Юлия Рутберг: «Я желаю себе везухи»

Сара Бернар, Фаина Раневская, Анна Ахматова. Что объединяет этих знаменитых женщин? Их роли исполнила актриса Юлия Рутберг. Недавно в рамках фестиваля “Театральный синдром” прошли гастроли столичного театра имени Евгения Вахтангова. Было представлено три постановки, а том числе “Крик лангусты”, где Юлия Ильинична сыграла роль великой французской актрисы. Перед началом спектакля нам удалось задать Юлии Рутберг несколько вопросов.

— Юлия Ильинична, вы себя больше ощущаете актрисой театра или кино?

— Я себя ощущаю театральной актрисой, но и кино мне нравится — это совершенно другой вид искусства. Но моим домом всегда был театр.

— Какие жанры и форматы для вас предпочтительнее?

— Я драматическая актриса. В то же время люблю водевили, спектакли с оркестром… Использую разные форматы, сложно что-то особо выделить, но могу сказать, что неинтересно играть одно и то же. И вообще, когда ты долго находишься на одной территории, это надоедает. А вот когда у тебя есть “походы налево”, вверх, вниз, то это уже настоящая полноценная жизнь.

— Были ли роли, о которых пришлось пожалеть?

— К счастью, нет.

— А была ли роль мечты, которая так и не сбылась?

— Я никогда об этом не скажу. Если она не случилась, значит, надо о ней молчать. Когда случится, тогда можно о ней и говорить. Мы люди суеверные.

— Но говорят же, что каждый актёр мечтает сыграть, например, Гамлета или Офелию.

— Я не мечтаю Гамлета сыграть, это уж точно.

— Если бы сами были режиссёром, о чём бы была ваша история? Отвели бы вы для себя в ней какую-то роль?

— Не знаю, поскольку режиссура — это отдельная профессия. И так уж получается, что актёры часто ставят плохие спектакли. А если они играют в постановке, то не могут себя оценить со стороны. Режиссёр — профессия, которой нужно учиться, и далеко не всем дано этим заниматься, требуются особые способности, особый взгляд. Так что у меня всерьёз и не было мыслей о режиссуре.

Я с пиететом отношусь к этой профессии. Мне повезло работать с великими режиссёрами ХХ–XXI века. У меня было такое “пиршество”, что я хорошо представляю, каким может и должен быть режиссёр.

— Вы после окончания института хотели устроиться в театр Вахтангова…

— Сначала я мечтала поступить именно в Щукинское училище, а в театре Вахтангова захотела работать, когда его возглавил Михаил Александрович Ульянов и были поставлены Адольфом Яковлевичем Шапиро спектакли “Кабанчик” и Робертом Робертовичем Стуруа — “Брестский мир”. В 80-е годы прошлого века началось возрождение театра, я с удовольствием туда пошла.

На сцене театра был показан наш студенческий спектакль. Это был третий и, к сожалению, последний случай, когда постановку студентов взяли на большую сцену. В спектакле по пьесе Михаила Булгакова “Зойкина квартира” я играла Зою Денисовну Пельц.

— Вы же, по сути, “налево” из театра и не ходили?

— Я всегда играла “по прописке” — в театре Вахтангова. Считаю его своим домом, для меня это всегда был, есть и будет самый лучший театр. При этом выступаю на самых разных сценах и в разных театрах. Например, мы много гастролируем со спектаклями “Война и Мир” и “Крик лангусты”. Мы играли “Войну и Мир” по восемь спектаклей в месяц! Ещё я мультфильмы озвучиваю, книги пишу, закадровый текст на “Культуре” записываю. Играю в моноспектаклях, с оркестром и без…

— Легко ли было играть великих женщин? Анна Ахматова, Фаина Раневская…

— Как может быть легко играть женщин, чьи имена стали уже нарицательными! Это очень страшно, и не могу сказать, что играла Ахматову, я о ней только напоминала. Выбрала прототипом не просто Анну Андреевну, а Ахматову со знаменитого портрета, написанного Натаном Альтманом. Мне сделали такой же парик, сшили аналогичное платье. Когда я читала стихи, то не подражала ей, её голосу, а пыталась донести смысл — что поэтесса хотела сказать. Наверное, от этого очень выиграла. Таких людей нельзя сыграть, их можно только напомнить. С ролью Фаины Раневской — легенды, уникального человека — был ад адский, это страшнейшее испытание. Тем не менее я умудрилась получить премию “Фигаро” имени Андрея Миронова за роль Фаины Георгиевны в сериале “Орлова и Александров”.

— Вы в театре и в кино резкая, эксцентричная, фейерверк. А какая вы вне сцены?

— Я разная. Бываю тихая. Вообще в последнее время люблю тишину, устаю от шумных компаний. На тусовки почти не хожу.

— Вы ребёнок из прекрасной семьи. Ваш отец Илья Рутберг был очень талантливым актёром. Этот багаж на вас не давил?

— Давил. Любые дети актёров, поступающие в театральные вузы, должны учиться за двоих. Дальше, пока у тебя не появится собственное выражение лица в искусстве, ты всё равно ассоциируешься с папой или мамой. Тебе всё время напоминают, что ты чей-то хвост. Но ведь не папа за меня будет выходить играть на сцену? Ты уже сам должен что-то.

— В какой момент вы поняли, что у вас появилось “собственное лицо”? Что вас уже не сравнивают с отцом?

— Когда я пришла в театр Вахтангова. Но с отцом нас всю жизнь сравнивают, только это для меня давно позитив, потому что я очень похожа на папу, я его прямое продолжение. В этом году ему было бы 90 лет, мы это пышно отмечали — организовали выставку в Доме книги на Новом Арбате, а также вечер, посвящённый его творчеству. Запланировано издание его книг. Я стараюсь, чтобы продолжало существовать то, что сделано папой.

— Бывает ли у вас состояние апатии? Когда несёшься как белка в колесе, а потом — бац! — и понимаешь, что опускаются руки и ты не справляешься. Есть ли у вас собственные “ритуалы силы”?

— Надо поспать, побыть в тишине, немножко позаниматься спортом. У меня в гороскопе кругом водные знаки, поэтому я люблю воду, она помогает снимать напряжение. Также для меня важно присутствие рядом близких и дорогих людей — никого чужого. Чужие люди вытягивают из тебя силы.

Апатия, усталость, плохое настроение бывает у всех, мы же не аппараты. Но мы же профессионалы, и зритель не должен чувствовать нашу усталость или хандру. Нам ведь за что-то давали звания, поэтому мы должны демонстрировать мастерство. Но признаюсь, на закрытии сезона играешь уже не на кураже, а на собранности и сосредоточенности.

— Что вы себе пожелали на день рождения, который отмечали 8 июля?

— Здоровья. Больше бывать дома, ходить по любимым музеям, наслаждаться живописью. Слушать музыку. Чтобы было больше того, что люблю именно я сама. Невозможно всё время отдавать. Нужно ведь и накапливать, аккумулировать положительные эмоции, впечатления. Пожелала бы себе и везения. Как говорил мой папа: “Я желаю везухи, везухи, везухи и чтобы на неё хватало здоровья”.

ДОСЬЕ

Юлия РУТБЕРГ, артистка государственного академического театра им. Е. Вахтангова.

Дата рождения: 8 июля 1965, Москва.

Образование: окончила театральное училище имени Щукина в 1988 году. В том же году была принята в труппу театра имени Евгения Вахтангова, в котором служит уже более 30 лет.

Награды: в 2015 году удостоена звания заслуженной артистки Республики Северная Осетия — Алания. Награждена орденом “Слава нации” II степени, орденом Дружбы, медалью “Миротворец” и медалью имени Иоганна Вольфганга фон Гёте. Лауреат многочисленных театральных премий, среди которых: премия “Чайка”, премия “Лица года” газеты “Комсомольская правда”, “Хрустальная Турандот”, гран-при фестиваля Vasara (Литва), премия имени Veljko Maricic (Хорватия).

Фестиваль “Театральный синдром” — проект благотворительного фон- да Михаила Прохорова. Его основная задача — знакомство жителей Красноярского края с тенденциями развития современного театра.

Фото: Валерий Мясников