Красноярский учёный Сергей Верховец рассказал об изменении климата на планете

Паводки, наводнения, обмеление рек, ураганы, которые сносят крыши домов и ломают деревья, волны жары, накрывающие целые регионы, лесные пожары... В последние десятилетия природа чудит всё чаще. Все знают со школы, что Красноярск находится на территории, для которой характерен резко континентальный климат с суровой зимой и жарким летом. Но даже на наш город в декабре может пролиться тёплый дождик, а 9 мая — выпасть месячная норма осадков в виде снега. Что же происходит с природой? Каких катаклизмов ждать жителям? На эти вопросы «Городским новостям» ответил Сергей Верховец, проректор Сибирского федерального университета по перспективным проектам, ведущий научный сотрудник лаборатории биогеохимии экосистем.

Красноярск уже не Ветропыльск

— Сергей Владимирович, в представлении людей, далёких от науки, климат — это что-то стабильное. Но в последние десятилетия мы наблюдаем огромное количество катаклизмов. Даже для обывателей очевидно, что в природе происходят глобальные изменения…

— В настоящий момент мы наблюдаем беспрецедентные за несколько последних тысячелетий изменения климата. Наиболее ярко они начали проявляться после 2000 года и по времени совпали с взрывным ростом концентрации парниковых газов в атмосфере. Учёные считают, что это взаимосвязанные процессы, именно парниковые газы влияют на климат и становятся причиной его изменений.

На самом деле неблагоприятные природные явления были всегда. Но происходили они не так часто, как сейчас. Например, в Сибири сильные ураганы регистрировались и раньше. Если вы внимательно посмотрите космоснимок красноярских лесов, там видны проплешины, шрамы. Это последствия ураганов, которые валили лес полосами. Ширина таких проплешин может достигать двух, а длина — 50–60 километров.

Но настолько сильные ветра в Сибири были раз в 20–30 лет. А в Красноярском крае ещё реже — один раз в 50 лет. Однако с 2000 года мы видим, что подобные явления и в южных, и в северных районах нашего региона происходят всё чаще.

— Но Красноярск и в ХIХ, и ХХ веке называли Ветропыльском. Видимо, ветер не был чем-то особенным.

— В Красноярске другие изменения. Сейчас в нашем городе, наоборот, чаще наблюдается штиль, продуваемость города снизилась, по данным учёных, на 37 процентов. Понятно, что за последние несколько десятилетий сильно изменился городской ландшафт, территория застраивается, и высотки вдоль русла Енисея не способствуют продуваемости. Учёные неоднократно заявляли об этом, как и о вреде, который наносит экологии города точечная застройка отдельных микрорайонов. Но нельзя сбрасывать со счетов и глобальные изменения климата, которые также влияют на состояние атмосферы в Красноярске. Раньше в краевом центре преобладал западный перенос воздушных масс, по-простому — лёгкий западный ветер. Он обеспечивал нам определённые погодные условия и приток чистого воздуха. Сейчас в глобальном плане наблюдается расшатывание атмосферных циркуляций. К нам чаще приходят антициклоны, например устойчивый якутский. Летом он приводит к продолжительной жаркой погоде, перегреву воздуха в городской среде и большому количеству пожаров. Зимой антициклон приносит штиль — те самые НМУ (неблагоприятные метеоусловия. — Ред.), когда все загрязняющие выбросы остаются в красноярской котловине, не выдуваются.

Раньше антициклоны приходили к нам раз в год-два. Сейчас же мы наблюдаем их чуть ли не каждый месяц.

Вредоносный полиграф

— Что с глобальным потеплением? Добралось оно до Красноярска?

— Да, мы видим реальное потепление. Об этом можно судить по тому, что сдвинулись сроки прихода весны и отодвинулись сроки наступления осени и зимы. С одной стороны, это хорошо, потому что увеличился вегетационный сезон (период года, в котором возможны рост и развитие (вегетация) растений. — Ред.).

Для сельского и лесного хозяйства условия стали более благоприятными. Но, с другой стороны, есть и негативные последствия, такие как распространение в лесах уссурийского полиграфа, сибирского шелкопряда. Благодаря потеплению ареал популяции «сибиряка» сдвинулся на 150–200 километров на север. Для экономики страны это потеря лесных ресурсов, гибель насаждений. Только в Енисейском районе и только в последнюю вспышку (так учёные называют резкий рост популяции насекомых. — Ред.) сибирским шелкопрядом повреждено более 800 тысяч гектаров леса. Представляете! Это пол-Франции или вся площадь Швейцарии. Полностью погибшие леса. Таковы последствия меняющегося климата.

— По вашему мнению, причиной является именно хозяйственная деятельность человека или это следствие естественных природных процессов? Учёные до сих пор спорят, действительно ли так сильно влияет на состояние планеты индустриализация?

— Спорят не учёные, а политики. А наука — это получение новых знаний на доказательной основе. Выводы, которые делают учёные, — это неоднократно зафиксированный и подтверждённый факт. Политики рассуждают, пытаются сформировать общественное мнение насчёт того, надо ли нам переходить с угля на газ и электричество, менять дизельный транспорт на электрокары, строить электростанции. А учёные говорят, что, безусловно, нельзя отказываться от прогресса, но надо повышать эффективность и транспорта, и энергогенерации. Запустили же в Красноярске электробусы и троллейбусы, которые могут какое-то количество километров пройти без проводов. И на остановках стало намного чище. Вспомните, как раньше с икарусами и лиазами было: один прошёл, и все люди, ожидающие своих автобусов, чихают. Нельзя запретить весь транспорт на традиционном топливе, такое продвигать могут только совсем чокнутые «активисты». Нам всё равно нужно организовывать перевозки, а сразу заменить весь парк на электробусы мы не можем.

Надо ли нам частные дома в Красноярске переводить с угля на пеллеты или электроотопление? Наверное, надо. Наличие печного угольного отопления в центре города с плотной высотной застройкой приводит к катастрофическим изменениям качества воздуха. Надо ли закрывать при этом КрАЗ? Наверное, нет, но при условии, что его переоснастят. Надо переводить завод на инертный анод — передовую технологию, которая позволяет выбрасывать в атмосферу не загрязняющие вещества, а чистый кислород. Один электролизёр производит столько же кислорода, сколько вырабатывают 50 гектаров леса. Это прекрасно. Но переоборудование завода нельзя провести одномоментно.

Политики и общество должны знать ситуацию, чтобы двигаться, развиваться и понимать, на какие издержки мы готовы пойти и какие ресурсы для этого нам надо искать. А учёные должны разработать такие технологии, приборы, машины, получить такие знания, подготовить такие кадры, которые позволят справиться с изменениями климата, адаптироваться к их последствиям.

Роль природных экосистем

— Сейчас меняется не только климат, но и геополитическая обстановка. России приходится противостоять крупнейшим государствам мира. Удаётся ли нашей стране соблюдать условия международного соглашения по климату? Это важно для будущего планеты.

— Россия ратифицировала Киотское соглашение в 1990-х, сейчас оно прекратило своё существование. Новые подходы к стабилизации климата выражены в Парижском соглашении, которое наше государство также подписало. И обязательства по снижению выбросов парниковых газов, которые в данном соглашении приведены к одному знаменателю — углероду, наша страна с себя не снимала. Так что мы придерживаемся международной климатической стратегии.

В то же время в России утверждена и собственная «Стратегия социально-экономического развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года». Она направлена на снижение выбросов парниковых газов, в первую очередь в отраслях, связанных с большой энергетикой. Кроме того, согласно этому документу, важная роль в стабилизации климата отводится природным экосистемам. В частности, уделяется огромное внимание лесовосстановлению, борьбе с лесными пожарами и вредителями. Мы же понимаем, что речь идёт в большей степени о Сибири и Дальнем Востоке. Это лёгкие нашей планеты.

— Несмотря на усилия шелкопряда и полиграфа?

— Да! Мы сохраняем природные экосистемы для будущих поколений не только своего государства, но и стран, которые сегодня ведут по отношению к нам недружественную политику. Для человечества вообще! И конечно, Российская Федерация держит обязательства по эмиссии (выбросам. — Ред.) CO2 и отчитывается в этом перед мировым сообществом. Делегация России участвует в международных встречах. А наш регион вносит значительный вклад в формирование научной повестки, которая обсуждается на этих мероприятиях. Наша молодёжь из научно-образовательного центра «Енисейская Сибирь» (программа, исследующая изменения климата. — Ред.), Сибирский федеральный университет, Университет Решетнёва, Красноярский научный центр СО РАН участвуют в большой федеральной программе карбоновых полигонов и оценки углеродного цикла.

Мачта над тайгой

— Что это за программа? О каких полигонах идёт речь?

— Это так называемый ВИП ГЗ — важнейший инновационный проект государственного значения по изучению бюджета углерода (понятие, используемое в международной климатической политике для справедливого и эффективного установления целевых показателей по сокращению выбросов. — Ред.) в природных экосистемах. Красноярский край — лидер в этой области. Исследованиями занимается Институт леса имени В. Н. Сукачёва, подразделение Красноярского научного центра. Он изучает объёмы поглощаемого природными экосистемами углерода. С конца 1990-х у нас работала сеть малых исследовательских станций, на базе которых была создана концепция карбоновых полигонов.

Например, с 2005 года действует уникальная станция в районе посёлка Зотино. Она и на сегодняшний день — одна на всю страну. Эта международная научная обсерватория позволяет наблюдать за составом и перемещением парниковых газов и аэрозолей в атмосфере над сибирской тайгой. Там ведётся широкий спектр исследований.

Министерство образования и науки запустило программу по расширению сети таких станций — карбоновых полигонов (их сейчас уже 18), так как данные о функционировании экосистем необходимо собирать и в других регионах: на Кавказе, в Черноземье, в тундре. Также в нашем крае создано пять дополнительных исследовательских станций, которые выполняют похожие задачи. Работа полигонов и станций очень важна, данные, полученные на них, ложатся в основу стратегических документов и политических решений руководства страны, в области той же энергетики и экологии. Кроме того, информация попадает в Национальный доклад Российской Федерации о выбросах парниковых газов, который представляется ежегодно в ООН.

— И что показывают полигоны? Удастся человечеству остановить рост средней температуры по планете, предусмотренный Парижским соглашением?

— Страны-участники Парижского соглашения договорились приложить все усилия, чтобы сдержать рост среднегодовой температуры, не допустить его увеличения выше двух градусов Цельсия к 2100 году. Но уже сегодня понятно, что этой цели достигнуть вряд ли удастся. Если Россия старается выполнить свои обязательства, то о некоторых других странах этого сказать нельзя. Как результат — мы уже фиксируем глобальное потепление выше двух градусов. Например, 17 ноября 2023 года средняя температура планеты впервые за историю наблюдений превысила 2,0 градуса. На севере, даже у нас — в Эвенкии и на Таймыре — был зафиксирован рост в 2,5 градуса. Эти данные позволяют предположить, что антропогенный фактор не способствует удержанию температуры в пределах, установленных соглашением, то есть наших усилий по сдерживанию потепления не хватает.Учёные при моделировании будущего подтверждают, что к 2100 году нам стоит ждать глобального потепления на 2,5–3 градуса.

Польза для аграриев

— И чем грозит человечеству это самое глобальное потепление?

— Само потепление не страшно, а вот разбалансировка метеорологической, климатической систем будет существенной. А это повлечёт за собой увеличение числа неблагоприятных метеоявлений: ливней, ветров, штилей, локального перегрева воздушных масс. Затем последуют новые болезни и вредители, снижение урожайности сельхозугодий, повышение уровня мирового океана и затопление прибрежных территорий и прочее.

— То есть начнётся настоящий апокалипсис?

— Нет, катастрофы не будет, но надо готовиться к природным катаклизмам. Учёные сейчас предупреждают общество, что нужно принимать меры. Например, мы уже понимаем, что в Красноярске будет больше пиковых ливней. Общегодовое количество осадков останется прежним, но дожди станут идти реже, и каждый выдаст месячную норму. Значит, надо при строительстве и реконструкции дорог строить или усиливать ливнёвки.

Чтобы защититься от прогнозируемых волн жары, давайте откажемся от чёрных рубероидных крыш в пользу «зелёных», где можно погулять и отдохнуть. Кроме того, нужно формировать дренированные газоны, которые и с последствием обильных осадков справятся, и загрязняющие выбросы будут улавливать, а ещё сделают так, чтобы воздух в городе не слишком сильно прогревался… На самом деле таких архитектурных и благоустроительных приёмов очень много. Поэтому необходимо внедрять всё то, что позволит минимизировать ущерб от ожидаемых неблагоприятных природных явлений — последствий климатических изменений.

При этом хочу успокоить читателей — Сибири климатические изменения пойдут по большей части на пользу. Наш регион и Дальний Восток окажутся самыми райскими местами на планете. У нас не так жарко, нет дефицита воды, значит, засухи не грозят. А если и наступят засушливые времена для аграриев, оросительные технологии ещё никто не отменял.

Акцент

Парижское соглашение было принято в 2015 году по итогам конференции Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Этот документ заменил Киотский протокол, который ограничивал выбросы парниковых газов и действовал до 2020 года. Новое соглашение впервые в истории объединило усилия большинства мировых держав по сдерживанию климатических изменений. Его поддержали 197 стран-участников конвенции.

В тему

На территории Сибирского федерального университета действует учебный карбоновый полигон. Его открыли недавно при поддержке научно-образовательного центра «Енисейская Сибирь», чтобы студенты могли самостоятельно проводить мониторинг парниковых газов, в частности диоксида углерода и метана в разных природных экосистемах. Такие исследования нужны, чтобы изучить механизм выделения климатически активных газов, найти максимально эффективные способы их контроля и сокращения, а также чтобы обучить начинающих специалистов.