Директор СШОР "Рассвет" Александр Гуцик о первом тренере, Александре Тарханове и мужской дружбе

В следующем году исполнится 25 лет, как Александр Гуцик работает директором в СШОР “Рассвет”. За эти годы школа преобразилась коренным образом. Недавно Александр Николаевич отпраздновал 65-летний юбилей, но на покой он не собирается. “Стадиону” директор “Рассвета” рассказал о том, с чего всё начиналось, о знаменитых друзьях, первом тренере, которого он называет учителем и вторым отцом, и о многом другом.

“Рассвет”

– Вы много лет участвуете в спортивной жизни города, получили звание заслуженного тренера страны, несколько наград за свою деятельность, но так и не дали ни одного интервью, почему?

– Это действительно так, давал только маленькие комментарии. Я не совсем публичный человек в плане пиара. Предпочитаю работать, а не говорить.

– Недавно Вы отпраздновали юбилей — 65 лет. Чувствуете себя на этот возраст?

– Не чувствую. Возможно, в силу моего характера. Не вижу, чтобы что-то поменялось. По-прежнему люблю много работать, развивать детский спорт, нашу школу. Сил ещё предостаточно. Я рано встаю и поздно ложусь, на сон трачу не больше 6 часов. Часто рабочий день заканчивается затемно. Жизнь бурная и интересная.

– С возрастом обычно теряешь друзей: кто-то разочаровывает, с кем-то жизнь разводит. У Вас есть люди, которые рядом на всех ваших юбилеях?

– Мои друзья всегда со мной. Я люблю отмечать круглые даты. Те, кто был со мной 20 лет назад или 40, — те же и сейчас. Со многими дружу всю сознательную жизнь. Что бы ни происходило, они всегда рядом. Старых друзей не меняю и особенно не стараюсь заводить новых. Мужская дружба — это не просто слова, это терпение, ответственность, это своеобразная наука. Дружить нужно уметь.

– Мы сейчас разговариваем в прекрасном ледовом дворце “Рассвет”, неподалёку удобный и комфортный дом спорта, стадион с искусственным полем. Могли ли Вы подумать, что это всё будет, тогда, когда впервые пришли сюда в футбольную секцию?

– Я всю жизнь хотел, чтобы так и было. Ещё тренером работал, когда наш спортивный объект принадлежал коммерческой структуре. Ребятишки занимались строго по расписанию, надо было платить за аренду. Это неправильно. Пусть банально прозвучит, но дети — наше будущее, и за это их родители не должны платить. Много лет боролся за то, чтобы эта земля и объекты принадлежали городу, чтобы школа была здесь хозяином. Ребятишки, когда приходят в раздевалку, знают, что это их второй дом. Никогда не напакостят и ничего специально не разобьют. Каждый работник в “Рассвете” понимает, что он не просто наёмник — пришёл, отработал, ушёл, — а часть большой спортивной семьи.

– А что для вас “Рассвет”?

– “Рассвет” — это всё для меня в плане работы. Я в 11 лет пришёл в группу подготовки команды телевизорного завода. Тогда на нём выпускали чёрно-белые телевизоры “Рассвет”. Так и школу назвали. Для меня всё тогда было серьёзно, настоящие тренировки, единая команда, летом футбол, зимой хоккей. Очень повезло, что моим первым тренером, настоящим учителем по жизни стал Юрий Альбертович Уринович. Я до сих пор с трепетом вспоминаю то время, своё детство. Получается, здесь, в “Рассвете”, я уже 54 года. Мы жили в Николаевке в бараке, а потом с родителями переехали на улицу Курчатова в благоустроенную квартиру, и я сразу же окунулся в эту спортивную жизнь. На месте стадиона было только поле, даже забора не было. Тропинка по нему проложена была, по которой женщины с сумками могли пройти и во время игры.

– Почему Вы выбрали тогда футбол?

– Я был непоседливым ребёнком, быстрым, шустрым, любил находиться в коллективе, поэтому выбрал для себя этот вид спорта. Хотя и борьбой занимался. Получалось неплохо. Роста я небольшого, но был коренастым, сильным физически, однако футбол привлекал больше.

Уринович

– Как Вы думаете, Олег Романцев и Александр Тарханов, которые начинали вместе с Вами, добились таких высот в футболе именно потому, что попали к Юрию Альбертовичу, или они бы у любого тренера раскрыли свои таланты?

– Наш тренер был нам вторым отцом, очень добрым и душевным. В той атмосфере, что он создавал вокруг, каждый мог проявить свои таланты, в том числе и не относящиеся к спорту. Юрий Альбертович учил нас быть хорошими людьми в первую очередь. Он не мешал, не гасил какие-то порывы в ребятах, а наоборот, поощрял и раскрепощал. В каждом человеке есть хорошее и плохое, Юрий Альбертович преумножал всё хорошее в несколько раз. Именно его человеческие качества способствовали раскрытию Романцева и Тарханова. Понятно, что они были талантливы, но реализовались бы в полной мере без Уриновича? Вряд ли. Было ещё много талантливых детей. Но не все из них стали хорошими футболистами. Одного таланта мало, должен ещё быть железный характер.

– Сегодняшние условия для юных футболистов не сравнить с Вашим детством. Однако за последние лет 15 лучшие футболисты Красноярска — это Александр Харитонов, Максим Семакин и Михаил Комков, поигравшие в Премьер-лиге за середняков и аутсайдеров и близко не подобравшиеся к уровню Романцева и Тарханова. Почему так? Нет второго Уриновича?

– Возможно, это действительно потому, что нет второго Юрия Альбертовича. Сейчас у ребят график, тренировка час-полтора, потом по домам. Мы же с поля не вылезали от рассвета до заката. После школы сразу бежали сюда. Приходили первыми, уходили последними. И Юрий Альбертович всё это время был с нами. Он не работал по расписанию, всегда участвовал в нашей жизни, беседовал, объяснял какие-то моменты, ему верилось. У Уриновича не было чьих-то конспектов, он всё придумывал сам. Сейчас же написаны сотни методичек. И тренеры вроде делают всё правильно, по науке. Но, может быть, души вкладывают чуть меньше, чем Юрий Альбертович. Идеальные поля, качественные мячи, красивая форма, что ещё надо? Раньше всего этого не было. Мы на зелёное поле выходили в конце мая, а всю зиму в хоккей с мячом играли. Романцев у Василия Репиты баскетболом занимался, он и там был лучшим, долго выбирал, но в итоге остановился на футболе. Тарханов в хоккее с мячом здорово смотрелся, думаю, и там до команды мастеров, как минимум, дорос бы.

– Вы часто вспоминаете Юрия Альбертовича?

– Часто. Юрий Альбертович работал у нас до последних дней. Консультировал, давал советы нашим тренерам, может, не все пытались его услышать. Он был человеком, не навязывающим своего мнения. Те, кто были более вдумчивыми, всегда могли в разговорах с ним что-то нужное для себя почерпнуть. Уринович не был замкнутым. Всегда готов к общению, приветлив, дружелюбен. Он сыграл колоссальную роль в моей судьбе. С его лёгкой руки проходил военную службу в новосибирском СКА. Многих их нас после окончания школы взяли в команду мастеров; я не попал, но Юрий Альбертович помог с Новосибирском. Кстати, с нами тогда в футбол много известных в будущем хоккеистов играло — Виктор Ломанов, Костя Колесов, Александр Першин. Мы не забудем нашего тренера. Я бесконечно рад, что администрация города пошла нам навстречу и стадион “Рассвет” носит имя Юрия Альбертовича. Он очень хорошо знал, как правильно жить, и понимал, в чём человеческое счастье, после разговоров с ним становилось легче на душе, мне его по-настоящему не хватает.

Тархан со Свободного

– Сейчас Вы сохранили дружеские отношения с Романцевым и Тархановым?

– С Сашей Тархановым мы близки до сих пор. Последний раз он приезжал в Красноярск летом, виделись, конечно же. Первым делом он всегда заходит на стадион “Рассвет”, со всеми общается, в нём нет ни капли зазнайства. Для своих друзей детства он остался Тарханом со Свободного проспекта, с 21-й школы. Олег более закрытый человек. Я часто бываю в Москве, можно бы было встретиться и поговорить, но не звоню. И не потому, что боюсь, что не ответит, просто как-то не хочется тревожить его, что ли. Вообще, мы с Романцевым всегда нормально общались, но Олег высокомерен: разговаривая с ним, ты должен постоянно подбирать слова, чтобы не обидеть, не дай бог. Тарханову же могу позвонить в любое время дня и ночи. Хорошо знаю его семью, жену Людмилу, с которой он вместе со школы, двоих сыновей.

– Кто был самым талантливым в той вашей команде?

– Очень талантливым был Александр Дворников. Романцев, конечно же, выделялся. Олег всегда стремился быть лучшим. Но самым одарённым назову Сергея Горовенко. Он первый из Красноярска, кто поехал играть за сборную РСФСР. Был там капитаном команды.

– Про Горовенко много легенд ходит. Он действительно был настолько хорош?

– Феноменальный игрок. Лидер по натуре, характерный. Вроде и бегал не быстрее всех, но везде успевал. Техника безупречная, удар потрясающий. Он рано повзрослел, такой мужичок был, мощный, высокий среди сверстников. Не хватило Серёже характера. Добрый был слишком. В Красноярске был очень популярным, везде приглашали, а он не мог никому отказать. На футбол времени не оставалось.

– Насколько я знаю, Вы его не бросили и он сейчас работает в “Рассвете”?

– Он мой друг со школьной скамьи, на одной улице росли. Наши мамы дружили. Вместе на соревнованиях всегда жили, ребята у нас в комнате собирались. Я чувствую за него ответственность. Сколько раз уходил, но потом всё равно возвращался в “Рассвет”. Сергей Васильевич очень интересная личность, но он не смог реализовать свой талант. В отличие от того же Тарханова. Александр Фёдорович добился гораздо большего, чем от него ожидали. Думаю, что даже Юрий Альбертович его не выделял, и в команду мастеров Сашу взяли за компанию с парнями, больше авансом. Но уже там Тарханов резко прибавил и раскрылся, когда ему 18 исполнилось, я уже служил в Новосибирске, и наш полковник очень хотел забрать его в СКА, но Саша уехал в Хабаровск. Тарханов был невысокого роста, однако выделялся работоспособностью, характером, хорошо стоял на ногах в силовой борьбе. Широкий шаг был у него, красиво играл. Саша всегда знал, чего хочет добиться, и шёл к своей цели, не сворачивая. Мелочей не бывает, если сейчас взять каждого из тех наших талантливых ребят и проанализировать, сразу поймёшь, у кого и почему не получилось.

- Я верю в сборную России по футболу, мне очень нравится её игра после мундиаля. Какой-то заряд наши парни получили, поверили в себя и выглядят всё лучше. Сейчас мы можем ими гордиться. Уверен, что и на Евро-2020 Россия выступит хорошо.

Божья искра таланта

– Сейчас повсеместно создаются футбольные академии, куда набирают четырёхлетних детей. Вам не кажется, что это слишком рано? Ребёнок ещё не понимает футбола, не может постичь и полюбить его, думаю, что вообще может возникнуть отторжение — слишком рано начнёшь, раньше и закончишь.

– Отчасти согласен. Думаю, что оптимальное время для начала тренировок — 6–7 лет. Но и в 4 года начать — это не обязательно плохо, время покажет. В хоккее, в фигурном катании на коньки становятся в четырёхлетнем возрасте. Если взять лучшего красноярского хоккеиста Александра Сёмина, то его папа на коньки как раз в 4 года поставил. Очень много с ним занимался индивидуально. Сёмин и в хоккей с мячом прекрасно играл, и в футбол. Хотя, возможно, он бы и не стал большим игроком без своего отца, который вложил в развитие сына всё, что мог, и даже больше. Также и Сергей Иванович Ломанов индивидуально тренировал сына Серёжу с раннего детства и в итоге вырастил суперигрока в хоккей с мячом. Если говорить о тех, в ком ещё горела божья искра таланта, так это в Вадике Филиппове. Он 1983 года рождения, в футболе и хоккее с мячом был лучшим. До сих пор некоторые сокрушаются, что Вадим выбрал футбол, а не бенди. Есть мнение, что стал бы игроком уровня Ломанова. Да и в футболе у Филиппова всё прекрасно получалось, вызывали в юношескую сборную России. Вадик очень стеснительный парень, скромный, добрый. Не хватало ему спортивной злости, что ли. А в большом спорте нужно себе дорогу локтями пробивать или быть на голову выше всех, как тот же Романцев, которого в “Спартак” не раз звали, а он ещё и оттуда убегал — это даже представить невозможно. Но “Спартаку” так нужен был Олег, что Старостин и Бесков все силы прикладывали, чтоб его вернуть.

– Почему Романцев так рано закончил с тренерской деятельностью? Есть у Вас ответ?

– Олег — абсолютный максималист. У него исключительно чемпионские амбиции. Когда он ушёл из “Спартака”, второй такой команды уже не нашёл. Он пробовал в “Динамо”, “Сатурне”, но это было уже не то. В душу не залезешь, но я думаю, что Олег не мог принять, что с этими командами он не будет претендовать на первое место. А его характер не позволял решать иных задач, кроме борьбы за чемпионство.

– А может, Романцев просто наработался и устал? Именно об этом он писал в своей книге.

– Всё может быть. Думаю, у каждого человека есть свой трудовой рубеж, когда он выплёскивает себя полностью.

– Вы, я так понимаю, этого рубежа пока не достигли.

– Может, завтра утром проснусь, а на работу идти не хочется. Вроде и незачем, итак всё есть, пенсию получай и радуйся. Но пока я такого расклада даже представить не могу. Не выработал ещё свой ресурс. Как и Тарханов тот же. Вроде Александр Фёдорович уже всем всё доказал, мог бы спокойно почивать на лаврах. Семья прекрасная у него, и дома всё хорошо, но он по-прежнему постоянно куда-то рвётся. Сейчас вот в Армении тренирует, до этого в Болгарии работал. Его оттуда отпускать не хотели, так при нём молодёжь расти начала. Да и в России, где бы ни работал Тарханов — в “Урале”, “Крыльях Советов”, Грозном, — везде его вспоминают добрым словом, там Александр Фёдорович всегда желанный гость. У нашего “Енисея”, к сожалению, не получилось расстаться по-хорошему с Андреем Тихоновым и Дмитрием Аленичевым. Больше всего жалею, что Омари Тетрадзе не удалось нормально поработать в “Енисее”. Он тогда и игру поставил, и команда шла в четвёрке перед зимним перерывом, но ушли ключевые футболисты, в весну входил уже совсем другой “Енисей”, не способный решать даже средние задачи. С Омари у меня сложились прекрасные отношения, созваниваемся регулярно. Красноярск Тетрадзе ни одним плохим словом не вспоминает, несмотря на всё то, что здесь происходило. Вряд ли такого же мнения Аленичев и Тихонов. Чем меня ещё поразил Тетрадзе. Омари сразу приехал на детский турнир, смотрел матчи, общался. Было видно, что ему интересно.

Максимов

– Вы получили звание “заслуженный тренер России” за воспитание Анатолия Суздалева и Ивана Максимова — одного из лучших игроков, на мой взгляд, за всю историю хоккея с мячом. Максимов выделялся в детстве? Сразу было заметно, что к Вам в руки попал бриллиант?

– Ваня был худощавый. Небольшого роста. Но когда выходил на лёд, смотреть на него было одно удовольствие. Сразу бросались в глаза невероятная спортивная смекалка, ум, хитрый был. Соперников вокруг пальца на раз-два обводил. Максимов затылком видел, он такие вещи делал, что даже и не верилось. Казалось, случайно получилось у него, а потом Ваня брал и повторял. Когда ему было 19 лет, ко мне пришли его родители. У него папа и мама интеллигентные люди, преподаватели. Да и сам Максимов всегда хорошо учился. Так вот, пришли они и говорят, дескать, спорт — это хорошо, но хватит, наигрался, теперь надо дальше учиться, наукой заниматься, тем более что команда в Сосновоборске тогда распалась. Я уговорил их не спешить, подождать немножко и буквально за руку привёл Ивана к Виктору Ломанову, он тогда был старшим тренером “Енисея”. Виктор Иваныч пошёл навстречу, взял в команду, и с первых тренировок стало видно, какой Ваня игрок. Он рос как на дрожжах в профессиональном плане. Настоящим мужиком стал очень быстро, лидером команды, на которого равнялись. Если честно, такой его быстрый прогресс и для меня стал откровением. Я, конечно, надеялся, что Максимов заиграет в “Енисее”, но что добьётся таких высот, предположить не мог. Если мне задать вопрос, кто лучше — Максимов или Сергей Ломанов, — я затруднюсь с ответом. Это была такая потрясающая связка. Они во всём дополняли друг друга. Интересно, что Ваня изначально пришёл в секцию фигурного катания, но вскоре перешёл на хоккей, его отец посчитал, что так у сына быстрее характер сформируется. Не знаю, каким бы он стал фигуристом, но хоккеист из Максимова получился выдающийся.

– Вам не кажется, что Иван поторопился, сразу став главным тренером “Енисея”, — команды, где нет права на ошибку? Может, стоило набраться опыта именно в качестве главного тренера в клубе попроще?

– Я тоже так думаю. Но Сергей Иванович считал, что Ваня готов. Максимов очень ответственный, отказаться никак не мог. Но никто не выгонял Ивана из “Енисея”. Он сам принял такое решение, у него были на то причины.

– После прошлогоднего провала на Кубке мира Иван признался, что неделю толком не спал, очень переживал. Мне тогда показалось, что это уже чересчур, какая-то гиперответственность. Показалось, что Максимов перегорел.

– Я думаю, что ему действительно стоило поработать перед “Енисеем” в другом клубе. Но уверен, что этот опыт в итоге сослужит Ивану добрую службу и он ещё вернётся к тренерской работе на профессиональном уровне.

- Вылетит “Енисей” из ФНЛ или останется — меня этот вопрос сейчас мало волнует. Мне не нравится то, как сейчас выглядит наша команда. Может, весной всё изменится к лучшему, но больших предпосылок для этого не вижу.

Свои задачи

– Лучшие игроки красноярского любительского футбола в прошлом сезоне выступали за железногорский “Спартак”, в этом году супермощный состав собрал “Красдойч-ЛСИ”, а у Вас только свои воспитанники. Понимая, что чемпионами не стать, какие задачи ставите перед командой?

– Задачи мы в любом случае ставим максимальные, в каком бы турнире ни играли. У наших молодых пацанов есть прекрасный шанс показать себя, доказать, что чего-то стоим в футболе. Ведь они, по сути, играют в 3-й лиге, ездят по Сибири и Дальнему Востоку. Это же интересно, опыт огромный приобретаешь.

– Содержание команды выходит в копеечку?

– Одна бы школа никак не потянула. Большое спасибо администрации города. У нас вся пирамида выстроена, от самых маленьких до взрослой команды. Ребята растут и понимают, что у них будет шанс, а проявят себя — может, и выше пойдут.

– И всё же задачи можно ставить максимальные, но обыграть нынешний “Красдойч” и опередить его в турнирной таблице “Рассвету” практически нереально. Возможно ли развитие и интересен ли такой чемпионат, где победитель известен заранее?

– В “Красдойче”, кстати, большое количество выходцев из “Рассвета”, значит, мы хорошо работаем. Что касается известного заранее чемпиона — в такие команды вкладываются деньги, ребята получают зарплату, продляют свою футбольную жизнь. Я вообще за поддержку футбола в любом виде, раз люди собирают у себя лучших, это их дело, значит, они готовы тратиться.

– Вы уже почти 25 лет директор “Рассвета”, работа не стала рутиной? Ведь каждый день примерно одно и то же происходит.

– Направленность одна, но совершенно одинаковых дней не бывает. Я с утра прихожу, первым делом вижу уборщиц, сразу улыбаюсь, здороваюсь, ведь именно благодаря им такая чистота, потом к тренерам на хоккейную коробку, тренировочные залы всегда заняты детишками уже с утра. Столовая у нас своя, очень вкусно готовят — мы же для себя это делаем, поэтому все стараются, чтобы было хорошо. Когда видишь, как работа вокруг кипит, и ты участник этого процесса, получаешь огромное удовольствие.

– Есть что-то, о чём Вы жалеете? Вот если можно было вернуться назад, что-то бы изменили?

– Я живой человек и, конечно, допускал ошибки. Возможно, поступал неправильно, но никогда не делал подлости умышленно. Что касается работы, то практически всё, что хотели, воплотили в жизнь.

— Александр Николаевич, а сейчас вы о чём-то мечтаете или уже всё исполнилось?

– Конечно, я всегда мечтаю. Если конкретно, очень хочу, чтобы у нас появился футбольный интернат. Я вижу и знаю, каким он должен быть. И дома у меня всё хорошо, в семью возвращаюсь с удовольствием. Там душой отдыхаю. Ощущаю поддержку и понимание, поэтому могу много времени отдавать работе. Друзья у меня прекрасные. За всю жизнь никто из тех, кому я доверял, меня не предавал, и нож в спину от них не получал. Я счастливый человек в этом плане.

Досье

Александр Гуцик

Директор спортивной школы олимпийского резерва “Рассвет”. Председатель Федерации футбола Красноярска.

Заслуженный тренер России по хоккею с мячом.

Отличник физической культуры и спорта. Заслуженный работник физической культуры и спорта Красноярского края.