Берешь чужие...

В последнее время получить кредит в банке стало значительно сложнее, и красноярские заемщики ощутили это, что называется, на собственной шкуре. Апофеозом политики сдерживания стало то, что один из известных банков Красноярска вообще прекратил выдачу по-требительских кредитов.

Проще всего списать все на последствия долларового кризиса. Мол, кредитных ресурсов на Западе стало меньше, и они стали дороже. Косвенным образом это подтверждается ужесточением политики банков в отношении “длинных” кредитов. Прежде всего — ипотечных. Впрочем, даже в отношении ипотеки не все так просто. Проблема кредитных ресурсов, конечно, существует. Но не менее серьезной стала и проблема состояния самого рынка недвижимости. Даже не обращаясь к статданным, можно утверждать, что с весны сего года красноярский рынок недвижимости практически встал. Цены не только прекратили расти, но даже хорошее снижение — не всегда гарантия того, что недвижимость будет продана.

Если взять более широкий масштаб, то выяснится, что аналогичные процессы сегодня наблюдаются во всероссийском масштабе. Если в прошлом году в первые пять месяцев объемы строительства увеличились на 41 процент (по сравнению с 2006 годом), то сейчас прирост не превысил 6 процентов. Только за первый квартал этого года число сделок с недвижимостью уменьшилось в 2,23 раза, а в некоторых регионах продажи практически остановились. Аналитики отмечают и уменьшение числа квартир, выставленных на продажу. При этом наблюдаются два встречных дефицита — дефицит средств для развития строительной отрасли и дефицит покупателя. Причем второй дефицит характерен прежде всего для регионов — в Москве он пока не столь ощутим. По очевидным причинам — финансовые возможности столицы и регионов несопоставимы.

Что же касается дефицита средств, то аналитики указывают на следующий факт — сегодня рост цен на недвижимость “съедается” реальной инфляцией. А дальнейшее повышение стоимости квадратного метра все более увеличивает ножницы между запредельными ценами на недвижимость и мизерными доходами населения.

Однако полбеды, если бы дело ограничивалось лишь сегментом ипотеки. В конце концов, в общей кредитной массе доля ипотечных кредитов слишком незначительна. Но есть и более существенные признаки надвигающегося кризиса. И связан он с деятельностью самих банков. А именно с лавинообразным ростом потребительского кредитования.

Кредиты населению не первый год подряд становятся самым динамичным показателем банковского сектора России. За последние годы этот рынок вырос в разы — до 1,5 трлн рублей или свыше 20 процентов кредитного портфеля национальной банковской системы. При этом уже в прошедшем году начала стремительно нарастать и проблема просроченных долгов.

К сожалению, процесс этот практически не регулировался. Конкуренция банков не привела к снижению процентных ставок — по-прежнему потребительские кредиты непомерно дороги в обслуживании. Зато та же самая конкуренция привела к предельному упрощению процедур получения банковских ссуд, что в конечном итоге приводит к повышению кредитных рисков. Иначе говоря, банки движутся по заведомо рискованному пути, страхуясь от невозвратов высокими ставками. И, в принципе, эта схема до сих пор оправдывала себя. Однако то, что можно оптимизировать на уровне одного банка, не поддается оптимизации на уровне всей банковской системы. Утешительные заявления о том, что отношение объемов потребительского кредитования к ВВП в России составляет около 5 процентов и ничтожно мало по сравнению с аналогичными показателями в развитых странах, никого утешать не должны.

Потому как сравнивается не то и не с тем. Сравнивать надо не “их” объемы кредитования, а наши средние доходы населения. А их рост совершенно не сопоставим с ростом объемов потребительского кредитования.

Более того, совершенно неотмеченным оказался тот факт, что уже в 2006 году общий размер задолженности российского населения перед банковским сектором сравнялся со средним размером ежемесячного дохода. При этом ежегодное удвоение портфеля кредитов населению происходит на фоне на порядок более низких темпов прироста его доходов, и сохранение этой тенденции просто гарантирует быстрое наступление кризиса платежеспособности. В развитых странах предельным уровнем расходов на обслуживание долга считается 30 процентов от доходов. Какая доля населения уже перешагнула этот порог? По некоторым оценкам, сегодня примерно каждый третий российский заемщик уже вышел за рамки заимствований и тратит на обслуживание долга более 30 процентов своих доходов, а каждый восьмой выплачивает по кредитам более 50.

При этом стоит отметить следующий факт — доступность потребительских кредитов, в частности экспресс-кредитов, в наибольшей степени опасна для малоимущих слоев населения. Во-первых, для них зачастую просто не стоит вопрос планирования доходов и расходов — речь идет об элементарном “сведении концов”, когда легкодоступная ссуда может показаться выходом из сложной жизненной ситуации. Во-вторых, здесь выше экономическая безграмотность. Даже выполняемое банками требование ЦБ РФ о раскрытии эффективной процентной ставки не является здесь сдерживающим фактором. Наконец, и это тоже объективный факт, именно для малоимущих слоев населения уровень инфляции (за счет опережающего роста продовольственных товаров) заметно выше среднего по стране.

Есть основания предполагать, что основная нагрузка банковского кризиса опять, как это уже неоднократно повторялось в новой российской истории, ляжет на плечи именно малообеспеченных слоев. Ибо если средние показатели задолженности и доходов населения в целом по стране даже равны, то вполне правомерным выглядит предположение, что для наименее обеспеченных слоев расходы по обслуживанию долга существенно превышают среднемесячные доходы. И еще одно соображение. Этот кризис в случае его начала (а есть мнения, что крайняя точка начала — 2009 год) начнется не в Москве. Наиболее вероятные места — регионы, где население в большей степени, нежели в других, привыкло жить в кредит.

Определить эти точки труда не представляет. Если средняя по стране доля кредитов населению не превышала 20 процентов, то, например, в Южном федеральном округе эта доля составила уже 28 процентов, в Уральском — 31 процент, а в Сибирском федеральном округе — 32 процента. К сожалению, для Красноярского края этот показатель еще выше — 37 процентов. Больше набрали лишь в Читинской области, Бурятии и Тыве, где этот показатель достиг запредельной величины — 51 процент. Можно, конечно, говорить о том, что по сравнению с этим беднейшим регионом России Красноярский край находится в значительно более выгодном положении. По уровню средних доходов мы — в числе лидеров СФО. Однако стоит заметить, что доходы жителей края в разы ниже, чем жителей Москвы. А вот утверждать, что и расходы столичного обитателя выше, нежели расходы сибиряка, — неверно. Если сравнивать стоимость потребительских корзин в стольном граде и краевом центре, то различие практически незаметно. Существенным фактором в структуре расходов у нас является и существенно большее потребление некоторых коммунальных услуг.

При этом стоит заметить, что в городе на Енисее потребительский бум еще не достиг пика. Это очевидно по строительству новых торгово-развлекательных центров. Крупные сети считают регион еще не полностью насыщенным. А это значит — торговая индустрия будет развиваться. И прежде всего, за счет потребительских кредитов. При этом, для того чтобы обеспечить окупаемость своих проектов, сети должны предложить чрезвычайно широкую доступность кредитования. Стало быть — надавить на банки, с ними сотрудничающие. А значит, кризисный маховик будет раскручиваться и дальше.

Можно, конечно, сказать о том, что на уровне региона эта проблема не решаема. Для этого нужна четкая антикризисная политика Центробанка, а для начала, как минимум, осознание проблемы на самом верху властной пирамиды. В конце концов подобные кризисы уже случались в недавней мировой истории — к примеру, в Южной Корее. Но пока, кроме упомянутого раскрытия эффективной ставки да собственных мер безопасности банков, сказать не о чем. Остается лишь старый призыв: “Люди, будьте бдительны”…