Наш сегодняшний собеседник, Николай Степанов, признаётся, что любит растения с самого раннего возраста. Говорит, что душа всегда к ним тянулась. Ещё совсем маленьким он увлечённо листал книги, рассматривая на картинках деревья и цветы, — мама была учителем биологии, так что такой литературы дома было много. А будучи дошкольником, он взял горшки из-под краски, насыпал туда землю и посадил крапиву, а также другие сорняки с огорода. Зачем? Ну, красиво же!

Можно сказать, что Николай Витальевич счастливый человек, потому что любовь, возникшая ещё в юном возрасте, стала смыслом его работы. В настоящее время он доктор биологических наук, профессор кафедры водных и наземных экосистем Института фундаментальной биологии и биотехнологии СФУ. При этом с гордостью уточняет, что является именно ботаником.

Как профильный специалист Николай Степанов принял участие в создании как “Красной книги Красноярского края”, так и “Чёрной книги флоры Сибири”. Конечно же, мы поговорили о сборнике, имеющем довольно зловещее название, а также об эволюции, влиянии человека на природу, борщевике Сосновского и чувствах растений. Но началась наша беседа всё-таки с самого насущного — с поиска жизни во Вселенной!

 

РЕГУЛЯРНЫЕ СЕНСАЦИИ

— Этой весной все новостные ленты облетела информация об обнаружении в атмосфере планеты в созвездии Льва соединений, которые вырабатываются только живыми организмами. И это вроде бы доказывает, что мы не одни во Вселенной…

— Да, я слышал о данной находке.

— И что вы об этом думаете, именно как биолог?

— Я такие сообщения читаю уже без особого интереса. За последние 20 лет подобные сенсации возникают регулярно, так как на вооружении астрономов появилась мощная техника. Теперь учёные периодически находят на планетах соединения, которые могут косвенно указывать на наличие каких-то организмов…

— Так есть ли жизнь во Вселенной где-то, кроме Земли?

— Я думаю, однозначно отрицать ничего нельзя, однако убедительных доказательств пока нет. Да, мы постоянно слышим о каких-то находках: то на Марсе, то на Венере. Сейчас космические станции побывали на спутнике Юпитера, где якобы подо льдом что-то есть. Но пока это лишь предположения.

— Но если всё-таки на других планетах найдут живых существ, вы будете рады или испугаетесь?

— Точно не испугаюсь, скорее наоборот. Ведь любое научное открытие вызывает радость. Если вдруг где-то во Вселенной действительно найдут жизнь, то это просто здорово и очень интересно! Но в этом плане я испытываю пессимизм. На мой взгляд, Земля — уникальное явление и ничего подобного нигде нет.

Скажу вам больше. Биологи работают с жизнью, но что такое жизнь, не знает никто, в том числе и биологи. Вот из мёртвых атомов, вроде бы неживых, составилась комбинация и вдруг получилось что-то живое! Почему так вышло? По какой причине практически такая же комбинация частиц неживая? Ответов у нас нет.

— А может ли быть форма жизни, которая совсем не похожа на то, что окружает нас на Земле? Не белковая, даже не кремниевая. Какие-то разумные электромагнитные волны или туманность…

— Конечно! Я думаю, что мы слишком стандартно относимся к жизни, а она способна принимать самые разные формы. Теоретически она может встретиться на микроуровне, в том же квантовом мире. Или на мегауровне: не исключены существа размером с галактику!

Но нам очень сложно что-то понять как в микро-, так и в мегамире. Почему? Потому что чем меньше объект, тем выше скорости и время идёт совершенно по-другому, всё очень стремительно. А мегамир, наоборот, для нас слишком заторможен. Там какой-то процесс может длиться миллионы лет.

Так что мы обречены искать жизнь только в мире, соответствующем нашему масштабу.

“МОДНАЯ” ТЕМА

— Ну что ж, вернёмся к нам на Землю, в свой масштаб. У нас тут тоже много интересного. Например, “Чёрная книга флоры Сибири” — своего рода справочник с описанием наиболее опасных растений нашей территории. Вы один из создателей этой работы. Почему решили заняться данной темой?

— Потому что она мне близка. Я ведь не просто биолог, а ботаник, географ, флорист (естественно, в классическом понимании этого слова). Изучаю исторические комплексы растений на разных территориях. И мне, конечно же, это интересно с научной точки зрения!

Тут нужно вспомнить историю создания “Чёрных книг”. Сначала на процессы распространения инвазивных (пришедших из других регионов и даже континентов. — Ред.) видов обратили внимание за рубежом, в Европе. Что неудивительно: там нарушенность экосистем очень сильная, поэтому агрессивными становятся даже местные растения.

Эту эстафету приняла европейская часть России. Первая классическая “Чёрная книга” в нашей стране — московская. Получилась такая “модная” тенденция, которую подхватили остальные регионы. На тот момент у нас в Сибири был создан рабочий коллектив из ботаников, и мы быстро, за год-полтора, написали своё исследование.

— Почему книга — “чёрная”? Звучит довольно зловеще.

— Верно, чёрный цвет такой настораживающий. Но и описанные в книге растения опасны. Они могут угрожать сложившейся экосистеме. Хотя по справедливости в “Чёрной книге” первым видом должен указываться человек. Потому что самая большая опасность для всех экосистем Земли — люди.

Я вам скажу, что в Европе (как за рубежом, так и в России) ситуация куда серьёзнее, чем у нас. Там действительно некоторые растения ведут себя очень плохо. Но это всё следствие нашего воздействия. Человек — существо уникальное. Очень любит переводить стрелки, чтобы в экологических проблемах оказался виноват не он, а те виды, которые внесены в “Чёрную книгу”. Хотя по большому счёту никакой их вины нет, это мы постарались.

— Интересно, а в “Чёрной книге флоры Сибири” все растения опасные?

— Вовсе нет. Немало и довольно полезных, внесённых туда на всякий случай. Например, яблоня ягодная. Для нас она местный вид, но для западной Сибири уже заносный. Птички в нарушенных экосистемах её рассеивают, поэтому она там и сям появляется, растёт в лесу, не принося особого вреда. Я бы даже не стал её в сборник вносить.

Или земляника ананасная, которую мы выращиваем. Она семенами размножается, поэтому выщепляется особая раса (внутривидовая разновидность. — Ред.), которая в природе может существовать. Но я не думаю, что эта трава представляет особую опасность и является конкурентом для местных видов.

А одно из моих самых любимых растений, занесённое в “Чёрную книгу” Западной Сибири, — облепиха. Она наша, местная и очень хорошая. Укрепляет склоны, растёт в ужасных условиях. И мы не призываем её везде уничтожать, а просто считаем нужным ограничивать там, где она влияет на ценные природные комплексы.

БОРЩЕВИК РУКОТВОРНЫЙ

— Но всё-таки есть растения, которые нельзя не воспринимать как угрозу. Тот же борщевик Сосновского. На государственном уровне целые программы по борьбе с ним создаются!

— На самом деле с борщевиком Сосновского, объявленным чуть ли не главным врагом человечества, ситуация далеко не однозначная. Это рукотворное явление, и создали его не просто так. Более того, открою вам тайну: он вообще не борщевик Сосновского!

— А кто или что это?

— Растение, которое вызывает у людей серьёзные повреждения, назвали так потому… что больше нечем было назвать. Настоящий борщевик Сосновского растёт на Кавказе и не представляет для человека никакой опасности. Но в 40–50-е годы прошлого века для того чтобы создать кормовую базу для сельскохозяйственных животных, его стали скрещивать с другими видами борщевиков.

Учёные так вели отбор, чтобы получить питательную культуру, быстро накапливающую биомассу. На содержание фурокумарина, вызывающего у людей сильные ожоги, никто не смотрел. И получилось, что те растения, которые отвечали всем заданным требованиям, стали опасными для людей.

То есть это сложный гибрид, в котором есть и геном борщевика Сосновского. По законам науки его нужно было описывать как особый отдельный вид. А что касается свойств, то это действительно ценное кормовое растение.

— Даже несмотря на большое содержание фурокумарина?

— Коровы и другой скот абсолютно к нему невосприимчивы. Когда фермеры загоняют животных на территорию, покрытую борщевиком Сосновского, они полностью выгрызают там всё до корня, такой он вкусный. А молоко и мясо абсолютно нормальные.

Вспышка борщевика — это, опять же, вина человека. Люди просто забросили сельхозземли, поэтому растение расплодилось. Чтобы решить эту проблему, не надо специальных программ и волонтёров. Достаточно поддержать животноводство. Коровки справятся лучше, чем люди.

ОСТАЛАСЬ ЛИШЬ ТАЙГА

— Давайте посмотрим на проблему сохранения местных видов под другим углом. Может, вытеснение их более жизнеспособными инвазивными растениями как раз и есть эволюция? Во все эпохи какие-то представители флоры и фауны вымирали, а какие-то захватывали пространства. Так стоит ли бороться?

— Это всё так, только человек не хочет оказаться в числе вымерших. Поэтому бороться приходится, чтобы сохранить своё место. Нам нужны пищевые, полезные для нас растения, нужны сельскохозяйственные животные и так далее. Другое дело, что в ходе борьбы нередко игнорируются научные данные. И получается только хуже. Но всё же просто отойти в сторонку и наблюдать за происходящим у нас не получится.

Люди отодвинули флору, создав особые места обитания — города, в которые рано или поздно проникают жизнеспособные виды с других континентов. Но если человек вновь пустит к себе родную природу, попытается её поддержать, то ниша будет занята и растения из иных регионов не смогут захватывать наши территории.

— Однако мне кажется, что природа в любом случае сильнее людей. Это видно даже в мелочах. Через потрескавшийся асфальт растёт трава, на крышах заброшенных зданий очень быстро появляются деревья. И таких примеров полно.

— Да, природа пока сильнее, и благодаря инерционности экосистем жизнь на планете ещё существует. Но мы постоянно по крупинкам её уничтожаем. Иммунитет Земли с каждым годом всё слабее и слабее. Когда произойдёт критический перелом, не знает никто. Потому что это очень сложная система, в которой много неизвестных. Но мы видим тенденцию, вектор.

— Но есть же множество нетронутых уголков: наша тайга, леса Канады, джунгли Амазонки. По сравнению с ними человеческие города — это мелочи.

— Вы просто не видели спутниковую карту Амазонки. Там уже нет практически лесов: всё вырублено, везде поля…

Взгляните на любую территорию европейского континента: всё, что доступно, заселено. Природы там нет, как и в Америке. Остаётся только Сибирь.

В Красноярск как-то приезжали американские и японские учёные, и они были в шоке от наших лесов. Как будто попали на машине времени к себе же на 200 лет назад. То есть у нас этот природный пояс ещё более-менее сохранился. Но он тоже не вечный, мы его постоянно кромсаем.

ЖАРКИ, БАДАН, КАНДЫК

— Выходит, что озеленение — это не прихоть, а насущная необходимость. Вот интересно, вы лично сколько деревьев в своей жизни посадили? Считали?

— Не считал. Думаю, может, тысячу… каждый год что-то высаживаю, и не только на дачном участке. Например, у нас в кампусе очень старательно выкашивают траву на газоне. Земля нагревается, становится некомфортно, неэстетично. Поэтому я поговорил с руководством, и в прошлом году мне дали возможность на одном участке высадить кустарники, деревья, разбить клумбу. Вот начал и тут обустраивать.

— И что высаживаете?

— Конечно же, местные виды. Надо отметить, что мы абсолютно не используем те возможности, тот ассортимент растений, который мог бы украсить Красноярск. Игнорируем многое своё, хорошее. А ведь есть и различные виды сосны, в том числе кедровая. При правильном уходе они очень хорошо растут. Также у нас много берёз. Есть и рябины, причём разных рас: и с ярко-оранжевыми плодами, и с алыми, и с жёлтыми. Кроме того, в нашем поясе растёт небольшая, метрового размера, рябина, которая прекрасно плодоносит.

А ещё несколько лет назад я нашёл в высокогорье карликовую осину. Она достигает трёх-четырёх метров и образует очень густую пышную крону.

Хватает у нас и своих цветов. От жарков все без ума, но их нет на улицах Красноярска. Или взять баданы! Вот снег только сошёл, а он уже зелёный, и так до глубокой осени. На него немцы обратили внимание, уже сортов навыводили целую кучу. А где мы сами?

Мы могли бы вырастить десятки, сотни растений из нашей природы, причём совершенно уникальных. Например, у меня на лужайке сейчас цветёт кандык — ранневесеннее растение, близкая родня тюльпана. Он в апреле уже распустился, хотя и с некоторым опозданием, потому что в первый год ещё немного болезненный. Миловидное растение, которое даже в природе даёт сплошной покров. Можно встретить целые луга малинового цвета. К началу июня он отмирает, давая место другим видам. Представляете, клумбы с ним могли бы радовать жителей с весны!

— Но у нас в городе в последние годы тоже появляются интересные клумбы.

— Да, есть хорошие примеры, но хватает и плохих. Так, я уже второй год подряд наблюдаю за ситуацией в парке “Троя”. В 2024-м там были жутко обрезаны все тополя. Казалось, куда уж хуже! Однако когда я увидел, что сделали в нынешнем году, то просто пришёл в ужас. К сожалению, как ботаник вынужден сказать, что все деревья там обречены. Ветки, которые росли по стволу, уничтожены, раны оставлены. Растения погибнут, однозначно.

Но, с другой стороны, у нас есть и яблоневый сад на острове Татышев: пусть он и не ландшафтный, но всё равно во время цветения красивый. Есть очень стильно оформленная территория возле Музыкального театра — кустарники, травы, даже злаки. Видно, что поработала рука художника. Приятно удивил меня новый сквер возле Центрального рынка: массив подсолнухов, пшеницы, ржи, овса. Идея использовать в оформлении улицы сельскохозяйственные растения просто прекрасна!

ЧУВСТВА ДЕРЕВА

— Мне хотелось бы ещё узнать у вас, как у учёного: можно ли утверждать, что растения реагируют на человека, чувствуют его?

— Конечно реагируют. Косвенные научные доказательства мы имеем.

Например, когда на дерево совершается атака, оно выделяет особые химические вещества. Другие растения, находящиеся поблизости, это чувствуют и готовятся к нападению. И если угроза — опасный вредитель, то токсин делает деревья для него невкусными.

А вот когда деревья рубят… они тоже это чувствуют и сигнализируют собратьям. Но растения не животные, которые могут убежать. Токсины же против топора не помогут…

— То есть неслучайно у одного человека и дома, и на даче всё растёт, цветёт и плодоносит, а у другого, несмотря на все усилия, даже кактус засох?

— Тут нужно сказать, что с темой реакции растений, например на конкретных людей, никто не работает. Нормальных научных экспериментов, объясняющих описанную вами ситуацию, не проводилось. А экстрасенсорный подход здесь неприемлем.

Но, согласитесь, мы ведь тоже чувствуем себя с одним человеком комфортно, а с другим не очень. И растения, наверное, что-то подобное могут ощущать. Вот только как это доказать… Единственное, на водорослях были эксперименты, которые показали: у них по клеткам проходит электромагнитный сигнал. Он идёт не так, как у человека, а очень медленно. Однако он есть.

Любое растение — это целостный организм, иначе оно не могло бы расти, получать питание из корней. А значит, есть какой-то центр, некое объединяющее свойство. Дерево, кустарник, цветок — это не группа клеток. Они чувствуют, реагируют на повреждения. И об этом стоит помнить людям.