Благодарные пациенты пишут добрые слова об этом докторе в городские газеты, министерство здравоохранения края, администрацию больницы, в которой он трудится. Наш сегодняшний гость — Алексей Окладников, заведующим урологическим отделением Красноярской больницы скорой медицинской помощи имени Н. С. Карповича.

Наша беседа прерывалась, Алексея Юльевича срочно вызывали в операционную. Тем не менее мы успели поговорить о многом, в том числе о развитии урологии в нашем крае, о самом действенном методе профилактики мочекаменной болезни и о том, почему мужчинам нельзя садиться в непрогретые автомобили.

— Алексей Юльевич, знаем, что Вы выросли в семье врачей. Когда выбирали будущую профессию, вариант “не медицины” рассматривали?

— В медицине работали и работают не только мои родители. Дедушка был главным санитарным врачом железнодорожной станции Красноярск. Кажется, она именно так тогда называлась. А до этого — главным санитарным врачом станции Иланская. В годы Великой Отечественной войны был начальником военно-санитарного поезда. Такие составы ехали из глубокого тыла через всю страну, пересекали линию фронта, набирали раненых, возвращались в тыл. В пути лечили бойцов.

Бабушка была акушером-гинекологом в железнодорожной больнице. Моя тётя — главный акушер-гинеколог в Железногорске, вторая тётя — врач-рентгенолог. Мама — врач-лаборант, работала в первой городской больнице, больнице Академгородка. Папа сначала был военным хирургом, потом вёл научную деятельность. В Институте биофизики отвечал за медицинскую часть экспериментов по длительному выживанию людей в замкнутой системе. Длительные полёты в космос стали возможны благодаря именно этим технологиям. Системы газообмена, питания космонавтов на орбите — это всё разрабатывали в нашем Институте биофизики.

Так что вопрос выбора будущей профессии передо мной не стоял, это было моё осознанное желание. Другой работы не представлялось и не хотелось. Правда, классе в девятом вместе с одноклассниками я попытался ходить на подготовительные курсы архитектурного института. Но быстро понял, что это не моё.

__— Урологов в Вашей медицинской династии не было, почему выбрали именно эту специализацию? __

— Когда была середина моей учёбы в институте, к нам гости приехал сослуживец моего отца — главный военный хирург гродненского госпиталя. Это медучреждение находится в Белоруссии. Они с отцом спрашивают у меня: “Кем хочешь быть?”. Я отвечаю: “Конечно, хирургом”. Почти все парни на нашем курсе хотели быть хирургами. Они в голос: “Дурак, урология гораздо интереснее, это наиболее динамичная, развивающаяся специальность. Многообразная и разноплановая”.

Конечно, они были правы. Ведь, по сути дела, вся современная эндоскопия пошла от урологии: впервые осмотр внутри человека был произведён ещё в девятнадцатом веке, когда был изобретён цистоскоп. Уже потом были лапароскопия, гастроскопия и так далее.

В общем, к шестому курсу в качестве хирургической субординатуры я выбрал урологию. Большую часть ординатуры провёл в урологическом отделении краевой больницы. В БСМП пришел уже будучи интерном, в 1983 году, здесь и остался.

— За эти годы серьёзно изменились технологии лечения, какие достижения в красноярской урологии Вы считаете самыми важными?

— Большая заслуга нашей администрации, а именно Станислава Игнатьевича Стародубцева и Бориса Захаровича Когана, в том, что они первыми в Сибири организовали в БСМП кабинет дистанционной литотрепсии. Эта процедура позволяет разрушить камни методом ударно-волновой терапии, без хирургического вмешательства. Генерация ударных волн проходит вне тела человека, ударная волна определённым образом фокусируется на камне, разрушает его. Затем камень отмывается в виде песка. Работать кабинет начинал с отечественного аппарата “Урат П”. Сейчас по программе модернизации больница приобрела новый литотриптер.

Создатель красноярской научно-практической школы урологов Николай Иванович Захаров проводил в БСМП сложнейшие операции по реконструкции уретры после травм, тяжёлых врождённых заболеваний. Он разработал свой метод проведения пластических операций.

Сегодня в урологии широко развиваются эндоскопические методы лечения. Теперь мы крайне редко оперируем камни традиционным полостным методом.

— Так комфортнее для пациента?

— Да, безусловно. Но самое главное — мы лишний раз не вмешиваемся в организм, не повреждаем другие, ни в чём не повинные ткани. Например, если камень сформировался в почке, при эндоскопическом вмешательстве не повреждаются кожа, мышцы, другие окружающие почку ткани. Они-то здесь при чём? Ещё один большой плюс — все эндоскопические операции воспроизводимы, при необходимости их можно повторить.

Дело в том, что мочекаменную болезнь пока лечить не научились, убирают камни. А они, к сожалению, обладают способностью расти снова. Если больной однажды уже перенёс полостную операцию, второе, третье, четвёртое вхождения по старым рубцам технически сложно проводить врачу. И пациенту тяжело даются такие повторные вмешательства. Редко какая почка выносит две-три открытые операции, иногда приходится удалять орган полностью. Повторюсь, эндоскопические операции можно проводить несколько раз, если уж у больного такая горькая судьба. Вот сейчас у нас лежит пациент, который пойдёт на такую операцию в пятый раз.

__— Получается, что если у человека есть предрасположенность к образованию камней, уберечься от их возникновения невозможно? __

— Причина камнеобразования до сих пор точно не установлена, существует до двухсот разных объяснений — и генетический сбой, и нарушение обмена веществ, и пол, и климат, и качество воды и питья… Но некоторые скрупулезно соблюдают диету, ведут здоровый образ жизни, а всё равно буквально приписываются в нашем отделении.

Если один звонок был, надо постоянно быть настороже. Помните, что лучшая профилактика мочекаменной болезни — обильное питье. Питьевой режим должен быть достаточным. Расчёт простой — 30 миллилитров жидкости на один килограмм веса в сутки. То есть если вес человека 70 килограммов, его минимальное физиологическое потребление жидкости должно быть не менее 2 100 миллилитров в сутки, а в жаркое время года, конечно, больше. Да, у нас в России много пьют, но не то… К полезной жидкости относится не только вода, но и в общей сумме чай, суп, компот, морс и так далее.

Если говорить о цифрах, пациенты с мочекаменной болезнью составляют около 50 процентов от всех больных нашего отделения. В основном мы работаем с экстренными случаями, пациентов с острой болью привозят и днём, и ночью. Также большой процент составляют воспалительные заболевания. А вот травм стало значительно меньше. Вот в лихие 90-е к нам часто привозили пациентов с огнестрельными, ножевыми ранениями.

В среднем через наше отделение ежемесячно проходит около 200 человек, за этот же период мы проводим около 66 операций. Для экстренного стационара это много.

— Вы отметили, что довольно большой процент пациентов поступает в отделение в экстренном порядке с различными воспалениями. Получается, горожане плохо заботятся о собственном здоровье, доводят ситуацию до крайней степени?

— Факторов много, но и этот тоже, конечно, оказывает влияние. Зимой мужики садятся в непрогретые автомобили, летом купаются в холодных водоёмах. Отсюда простатиты, эпидидимиты. У женщин свои заболевания — циститы, восходящие пиелонефриты, на их возникновение большое влияние оказывает мода: обтягивающие джинсы, короткие курточки в холодное время года. Когда вижу в автобусах девчонок, одёргивающих эти курточки, а между куртками и джинсами — голое тело, синее от холода, понимаю: скоро эти девочки станут или нашими пациентками, или пациентками гинеколога.

__— Как Вы относитесь к лечению урологических заболеваний народными методами, в частности травяными сборами? __

— Я ни разу не видел доказанного эффекта от лечения травами: чтобы какой-то корешок камень растворил… Если бы это было доказано, все поля засадили бы такой травой, а урологические отделения закрыли. Но, к сожалению, рост мочекаменной болезни фиксируется во всём мире. Я не противник народных сборов. Мочегонные травы приветствую, но они помогают только в комплексе. Полностью заменять профессиональное лечение травами нельзя.