«Преподаю полвека и не знаю, что такое выгорание»: педагог Марина Федюнина — о высокой награде, любви к профессии, судьбе красноярской литературы и отношении к ЕГЭ

Учителя русского языка и литературы Марину Федюнину знают все ученики и все выпускники десятой школы. Педагог она поистине легендарный. За плечами пятьдесят лет стажа — и никакого выгорания. Она любит детей, помнит каждого своего ученика и радуется, когда те приходят с ней пообщаться, причём не о школе, а с рассказами «про жизнь». В этом, признаётся педагог, счастье. В прошлом году Марина Федюнина была удостоена звания «Народный учитель Российской Федерации». Она рассказала о высокой награде, любви к профессии, судьбе красноярской литературы и отношении к ЕГЭ.

— Марина Зоревна, Владимир Путин лично вас наградил, присвоив звание народного учителя. Что почувствовали в тот момент? И как для себя определяете, в чём всё-таки ваша главная заслуга?

— Первое, что почувствовала, — ответственность, потому что звание это ко многому обязывает. А если говорить о том, в чём моя заслуга, я, честно говоря, и не знаю. Думаю, что это и не заслуга вовсе, а счастье. Счастье — видеть своих учеников и то, кем они стали. Первый мой выпуск здесь случился в 1986 году, «детям» уже по 55 лет, и мне очень радостно, что они ко мне приходят, и мы разговариваем уже не о школе, а о жизни, о том, как детей воспитывать, о том, что творится вокруг, о книгах, о спектаклях. И я чувствую, что моя маленькая лепта в том, кем они стали, тоже есть. Я пыталась научить их разбираться в литературе, понимать, что настоящее искусство — это отражение жизни. Мне одинаково интересно и с 55-летними своими выпускниками, и с теми, кто только-только «ушёл со школьного двора». Так радостно видеть целые школьные династии, когда за партами в классе сидят дети твоих учеников. Это особое счастье. Есть у меня ученица — ну вылитая мама в детстве, я даже называла её именем мамы: она сначала обижалась, а потом привыкла, и я уже сама стала её просить поправлять меня. А однажды я проверяла тетрадь ученика не из своего класса, смотрю — почерк знакомый. Заглядываю в обложку, фамилию читаю — понятно, сыночек моего выпускника. В эти мгновения понимаешь: всё не зря.

ВЫБОР — НЕ СЛУЧАЙНЫЙ

— У вас за плечами полувековой педагогический стаж. Учитывая, что ваш папа — Зорий Яхнин — писатель, предположу, что любовь к литературе вы впитали с детства, а вот почему педагогика?

— Я планировала пойти в журналистику. Но потом решение изменила, потому что мне кажется, что в педагогике, как по капле воды, собраны все профессии. Мама моя, к слову, не хотела, чтобы я шла на филфак, уговаривала на иняз. Я даже документы вначале туда подала, но потом чувствую — не моё… Родители в отпуск уехали, а я пошла и переложила документы на другой факультет. Когда они приехали, я уже сдала два экзамена. Мама стала плакать, а папа ей говорит: что уже сделаешь, выучится, пойдёт в книжный магазин работать, будет мои книги продавать, по крайней мере, будет знать, что продаёт…

Сейчас я всё чаще убеждаюсь, что выбор мой не был случайным. И конечно, большую роль сыграли родители. Когда Марина Цветаева вспоминала о своей матери, она писала, что та говорила что-то поверх её головы. Так и мои родители что-то говорили поверх моей головы, потому что многого тогда я не понимала. И только сейчас, с возрастом, приходит осознание ценности родительских уроков жизни и очень помогает в работе с детьми. А люди какие нас окружали! Творческая интеллигенция: споры о литературе, чтение стихов, песни Окуджавы… Наверное, это вошло в мой культурный код, и, безусловно, я с радостью делюсь этим с моими учениками.

— Как часто вы обращаетесь к творчеству своего папы, Зория Яковлевича, творчеству других красноярских писателей?

— Продавать его книги мне не пришлось, как он предрекал шутя, но обращаться к его творчеству в профессиональном плане приходилось. В начале двухтысячных годов я принимала участие в составлении Программы изучения литературы Красноярского края в рамках реализации национально-регионального компонента. И конечно, мне поручили работу над разделами, посвящёнными творчеству моего папы. Тогда я стала уже не просто читать его произведения, а обратилась к их литературоведческому анализу. Многое открыла для себя в его творчестве и, кстати, в творчестве других красноярских авторов, которых, казалось, знала с детства. Например, с огромным интересом познакомилась с фольклором малых народов енисейского Севера, была просто восхищена его глубиной, философским и нравственным содержанием. И папина «Легенда о Ховэко», написанная по мотивам легенд эвенкийского народа, не просто сказка, а результат глубокого изучения его традиций и обычаев.

Тогда же я открыла для себя творчество Алитета Немтушкина — очень талантливого эвенкийского поэта и прозаика. В эвенкийском языке, кстати, 13 падежей, а это значит множество смысловых нюансов. Мне было бесконечно интересно всё это изучать и делиться знаниями со своими учениками, чтобы они понимали, в каком замечательном, богатом талантами крае они живут. Вообще, я считаю, что красноярские авторы заслуживают того, чтобы их творчеством интересовались наши современники. А биографии их — это страницы истории нашего города и края. Ведь почти все они приехали сюда, что называется, по зову сердца: Роман Солнцев — из Казани, Владлен Белкин — из Ярославля, а Алитет Немтушкин, закончив Ленинградский педагогический институт имени Герцена, вернулся в родную Сибирь. Красноярск стал их второй родиной — родиной поэтической. А Анатолий Иванович Чмыхало! Человек удивительной судьбы! Во время Великой Отечественной войны оказался в здании нашей школы, где тогда располагался эвакогоспиталь — курсанты артиллеристского училища перед отправкой на фронт проходили рентгенографию. Здесь состоялась его встреча с архиепископом Лукой, который благословил юношей перед отправкой на фронт. Демобилизовавшись, Анатолий Иванович вернулся в Красноярск, который, по его словам, стал для него вторым домом. Здесь он жил, творил, его дети, и внук, и правнук учились в нашей школе, там, где когда-то он услышал слова Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого: «Мы вас будем ждать!» Очень хочется, чтобы современные школьники знали об этом и гордились своей малой родиной.Я сама родилась в Москве, и мне бывает странно, когда некоторые недоуменно спрашивают: «А зачем вы в Красноярск уехали?» Почему-то у людей возникает ощущение, что наш город — глубокая провинция. А ведь это совсем не так. И знакомя школьников с творчеством красноярских писателей, можно в какой-то степени опровергнуть эту расхожую точку зрения. И мне жаль, что в сегодняшней школьной программе из красноярских авторов осталось только творчество Виктора Петровича Астафьева. Оно, безусловно, заслуживает огромного внимания, но хотелось бы, чтобы дети наши знали о других авторах, которые жили и творили в Красноярском крае.

НЕ ПО ВОЗРАСТУ ГЛУБОКИЕ

— У книги сегодня много конкурентов. Это и телевизор, и компьютер, и смартфон с социальными сетями… Есть ли у вас какие-то рекомендации, что поможет (именно поможет, а не заставит) современных детей читать?

— Я бы не сказала, что они совсем не читают. Просто все по-разному к этому приходят. В разное время. Взять, к примеру, классическую литературу. От неё нас отделяет огромный пласт времени, и многие реалии, описанные там, непонятны современным детям. Мне кажется, что классику надо читать с детьми на уроках, и в старших классах в том числе, чтобы была возможность объяснять то, что им не совсем понятно, обращать внимание на те нюансы, которые ускользают при первом чтении. Ведь вся литература — она в деталях, и важно эти детали понимать. А соцсети этому не научат, ведь тексты, которые там публикуются, как правило «плоские», в них нет второго плана. Хочется, чтобы ребята научились отличать настоящую литературу от однодневок, чтобы у них был хороший литературный вкус. Многие из моих ребят пишут прозу, стихи, и очень глубокие. Да, иногда со сленгом, современными словами, но действительно глубокие. Я бы даже сказала, не по возрасту глубокие.

— Многие ваши ученики, выпускники пишут стихи и рассказы. Пятеро даже стали лауреатами Астафьевской премии. Как вы думаете, что вдохновляет сегодня молодых авторов? И есть ли вообще потребность в писательском творчестве?

— Как ни странно, вдохновляют их философские вещи. Для меня очень ценно, что они показывают мне свои произведения, и я вижу, что начинающие современные авторы находят оригинальные образы, необычные на первый взгляд средства выразительности. Мне это очень интересно, да и познавательно. Конечно, не все из тех, кто в юности пишет стихи, становятся профессиональными поэтами и прозаиками, но все они остаются людьми творческими, с нестандартным взглядом на мир.

— А каким вы находите современный язык? Известно, что он претерпевает много изменений. Молодёжь использует много иностранных слов, сленговых. Вас это не коробит?

— Есть вещи, которые входят в язык органично. А есть те, которые совершенно непонятны. Каршеринг, кешбэк, лайфхак... Последнее слово я до сих пор выговорить не могу. Ну это же попросту «совет», зачем его называть иначе? Тем более что сочетание звуков «Ф» и «Х» не свойственно для русского языка. Мы не должны забывать своих, исконно русских слов, а это, к сожалению, случается. Иногда дети начинают спрашивать такие очевидные вещи. Например, читаю им: «в этот рейс он пошёл порожняком», мне и в голову не могло прийти, что слово «порожняком» можно не понять. Читаю дальше: «выехал на большак» — тоже вопросы.

Молодёжный сленг существовал всегда. В этом нет, на мой взгляд, ничего страшного. Более того, некоторые слова вообще символы эпохи. Например, в моём детстве шестидесятники, молодые люди, обращались друг к другу «старик», «старуха». Представителям старшего поколения тогда это было непонятно. Сегодня многие этого и не помнят. Язык — самоочищающаяся система. Что-то уходит, что-то в нем задерживается. Другое дело, когда мы его сами засоряем. Ученики сейчас любят слово «типа». Как-то ученик рассказывает биографию Анны Ахматовой и завершает своё сообщение фразой: «А потом она типа умерла». Я смеюсь: «Прикинулась, что ли?» У нынешнего поколения теряется представление о чистоте языка. Сейчас, к сожалению, редко услышишь грамотную речь. Раньше её эталоном считались тексты, представленные на радио и телевидении. Дикторов чуть ли не увольняли за неправильное ударение, а сегодня в средствах массовой информации такие ошибки можно услышать — диву даёшься. Как говорится, за державу обидно.

СТАЛА МУДРЕЕ

— Есть ли у вас рецепт от профвыгорания?

— Я не понимаю, как в школе можно выгореть. Дети же все разные, и один урок не похож на другой. У меня как-то было пять выпускных классов, и все пять были ну абсолютно разные. И произведения изучались одни и те же, материал программный один и тот же, но всегда это были совершенно непохожие друг на друга уроки. Одним ближе эмоциональное восприятие произведения, другим интересна символика, третьи постигают смысл через строгий анализ, четвертым важнее современное звучание. А это совсем разные уроки. Какое уж тут выгорание! И, кроме того, мы же не выгораем от своих собственных детей, устаём — бывает, но не выгораем. Для меня работа с учениками — это стимул к развитию, к новому осмыслению, казалось бы, известных фактов, эмоциональная, если хотите, подпитка. Мне интересно наблюдать за тем, как они меняются, взрослеют, потому что меняюсь с ними и я. Для ребят первого своего выпуска по возрасту я была как старшая сестра, потом были дети, почти ровесники моей дочери. Потом ещё более младшие. И каждый раз это были новые отношения, ведь с каждым классом проживался определённый жизненный этап, который неповторим и у них, и меня. Сегодняшние ученики уже годятся мне во внуки, и я с ними другая. Наверное, стала мудрее, жизненный опыт, позволяет более продуктивно общаться со своими учениками. И мне интересно проживать с ними свой и их отрезок жизненного пути. Поэтому мне не очень понятно, что такое выгорание.

— Как вы относитесь к проведению ЕГЭ? Позволяет ли такая форма экзаменации по-настоящему выявить знания по гуманитарным предметам?

— Нет, не позволяет. По русскому языку — возможно, но точно не по литературе. Она же не терпит шаблона. А ЕГЭ во многом загоняет в рамки. Иногда смотришь работу: божья искра у человека, а по критериям не проходит, а иногда читать невозможно, но по системе оценивания придраться вроде бы и не к чему. Поэтому я за то, чтобы при поступлении на творческие специальности, — а всё, что связано с литературой — однозначно творчество, — проводились дополнительные конкурсы и собеседования. Я детям часто рассказываю историю, которую услышала во время экскурсии в Сростки — на родину В. М. Шукшина. В музее в его родном селе хранится сочинение, которое он писал при поступлении во ВГИК. Простой деревенский парень после армии пришёл и увидел столичную элиту — нарядную, говорящую на непонятном ему языке. И он написал об этом — прямо и честно. О том, что ему не сравниться со столичными парнями и, возможно, язык он знает хуже, но он точно лучше знает жизнь. И его приняли! А если бы сдавал ЕГЭ, то вряд ли бы такой шанс ему выпал.

— Давайте пофантазируем. Какими могут стать уроки литературы ещё через 50 лет?

— Не хотелось бы давать пессимистический прогноз, но сегодня с приходом искусственного интеллекта всё стремится к упрощению. Да, я и не против, но упрощать нужно физические действия: машинка-автомат — вместо стиральной доски, микроволновка — вместо долгого разогрева еды на плитке. Но там, где начинается так называемое упрощение в вопросах совести, чести, дружбы, любви, это однозначно плохо. Да и для развития интеллекта ничего хорошего. Он просто отомрёт за ненадобностью. А чтение — это ведь и развитие интеллекта, и труд души. Поэтому, надеюсь, человечество одумается, и искусственный интеллект не заменит естественный в части познания прекрасного, и через 50 лет дети по-прежнему будут читать и понимать классику.

Блиц

— Любимый автор?— Пушкин.

— Книгу, которую нужно прочесть каждому?— Всю классику.

— Если не учителем, то кем бы вы стали?— Никем.

— Главное качество для начинающего писателя?— У Солженицына «В круге первом» мальчик говорит, что хочет стать писателем, потому что правду любит. Вот если любишь правду — дерзай!

— Главное качество педагога?— Любовь.

Досье

Марина ФЕДЮНИНА

Дата, место рождения: 20 мая 1953 года, Москва.

Образование: Красноярский государственный педагогический институт, 1974 год.

Педагогический стаж: 50 лет.

С 1974 по 1979 год — средняя общеобразовательная школа № 14 Красноярска.

С 1989 года по настоящее время трудится в красноярской средней школе № 10 имени академика Ю. А. Овчинникова с углублённым изучением отдельных предметов.

Звания: «Отличник народного просвещения РСФСР», «Почётный работник общего образования Российской Федерации», «Заслуженный учитель Российской Федерации», «Народный учитель Российской Федерации».Достижения: лауреат Премии главы Красноярска. Дважды победитель краевого конкурса педагогов, успешно работающих с одарёнными детьми. Победитель регионального конкурса лучших учителей в рамках краевой целевой программы «Дети».Награды: нагрудный знак «Герб Красноярска» за выдающийся вклад в развитие города; почётный знак «Трудовая доблесть Красноярского края»; благодарственное письмо Красноярского городского Совета депутатов «За продуктивную работу с одарёнными детьми»; почётная грамота городского Совета депутатов «За высокий профессионализм, личный вклад в реализацию приоритетных направлений образования в городе Красноярске»; почётная грамота главы Красноярска; почётная грамота Законодательного собрания Красноярского края; почётная грамота губернатора Красноярского края.

Автор: Дарья Теплых