– Но подростки всё равно играют, потому что хотят быть на большой сцене.

– На это влияют такие примеры, как вышеупомянутый Рамзес. Все на него смотрят и думают – да это же просто и прибыльно! Вот для таких мечтателей мы и делаем свои турниры, чтобы люди поняли: нет, это тяжело, мне не стоит тратить время на ерунду. По сути, мы не привлекаем людей в киберспорт, а стараемся отбить у них игровую зависимость. Конечно, у них бывает расстройство и обида, но затем человек переосмысливает взгляды на жизнь, и это очень хорошо. Всё лучше, чем сидеть дома и круглыми сутками играть, грезя мечтой о большой сцене. А если вдруг он хочет развиваться дальше, то ему надо гонять на турниры. Тот же Рамзес в свои 16 лет ездил в одной команде с 30-летними парнями, пока его не заметили.

– Но популяризировать игры всё равно же надо? Иначе как найти таланты?

– Мы вместе с Евгением Глебовым на базе IT-центра создали Школьную лигу киберспорта. Подобное уже было сделано в Москве и других городах. В школе создается сборная по какой-либо игре и заявляется к нам – обычно в неё входят двоечники с «камчатки», которые любят поиграть. (Смеётся.). По сути, что киберспорт, что условная робототехника – принципы построения команд примерно одинаковы. И важно понимать, кто будет преподавателем. Приведу пример: мы с Глебовым курировали Академию киберспорта в IT-центре. Евгений набрал несколько команд и работал с ними два года. Так эти ребята потом на крупных турнирах взрослых парней всухую обыгрывали! На Кубок главы города заявились три команды из той академии, и все они вошли в топ-8 отбора – к сожалению, финал у них не получился, и на самом турнире они не сыграют. Но сам факт того, что 13-летние ребята обыгрывают 30-летних мужиков, заслуживает уважения.

– Вы для себя какую миссию видите?

– Я сам из Ачинска, и в своё время начинал там играть в Counter-Strike. Тогда не было никаких турниров, и мне было обидно – как же так, моя команда хорошо играет, но никуда не может пробиться. Потом я переехал в Красноярск, поступил на физический факультет в СФУ, и где-то на третьем курсе подумал: «А почему бы не делать турниры самому?». Раз у меня этого не было, то пусть будет у нового поколения. Всё, наверное, для того, чтобы когда-нибудь ко мне подошли и сказали: «Дима, спасибо тебе!». (Смеётся.).

– А не было ли мыслей бросить кибернаправление и найти, что называется, нормальную работу с 9 до 18?

– Да я и так не здесь работаю. (Улыбается.). Основная моя деятельность – продажа серверного оборудования, у меня своя фирма. Плюс мой отец держит пасеку в Боготольском районе и три магазина мёда в Красноярске – я ему тоже помогаю. А киберспорт – это хобби, которое не приносит мне заработка. Более того, я в год на него трачу примерно по триста тысяч рублей!

– Откуда же столько энтузиазма?

– Мой папа в молодости увлекался радиоспортом и много работал по УКВ-связи. Я с детства знаю телеграф и азбуку Морзе, а один раз даже помогал сборной России по радиоспорту на чемпионате мира. Видимо, отцовские гены сыграли свою роль. Ну и общественное признание тоже важно, хочется помогать людям. Отец мёд производит, я турниры организую – у каждого своё призвание. (Смеётся.).