Ольга Капустина: "В женском футболе много закулисных игр "

Немногие наши болельщики знают, что красноярские представительницы слабого пола занимают видные позиции в российском футболе. Одна из них Ольга КАПУСТИНА — милая и улыбчивая девушка-вратарь. Пинать и ловить мяч она начинала во дворе с мальчишками, а первый тренер подшучивал над ней: “Вам на танцы нужно или в балет”. Но она осталась здесь, в футболе.

Маленький голкипер

— Ольга, как Вы увлеклись футболом?

— Ой, это вообще… (смеётся) В детстве я постоянно с мальчишками играла, но не подозревала, что существует женский футбол на белом свете. Потом в лагере познакомилась с девчонкой, которая сказала, что и такое есть, — и пригласила на занятия. Мой наставник Александр Юрьевич Гришков смеялся тогда: “Девушка, вы видом спорта не ошиблись?” Но вскоре он посмотрел, что неплохо выгляжу, — я ведь с мальчишками прямо на секцию ходила. Ну, нравилось мне… Отсюда и пошло. Года два, наверное, команда просуществовала и распалась. Девчонки взрослеть начали, у каждой появились другие интересы. Бывало, что я даже одна приходила. И Гришков меня увез к Владимиру Петровичу Карташову. У него я провела года четыре. Естественно, ездили на соревнования более высокого уровня. Начали приглашать, видя, что молодые, перспективные. Когда мне исполнилось 18 лет, я рискнула и уехала в Кисловодск, сказав родителям: “Я играть хочу” (улыбается).

— Почему стали именно вратарём?

— Вратарём я стала у Владимира Петровича. Когда я пришла к Карташову, то занималась всего два года, между тем как многие имели “стаж” по семь лет. Я не очень вписывалась в состав, а на лавке не хотелось сидеть. Однажды перед какой-то игрой он мне и предложил: “Оль, может, в воротах попробуешь?” — “Ну, давайте…” Так я встала и осталась там (смеётся).

— Какой должен быть рост у голкипера?

— Ой, вообще вратарские данные у меня полностью отсутствуют. Потому что ростом я, наверное, одна из самых маленьких в российском чемпионате. У женщин, думаю, он должен быть хотя бы 175 сантиметров. Есть девочки под 185, нормальный рост. У меня 163 сантиметра. Я очень маленькая. Но можно рост компенсировать навыками: перемещение, выбор позиции… Когда только начинала, мне говорили, что ничего не светит, что я не заиграю. В итоге я всё равно утерла всем нос (смеётся). В любом случае, я раньше выглядела девочкой гораздо более крупной. Фигура у меня была абсолютно не вратарская. Тем не менее я трудилась, и всё получалось. Без работы ничего не выйдет. Только если тебе дано это от природы. И то не факт.

— Я знаю, что Вы и в роли полевого игрока действовали.

— Да, я вообще люблю в поле побегать. Я каждый год приезжаю в отпуск и от ворот отдыхаю. Меня тяжело заставить встать в “раму”. Все уже об этом прекрасно знают. Я бегаю в поле. Да и устаешь, стоя круглый год в воротах. К тому же это полезно. Нужно всё уметь: ногами играть, мяч чувствовать. Необходимо быть немного универсалом. Следишь за перемещениями игроков, а потом в воротах легче предугадывать их действия.

Жизненные уроки

— В каких клубах поиграли на протяжении карьеры?

— Я выступала полтора года за “Энергетик-КМВ” из Кисловодска. Первый год я более-менее играла. А после того, как туда пришли новые футболистки, поняла, что шансов выходить на поле — мало. Тем более у меня там был конфликт с руководством… Я предсезонку прошла в Кисловодске, а потом меня отдали в аренду в нижегородскую “Нику”. Я в первой лиге поиграла, практика нужна была. Нижний Новгород вышел в “вышку”. Там, значит, поиграла второй год. А затем команда из-за отсутствия финансирования развалилась. У меня имелись предложения из сильных клубов. Но я хотела набраться опыта, игровой практики, поэтому вначале и поменяла много клубов. Я уходила на худшие условия именно для будущего задела, так сказать. Потом год провела в Питере, но также команда прекратила существование. Тогда это было очень частым явлением. Стабильное финансирование имелось у лишь четырёх-пяти клубов.

Затем уехала в пермскую “Звезду-2005”. Там у меня был очень тяжёлый момент. Я, конечно, сама виновата во многом. А через полгода я уволилась оттуда и приехала домой. Я хотела вообще с футболом закончить. Устроилась на временную работу, с учёбой хотела разобраться. Провела тяжёлый сезон в Перми, устала, ничего не хотелось. Не было ни эмоций, ни желания. А это самое страшное для спортсмена. Потом успокоилась немного, видимо, и поехала в “Рязань-ВДВ”. Это была для меня ступенька выше. Я осталась там на три сезона. У меня в Рязани опять проснулись эмоции, опять появилось безумное желание, захотелось всех вершин достичь. Может быть, мне и нужно было сделать такой шаг вперёд, перейти в клуб более высокого уровня. В позапрошлом году я покинула команду. Они пригласили новых игроков, воротчика взяли. И из трёх голкиперов кого-то нужно было убрать. Приняли решение — меня. Я до сих пор не понимаю, по каким причинам. Ну, приняли, так приняли… Я спокойно уехала в красногорский “Зоркий”, где играю и сейчас. Команда вышла в Высшую лигу, будет под неё сделано усиление, и, думаю, поборемся.

— С каким из клубов было особенно жаль расставаться?

— Из Рязани я не хотела уходить. Меня, конечно, заранее предупредили, что можно и другие варианты рассматривать. В женском футболе велика роль закулисных игр: кто-то кому-то не угодил… Достаточно всех этих мелочей, из-за которых может даже вот так получиться. Меня в Рязани много чего удерживало. За три года я успела осесть там, появился свой круг знакомых, личные косметологи… У меня там молодой человек. Мы до сих пор встречаемся. Просто он в Рязани, а я в Москве. Очень не хотелось оттуда уезжать. В этом году “Рязань-ВДВ” меня обратно зовёт. Но я не поеду. Скорее всего, нет.

— С наставниками конфликты случались?

— Я на самом деле человек непривередливый. Я не сужу тренеров. Просто привыкла у себя это убирать. Я уже один раз на этом обожглась, когда сделала не очень правильный шаг в своей жизни. На ошибках учатся… Ладно, расскажу. В Перми тренер всем не нравился. А я же активистка вечная, вот девчонки ко мне подошли: мол, Оль, давай собрание сделаем и попросим, чтобы его убрали. Не нравился тренировочный процесс, не нравилось его отношение… В общем, не нашёл он с девчонками общего языка. Хотя, в принципе, он меня не трогал. У нас был тренер вратарей, который изначально сказал: “К вратарям не лезьте, работаю с ними я, и спрашивают за них с меня”. Этот тренер занимался с голкиперами параллельно и в “Амкаре”. Так вот, они подошли ко мне всей командой, я им говорю: “Девочки, я соберу, без проблем, только, чтобы вы не молчали”. Собирается всё руководство “Звезды”, а девчонки сидят будто в рот воды набрали. Я вижу, что они побаиваются начать, сама начала. В итоге получилось так, что всё высказала одна я. А остальные — съехали. И я оказалась врагом номер один. У меня ещё на тот момент предложение из Ростова было. А до Перми дошло, что я собираюсь в Ростов, и они мне ещё по этому поводу устроили… Там такие разборки были! Меня стали прилично поддушивать. Вплоть до того, что всё желание отпало играть в футбол. Они грозились, что мне карьеру прикроют, что у меня контракт на долгое время. А я, умненькая девочка, подписала контракт только на год. И потом я их успокоила быстро. Я сказала, что уйду через год, и ничего они не сделают. Терпения у меня вагон и маленькая тележка. Через полгода нашли компромисс и разошлись по обоюдному согласию.

— Как по отношению к Вам команда себя вела?

— Девчонки все извинились. Я человек необидчивый, но учусь на своих ошибках. Ещё в одной команде после этого решили сабантуй устроить и опять начали меня подстрекать. Я сказала, что в этом участвовать не буду. Любой опыт в жизни пригождается. Мне, например, очень хорошую закалку Кисловодск дал. Там была буквально школа выживания. После неё мне ничего не страшно в этой жизни. Очень жёстко было, режим. Нас держали на базе, контролировали. В Кисловодске было немного страшновато, там же рядом происходили все эти военные действия. Тогда и электрички взрывали, и ещё что-то… Нас держали взаперти. Отпрашивались в магазин на полчаса, потом быстренько прибегали и показывали всё, что купили. Но это приносило свои плоды. В первый год нам поступило предложение пойти в “вышку”, деньги были. А у нас народ молодой, необстрелянный. И вот за счет дисциплины мы из десяти команд стали шестыми. Задача же у нас была занять не последнее место.

Двери закрыты

— В сборной России играют вратари Эльвира Тодуа и Елена Кочнева. На Ваш взгляд, смогли бы составить им конкуренцию?

— Я бы очень хотела попасть в сборную, но это крайне сложная задача, потому что в команде уже давно сложился костяк, и его никто менять не хочет. Там же смотрят не только по игровым качествам… Своих хитростей много. Все места разобраны, в общем. У нас сборная уже много лет одним составом играет. Новых игроков мало. Хотя в российском чемпионате действительно есть футболистки, которые могут сборную усилить. И это не только моё мнение. Но по разным причинам они туда не попадают. Я хочу в национальную команду, но я реалистка по жизни и смотрю на вещи трезво.

— С приходом на место наставника сборной Игоря Шалимова что-то изменилось?

— Поначалу какие-то изменения были. А сейчас он идёт по одной линии, нет скачка. Да, был прорыв, когда наша сборная попала на Европу. В национальную команду даже не верит никто. Я вам говорю про футбольный мир. Наша сборная не может выстрелить. Состав-то у неё неплохой. Говорят, что нельзя выносить на поле какие-то личные обиды, неприязненные отношения. Но это же женщины! Это не как у мужчин, когда мы с тобой, образно говоря, враги номер один, но на поле вышли и лучше всех сыграли, хорошо взаимодействовали. А после игры опять враги. У женщин подобного нет, там вся игра на эмоциях. Более слабая команда может одолеть сильный коллектив за счет настроя. Мне трудно рассуждать на эту тему, потому что я не была в сборной. Но я считаю, что игроки выносят какие-то ненужные моменты на поле. А у женщин по-другому и не получится…

Другая история

— Как получилось, что Вы попали в футзал и мини-футбол?

— Это такая история… (смеётся) Однажды, когда я ещё играла в Нижнем Новгороде, после окончания сезона меня попросили поиграть за местную команду по мини-футболу, так как у них не было воротчика. Я отказывалась. Для меня большой футбол — это моя жизнь, я этим живу, дышу, это мои эмоции, чувства… Я сказала, что пока в отпуске, могу за них поиграть недолго — пару туров. В итоге меня начали в сборную по мини-футболу приглашать. Вообще говорят, что у меня данные для миньки хорошие. Там же роста не надо. В основном требуется реакция, а с ней у меня всё в порядке. Они стали меня переманивать, не хотели, чтобы я уходила в большой футбол. Я ни в какую!

Уехала в Питер, и вроде на этом моя зальная карьера закончилась. Я знала, что есть ещё футзал, но туда выхода не было, никто меня не видел, никто не знал. В Рязани получилось. Там сделали футзальную команду. И им нужен был вратарь. Они попросили выступать за них, пока я находилась в отпуске. Я вообще люблю в футбол даже просто для себя играть. И на один из туров приехал президент федерации, посмотрел: “Это кто такая? Почему я её ещё не видел?” И в этом же году я поехала со сборной на чемпионат Европы в Чехию, где мы заняли второе место. На следующий год был чемпионат мира, а мы с “Рязанью-ВДВ” вышли в первую четвёрку. И я никак не могла поехать. Тем более я была единственным на тот момент вратарём команды, мне нельзя было “ломаться”. Я тогда весь сезон с первой до последней секунды отыграла. На мире наша команда стала четвёртой. В 2009 году была Европа в Польше. Мы поехали и победили. Потом я в составе “Волжанки” из Чебоксар дебютировала в Лиге Чемпионов. Мы должны были еще в 2009-м принять участие в ней, но появились проблемы с визами. И пропустили турнир, который, к слову, выиграли узбечки. Мы в шоке были! В этом году в Испанию всё-таки поехали, всех там хлопнули. Причём без шансов.

— Трудно переключаться с футзала на большой футбол и наоборот?

— С большого футбола на футзал — не трудно. День-два, и ты перестраиваешься. А вот наоборот… Поначалу я по пять дней переходила — и не могла. С маленьких ворот на этот “гектар” — очень сложно. В зале в основном всё упирается в реакцию, где-то ногой сыграешь, прыжков мало. А в большом футболе чуть мяч в сторону летит, ногой не дотянешься, прыгать надо. А после зала ты на рефлексе реагируешь так, будто стоишь на маленьких воротах. В этом году у меня вообще был дурдом: зал — большой, зал — большой… Я сразу переходила, не чувствовала разницы.

— Футзал дает что-то полезное для игры в большой футбол?

— Да, конечно. Мне кажется, зал и большой футбол друг другу помогают. В зале больше перемещаешься, многое зависит от реакции. В большом футболе работа ног тоже очень нужна и важна. В зале, так как площадка маленькая, атак проводится много, и нельзя выключаться из игры ни на секунду, как это иной раз происходит в большом футболе, и это очень способствует тому, что ты можешь сохранять концентрацию.

The End

— Вы ещё и за университет ведь играете?

— Да, в прошлом году с СФУ принимали участие во Всероссийской универсиаде по мини-футболу. Блин, так обидно! Мы обыграли нашего главного соперника Москву в полуфинале, а в решающем матче с командой, которая нам явно по зубам, основное время закончили со счётом 2:2, но проиграли по пенальти. Я думаю, что просто в предыдущем поединке мы оставили все силы.

— Как Вы всё успеваете?

— У меня сейчас отпуск три недели. В женском футболе они бывают и по четыре месяца, как в Рязани случалось. А вообще, где перерывы, где клуб отпускает… В Польшу в этом году с университетом ездила. У меня в большом футболе была двухнедельная пауза — и Польша как раз попала…

У меня одно состязание за другим шло. Под конец сезона накопилась очень большая усталость. За три команды нелегко играть.

— Долго ещё планируете выступать?

— Это не только от меня зависит, но и от моей второй половинки. В принципе, в позапрошлом году, когда мы с ним стали общаться, я готова была сезон доиграть и закончить. Но по разным обстоятельствам не получилось. Потом попала в Москву: новые эмоции, амбиции… На самом деле, всё будет зависеть от него. Он пока говорит: “Хочешь — играй”. Но если всё нормально пойдёт, то предстоящий сезон может стать последним. Мне уже достаточно лет. Я хочу семью, хочу детей.