Regina probationum, или прокурор дьявола

Абсолютно аморальный тип был яркой одарённой личностью

10 декабря исполняется 130 лет со дня рождения одного из самых одиозных персонажей отечественной истории ХХ века, прокурора Советского Союза и государственного обвинителя на сталинских процессах Андрея Вышинского.

Он был довольно заметной фигурой своей эпохи - ректор Московского государственного университета, один из основателей института народного хозяйства имени Плеханова, академик, прокурор РСФСР и СССР, создатель системы профтехобразования, один из отцов ООН, глава комиссии по подготовке Нюрнбергского и Токийского Международных трибуналов, вице-премьер советского правительства, министр иностранных дел, руководитель внешней разведки, он готовил Акт о капитуляции Германии и т. п. В день смерти Сталина его сразу же сняли с поста министра иностранных дел - эту должность вернул себе Молотов, понизили до заместителя министра, вывели из состава Президиума ЦК (тогдашнее политбюро, кандидатом в члены Президиума Вышинский стал после XIX съезда КПСС) и отправили полпредом СССР в ООН.

В стране тогда шла нешуточная борьба за власть. После расстрела Берии Вышинский оставался единственным живым свидетелем закулисной сталинской кухни массовых репрессий и единственным из организаторов фальсифицированных процессов. Его вызывали из Нью-Йорка в Москву, но он под разными предлогами откладывал возвращение домой. В ноябре 1954 года он внезапно скончался. По официальной версии - от сердечного приступа. Есть воспоминания стенографистки - якобы он что-то диктовал, расхаживая по служебному кабинету, неожиданно присел за стол и прикрыл глаза руками, она даже не сразу поняла, что он мёртв. Американцы считали, что Вышинский был отравлен каким-то таинственным дипкурьером, которого прислали из Москвы. Власти США требовали осмотра тела американскими врачами, поскольку советский врач, засвидетельствовавший смерть, не имел права на врачебную практику на территории их страны. Американцам было отказано. Тело полпреда срочно отправили в Москву и быстро кремировали.

Принятую версию смерти Вышинского вроде бы никогда не пересматривали. Но, что любопытно, на официальном портале Генеральной прокуратуры РФ есть раздел «история» (в котором, кстати, не упоминается о роли прокуратуры и Вышинского в частности в массовых репрессиях, и вообще нет ни слова о нарушениях «социалистической законности») и раздел «история в лицах». В биографической справке о прокуроре СССР Вышинском (упоминания о московских процессах там нет) говорится: «в 1954 году покончил с собой». Может быть, действительно Генеральной прокуратуре известны какие-то подробности о таинственной смерти сталинского прокурора, но никаких документов она не публиковала.

В Москве состоялись пышные похороны, Вышинского похоронили в Кремлёвской стене, память увековечили. Свердловский юридический институт - ведущий советский вуз этого профиля, из стен которого вышли почти все советские руководители высших судебных и прокурорских инстанций - стал носить имя Вышинского, поскольку когда-то именно по его инициативе этот институт и появился.

Но так продолжалось недолго. После ХХ съезда КПСС Вышинский был назван сталинским кровавым прокурором, инквизитором и организатором фальсифицированных процессов врагов народа. Позже и Свердловский институт лишился его имени. После смерти Романа Руденко - кстати, ученика Вышинского, уходя с поста прокурора СССР, он ещё в 1939 году предлагал на своё место Руденко, но тогда воспротивился Хрущёв, которому Руденко нужен был на Украине, - институту присвоили имя Руденко (сейчас Уральская юридическая академия избавилась и от этого имени). В 80-е и перестроечные годы «честного и принципиального» Руденко противопоставляли сталинскому палачу Вышинскому. Как будто бы Руденко был беззаветным служителем закона. Про него и сейчас достаточно тепло пишут в учебниках для студентов юрфака, его цитируют в монографиях и диссертациях. Вышинский же, естественно, упоминается только в негативном контексте. Хотя уровень теоретической подготовки академика Вышинского и полуграмотного Руденко просто несопоставим.

При жизни Вышинский считался выдающимся учёным-правоведом, основоположником советской теории государства и права. Современные студенты-юристы научное наследие бывшего директора института права Академии наук Вышинского не изучают. А в учебниках по истории государства и права говорится, что Вышинский в своих работах обосновывал нарушения законности и о пресловутой «царице доказательств». Якобы Вышинский считал признание обвиняемого главным доказательством его вины. Это такая традиционная практика отечественных учебников - их пишут не обращаясь к источникам. А в некоторых изданиях можно прочитать и такое: «Отмеченный Сталинской премией и названный в то время классическим труд Андрея Януарьевича «Теория судебных доказательств в советском праве» имел стратегическую задачу: юридически обосновать правомерность сталинского указания о применении пыток при допросах для получения нужных вождю признаний и оговора других обречённых. В этом труде с обилием латинских формул, ссылок на десятки иностранных источников, оснащённом солидным справочным материалом, красной нитью проводилась мысль, что признание обвиняемого - царица доказательств. Никаких других доказательств уже не требуется. В этой «Теории» принцип состязательности сторон, как и принцип равенства, в процессе обвинения и защиты объявлялись буржуазным наследием» и т. п.

Политическое развенчивание теоретического наследия Вышинского началось в 1962 году в «Известиях» статьёй «Истина в правосудии» Александра Евгеньевича Бовина - в будущем известного журналиста, референта Брежнева и первого посла России в Израиле. Он сам был несколько лет судьёй, а в начале 60-х годов работал в «Коммунисте» и аппарате ЦК КПСС. Это была статья установочная, и затем формулировки Бовина вошли во все официальные издания. В Большой советской энциклопедии говорилось: «В теоретических работах В. содержатся серьёзные ошибки, которые заключаются в неправильной характеристике советского государства и права… переоценке доказательств, значения признания обвиняемого по делам о контрреволюционных заговорах и др. Эти ошибки на практике приводили к серьёзным нарушениям социалистической законности». В Советской исторической энциклопедии ещё определённее: «В своих работах в области уголовного права и процесса В. обосновывал известное ошибочное положение Сталина (оно послужило основанием для проведения массовых репрессий) о том, что по мере продвижения к коммунизму в СССР будет обостряться клас. борьба. В. проповедовал взгляды, противоречащие сов. праву и нормам социалистич. законности… Разработанная В. «теория» о признании обвиняемого как о решающем доказательстве вины при рассмотрении дел о гос. преступлениях оправдывала применение в период культа личности Сталина грубого произвола в судебно-следств. практике и различных незаконных методов следствия с целью получения признания».

Вышинский был инквизитором, но в его работах нет теоретического обоснования репрессий и тем более про признание обвиняемого как главное доказательство его вины. В ярко написанной (хотя монография, конечно, несёт отпечаток времени) «Теории судебных доказательств в советском праве», удостоенной Сталинской премии 1-й степени, нет ничего про «царицу доказательств». Вернее, наоборот, там развернутая критика «этого в корне ошибочного средневекового принципа процессуального права»: «Было бы ошибочным придавать обвиняемому или подсудимому, вернее, их объяснениям, большее значение, чем они заслуживают этого как ординарные участники процесса. В достаточно уже отдалённые времена, в эпоху господства в процессе теории так называемых законных (формальных) доказательств, переоценка значения признаний подсудимого или обвиняемого доходила до такой степени, что признание обвиняемым себя виновным считалось за непреложную, не подлежащую сомнению истину, хотя бы это признание было вырвано у него пыткой, являвшейся в те времена чуть ли не единственным процессуальным доказательством, во всяком случае, считавшейся наиболее серьёзным доказательством, «царицей доказательств» (regina probationum)… Обвиняемый в уголовном процессе не должен рассматриваться как единственный и caмый достоверный источник этой истины. Нельзя поэтому признать правильными такую организацию и такое направление следствия, которые основную задачу видят в том, чтобы получить обязательно «признательные» объяснения обвиняемого. Такая организация следствия, при которой показания обвиняемого оказываются главными и - ещё хуже - единственными устоями всего следствия, способна поставить под удар всё дело», «объяснения, даваемые в суде, должны быть тщательно проверены» путём сопоставления, заключения экспертизы, вещественных доказательств и т. п. Вышинский, наоборот, «важнейшим методологическим правилом» называл проверку признательных показаний.

На практике Вышинский, конечно, руководствовался другими принципами. Но он был грамотным юристом. Самым образованным человеком в сталинском руководстве. До революции профессором права Киевского университета он не стал из-за политической неблагонадежности. Работал помощником знаменитого адвоката П. Н. Малянтовича (А. Ф. Керенский тоже чуть раньше был его помощником). Отношения Малянтовича с революционерами были особыми. Он защищал их на процессах (в том числе Троцкого, Баумана, Стасову), а Антонов-Овсеенко, бежавший с каторги, скрывался у него на квартире. Потом Антонов при взятии Зимнего арестовывал министра юстиции Малянтовича, а в конце 30-х годов они сидели в одной камере Бутырской тюрьмы. Вышинский, работая комиссаром милиции Временного правительства, по распоряжению Малянтовича подписал ордер на арест «немецких шпионов» Ленина и Зиновьева. Но Ленин потом лично выдал «охранную грамоту» Малянтовичу.

Вышинский в качестве председателя Особого присутствия Верховного Суда был «судьёй» на процессах конца 20-х годов («Шахтинское дело», «Промпартия»), защитником обвиняемых был Малянтович. Во время последнего ареста Малянтович обратился с письмом к своему ученику, но Вышинский ему не помог, Малянтовича расстреляли. Вообще-то Вышинский некоторым людям помогал, в том числе дважды спасал по просьбе матери студента Аркадия Ваксберга - автора биографической книги о Вышинском и его жертвах «Царица доказательств». Корней Иванович Чуковский в своём дневнике писал: «Умер А. Я. Вышинский, у коего я некогда был с Маршаком, хлопоча о Шуре Любарской и Тамаре Габбе. Он внял нашим мольбам и сделал даже больше, чем мы просили, так что Маршак обнял его и положил ему голову на плечо, и мы оба заплакали. Человек явно сгорел на работе».

Циничный, абсолютно аморальный тип, Вышинский при этом был яркой одарённой личностью. Его хамские, полные брани обвинительные речи на процессах - это образец грубого, хамского, но совершенного красноречия. Также он выступал и с трибуны ООН. Несмотря на его ругань в их адрес, западные дипломаты не уходили из зала в знак протеста, а, наоборот, собирались послушать его трёхчасовые речи, потому что ничего подобного, интересного они не слышали. Они не хотели иметь с ним дело, тем не менее в день его смерти состоялось траурное заседание Генеральной Ассамблеи ООН, на котором с прощальным словом выступили председатель Ассамблеи Ван Клеффенс, представители Великобритании, Франции, США, Индии, других стран. Дипломатический протокол этого не требовал, достаточно было официального соболезнования.