Александр Королев: "Все мне давалось легко"

В этом году в связи с 75-летием Победы немало медиапроектов будет посвящено военным событиям тех лет и их героям. Мне же встретился человек, жизнь и мировоззрение которого стали отражением последствий той войны, отражением мира после Варшавского договора. С чем столкнулись простые люди, как им приходилось выполнять свой гражданский и воинский долг спустя много лет после войны, участвуя в событиях, непосредственно касающихся её итогов. Об этом в интервью с Александром Королёвым.

— Александр Петрович, Вам было восемь лет, когда началась война. Я знаю, что отец Ваш ушёл на фронт, и Вы остались с матерью и четырьмя сестрёнками. Как в военные годы удалось прокормиться семье?

— Мать моя дояркой была, уходила на скотобазу на целый день, и мы сами хозяйством заправляли. Вот убежишь в лес, сушняка нарубишь, чтобы хватило на всю ночь печку топить. Воды наносишь, коров напоишь, стайки повычистишь, опять застелишь соломой. И не особо-то голодовали в деревне. Да мы столько травы съели! Сейчас и названий таких не знают. Там и лебеда, и борщевик, про который говорят, что вредный. Да мы его охапками, кислятинку эту. Домой принесёшь, почистишь и жуёшь: сырой, сладкий, вкусный. Картошку прошлогоднюю гнилую собирали по полям и лепёшки из неё пекли. Ничего, выжили все.

В войну и в школу ходили, и работали. Я лет с шести волокуши возил на покосах. Вместо тракторов — косилки, жнейки, пара лошадей. Так зароды и скирдовали. Девчонки одни гребут, другие накладывают на волокушу, малолетки верхом на лошади тянут это дело. На зароде сидит заправила, который трёхрожковыми деревянными вилами зарод укладывает по науке, чтобы сено от дождя не гнило. А потом тракторы появились. Но это уже после войны.

Учился я, конечно, так… Одно только слово, что учился. В диктанте из ста слов — 50 ошибок. Всё охотился. Выйду с книжками во двор, а с крыши сарая приклад ружья торчит. Я книжки на крышу, ружьё под мышку и в лес. Однажды встретил в тайге завуча. Говорит он мне: “Мне перед отцом твоим неудобно. Ты в школу не ходишь, а я его обманывать не хочу”. Я завучу обещал, что больше прогуливать не буду, лишь бы он отцу не говорил. Отец на войну ушёл в 1941 году. Сначала был в разведке, потом его на “катюшу” перевели командиром миномёта, и так он миномётчиком и закончил свой военный путь. С войны вернулся, три месяца прожил и умер: израненный был весь…

Когда мне 13 исполнилось, пошёл я в семилетку в деревне Толстихино. Отучился там и в 1951-м приехал в Красноярск. Решил: подамся-ка в моряки. Надумал поступать в ремесленное училище речников. Но это оказалось не так-то просто.

— Почему? Насколько я знаю, вступительных экзаменов в ПТУ либо вообще не было, либо были, но для галочки.

— А про уярских слава такая ходила, мол, жулики да бандиты. Мы, конечно, и правда ребята были боевые. Долго нам пришлось убеждать завуча, что мы теперь люди сознательные. Поступали мы с Тарарухиным Санькой, Ануриным Иваном и Ледовским Васькой — все впоследствии работали в плавсоставе. Так мы порядок знаете, как поддерживали? Драться никому не давали, за формой следили, чтобы ни одна пуговка у курсантов не была расстёгнута.

Окончил я училище машинистом паровых установок. Поработал на пароходе “Мария Ульянова”. А потом попал на перегон из Тюмени на Енисей. Тогда, после войны, пригнали в наше речное пароходство уйму нового флота. И не только с отечественных заводов, но и из Германии, Австрии, Чехословакии, Бельгии, Финляндии. Я участвовал в перегоне 1954 года. Семь пароходов мы провели. “Жуковский” там был, “Софья Ковалевская”, “Попов”.

С перегона вернулся, поступил в Омское речное училище, чтобы получить диплом механика. Училище было военизированное, но меня всё равно призвали в армию. Отучиться успел только год.

Попал в город Бердичев на Украине. Учился в полковой школе на командира танка и разведчика. 15 октября 1956-го давай нас распределять: кого на восток, кого на запад, меня в Черновцы должны были отправить… А ночью — тревога. В итоге я в Венгрии оказался, где вооружённое восстание шло. Когда Хрущёв встал у руля, он давай металлургию венграм насаживать. А у них сельское хозяйство было главной отраслью. Они уже привыкли к своим порядкам. Ещё и войска советские стояли в Венгрии. Мадьярам всё это не нравилось. Вот они и захотели русских выгнать.

В 1956-м я уже был младшим сержантом. В наш батальон разведроты входило три взвода средних танков и один взвод плавающих танков ПТ-76. Командиром такого танка я и был. Разработка ПТ-76 на тот момент была секретная. Нам предписание было: в случае захвата врагом танк взрывать, чтобы в чужие руки не попал.

— Участником каких именно событий Вы тогда стали?

— Во время революции было так. Командиры дают тебе задание: такой-то город, такое-то направление, выявить дислокацию, где сборища, демонстрации. А в нашем батальоне было три роты: бронетранспортёрная, танковая и рота связи. И вот мы шли: первым — мотоциклист, за ним — плавающий танк, следом — средний танк. Приезжаем, всё обследуем и докладываем в штаб обстановку.

В тех событиях из нашего батальона погибло всего три человека. И то по глупости… Отправили нас в разведку под город Эгер. Шли друг за другом, как обычно. Видим, стоит на площади человек в плаще. Мы подумали — патруль. А он вдруг вытащил автомат и весь экипаж мотоциклистов расстрелял.

А вообще там было больше провокаций, чем настоящих восстаний. Демонстрация идёт, всё вроде бы спокойно, и вдруг с крыш из пулемётов стрелять начинают. В основном студенты народ баламутили. Наша цель была, пока стояли, следить за порядком, чтобы не повторилось никаких мятежей. Но мы никогда к мирным людям не лезли, не командовали. Просто несли службу.

— Но с местными контактировали?

— А то. Мадьяры — народ очень добродушный. Ни распрей никаких у нас не было, ни драк, ни потасовок. Напротив, мы им помогали. Бывало, штаб отправляли на полевые занятия, а меня — я тогда помкомвзвода был — начальником полигона оставляли. Ну, я и говорил своим: “Ребята, а что мы сидим?” И вот мы местным то сено поможем накосить, то ещё чего по хозяйству.

Мы спортом тогда постоянно занимались. Устраивали соревнования между подразделениями наших войск и местными — по волейболу, по баскетболу. Даже в Чехословакию ездили на соревнования.

Венгрия стала как родимый дом. Как какой праздник — мы везде разъезжаем, следим за порядком. 15 марта в Венгрии День независимости, и нас всегда — один бронетранспортёр и один танк — отправляли по деревушкам для присмотра. И все нормально к нам относились. Интересная, конечно, жизнь была… Демобилизовался я в августе 1958-го командиром взвода.

— Вернулись на флот?

— Да. У меня страсть была к флоту. Немало предложений по работе получал — по другим направлениям, но нигде, кроме пароходства, за всю жизнь не работал. Как из армии вернулся, работал вторым помощником механика на теплоходе “Красноярск”, первым помощником на пассажирских дизель-электроходах “Антон Рубинштейн”, “Бородин”, “Серго Орджоникидзе”, на рефрижераторе “РФ-901” уже механиком. В 1974-м стал групповым механиком цеха технической эксплуатации флота КСРЗ, а через год назначили начальником этого цеха. Три с половиной тысячи человек в нём работало. Производственные показатели — отличные. За все 17 лет, что я был начальником ЦТЭФ, никогда такого не было, чтобы не выполнили план. Наша задача была флот отремонтировать так, чтобы во время навигации никаких простоев, кроме профилактики.

— Удивляюсь людям советской эпохи. Работали много. Когда Вы успевали любить женщин, воспитывать детей?

— Всё успевали. Женился я в 1960 году. И в этом году у нас с Софьей Кирилловной 60 лет совместной жизни. Ей будет 83, а мне 87. Вот так. Софья Кирилловна приехала в Красноярск из Хакасии. Работала на судоремзаводе в литейном цехе формовщицей. Как и я, занесена в Книгу Почёта завода. В 1961 году у нас родилась дочь Ирина. Софья Кирилловна окончила школу медсестёр и недолго поработала на станции переливания крови. Потом перешла на “Химволокно”, в прядильный цех, отработала там 37 лет. Дочь работает в Пенсионном фонде Центрального района. Внук Саша окончил школу с золотой медалью, университет с красным дипломом, недавно женился. Живёт в Питере, окончил там аспирантуру, преподаёт в институте.

Досье

Александр Королёв

Дата и место рождения: родился в 1933 году в деревне Белогорнойка Уярского района Красноярского края.

Образование: окончил ремесленное училище № 2 (речников).

Карьера: работал маслёнщиком на пароходах “Степан Разин”, “Мария Ульянова”. Участвовал в подавлении революционного восстания в Венгрии в 1956 году. Командир плавающего танка, командир танкового взвода. После службы в армии работал в плавающем составе на флоте Красноярского судоремонтного завода, пройдя путь до судового механика. С 1974 по 1991 год — начальник цеха технической эксплуатации флота КСРЗ. С 1991 по 2004 год — механик-наставник Енисейского речного пароходства. Отличник речного флота.

Награда: за проявленный героизм при выполнении боевых задач награждён медалью “За отвагу”.