«Страну спас... порошок»: рассказываем о подвиге красноярской железнодорожницы Любови Шапиро

Конечно, красноярская девчушка Люба Шапиро не могла знать, какую роль сыграет в её жизни железная дорога. Но судьба распорядилась так, что именно на «рельсовом фронте» она совершила подвиг, оказавший существенное влияние на ход войны.

Люба появилась на свет в 1913 году в благополучной семье. Мама была зубным врачом-протезистом, папа — талантливым фармацевтом, прекрасно разбирался в химии (дядя увлекался фотографией, его снимки хранятся в краеведческом музее). В 1930 году девушка окончила школу-девятилетку с педагогическим уклоном, получила аттестат зрелости, удостоверение учителя начальных классов и отправилась по распределению в село Атаманово, в избу-читальню — нечто вроде библиотеки. Но проработала там недолго — жильё было слишком холодное, Люба сильно простудилась, долго лежала в больнице и после лечения вернулась к родителям.

В 1931 году в городе открылся лесотехнический институт, и вчерашняя учительница стала готовиться к поступлению на химический факультет (вероятно, сказались папины гены, да и страна крайне нуждалась в специалистах этого профиля). Окончила вуз с красным дипломом, а перед войной, в июле 1940-го, вышла на работу в местную локомотивную (паровозную) службу. Тогдашний нарком путей сообщения Лазарь Каганович поставил перед управлением Красноярской магистрали важнейшую задачу: создать химико-технологическую лабораторию. На должность начальника подразделения и назначили выпускницу лестеха.

В сохранившихся воспоминаниях Любовь Наумовна пишет, что никаких ограничений в плане инициативы ей не ставили, новая работа вдохновляла. Но началась война. И дел существенно прибавилось.

В чём суть основной проблемы? Технические особенности паровоза таковы, что из-за накипи, которая постепенно накапливается в котлах, они могут взорваться. До войны химикаты для производства антинакипина (он убирает вредный осадок) вырабатывали на единственном заводе в Минске, а уже оттуда в форме брикетов рассылались по всей стране. Но Белоруссию в первый же месяц оккупировали фашисты. Поставки прекратились, и на огромной территории СССР возникла проблема с ликвидацией накипи в котлах. Все паровозы могли элементарно встать.

Нарком дал красноярской лаборатории всего три месяца, чтобы найти сырьё, альтернативное белорусскому, наладить на его основе производство необходимого средства и начать его поставки по железным дорогам страны.

Молодая женщина-химик была в своём роде единственным специалистом на нашей магистрали. Ответственность на её плечи легла немыслимая — время-то военное. Объёмы перевозок всё возрастали: на передовую отправляли оружие, продовольствие, призывников, с Запада в тыл везли раненых. Только в 1941 году в край доставили 42 эвакуированных завода и фабрики, которые тыловики с колёс отлаживали и выдавали продукцию на фронт.

Дочери в тот момент своими знаниями и интуицией помог отец, Наум Абрамович. Совместными усилиями Шапиро смогли отыскать замену белорусским природным составляющим средства — буквально в окрестностях Красноярска. Полученный продукт, по сути, был порошком, который добавляли в котлы, чтобы накипь не образовывалась. Его компонентами стали каустик, кальценированная сода, фосфат тринатрия и адсорбент.

Словом, удалось уложиться в отведённые Кагановичем три драгоценных месяца. Взрывы на паровозах из-за накипи практически прекратились, транспортный парк был сохранён. К тому времени МПС решением правительства стало военизированной структурой, а Любовь Шапиро получила звание инженер-майора тяги.

— Любовь Наумовна совершила самый настоящий подвиг, — считает главный хранитель фондов подразделения по сохранению исторического наследия Красноярской железной дороги Константин Карпухин. — Благодаря ей оказалось возможным поддерживать рабочее состояние паровозных котлов на дороге не только в военные годы, когда железнодорожники перевозили оборудование, продукты, раненых и эвакуировали заводы, но и вплоть до перехода на электротягу в начале 1960-х.

Любовь Наумовна была награждена медалями «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны», «За трудовое отличие», почётными знаками «Отличный проводник», «Ударник Сталинского призыва». Проработала начальником лаборатории до 1959 года, затем преподавала в институтах Красноярска, других городов страны. В 1999-м переехала в Израиль, где в феврале 2019 года в возрасте 105 лет в здравом уме и твёрдой памяти покинула этот мир.

Её дочь Мира Гольд дважды побывала в музее истории Красноярской железной дороги, благодарила сотрудников за сохранение памяти о маме. И рассказывала о том, что Любовь Наумовна всю жизнь вспоминала родную Сибирь и тяжёлую, но нужную работу в военные годы. Свой звёздный час.

Нюанс

При испарении жёсткой воды соли, растворённые в ней, оседали на внутренних стенках котла, на поверхности топки, на трубах и образовывали слой накипи, как со временем в кухонном чайнике. При этом механические свойства стали резко понижались, металл терял прочность, а ёмкость попросту взрывалась. Антинакипин же этот осадок уничтожал. Разъедающая сила средства была огромна, а его расход на огромный котёл составлял 300–400 граммов за один раз.

Фото: музей истории КрасЖД и Михаил Шуклин